Семерка (ЛП) - Щерек Земовит - Страница 1
- 1/65
- Следующая
Annotation
Вроде бы банальное путешествие из Кракова в Варшаву превращается в фантастагорический каскад происшествий, перемежаемых размышлениями о том, что такое «Родину любить». Книга молодого автора — в чем-то «польского Пелевина» о новых и давних судьбах Польши. Да, детям до 18+.
Земовит Щерек
1. Асмодей
2. Мамон
3. Люцифер
4. Вельзевул
5. Сатана
6. Левиафан
7. Бельфегор
Конец
Об Авторе
Немного от переводчика
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
85
86
87
88
89
90
91
92
93
94
95
96
97
98
99
100
101
102
103
104
105
106
107
108
109
110
111
112
113
114
115
116
117
118
119
120
121
122
123
124
125
126
127
128
129
130
131
132
133
134
135
136
137
138
139
140
141
142
143
144
145
146
147
148
149
150
151
152
153
154
155
156
157
158
159
160
161
162
163
164
165
166
167
168
169
170
171
172
173
174
175
176
177
178
179
180
181
182
183
184
185
186
187
188
189
190
191
192
193
194
195
196
197
198
199
200
201
202
203
204
205
206
207
208
209
210
211
212
213
214
215
216
217
218
219
220
221
222
223
224
225
226
227
228
229
230
231
232
233
234
235
236
237
238
239
240
241
242
243
244
245
246
247
248
249
250
251
252
253
254
255
256
257
258
259
260
261
262
263
264
265
266
267
268
269
270
271
272
Земовит Щерек
Семерка
Seven deadly sins,
seven ways to win,
seven holy paths to hell,
and your trip begins.
Seven downward slopes
seven bloodied hopes
seven are your burning fires,
seven your desires
Iron Maiden — Seventh Son of a Seventh Son
Семь смертных грехов,
Семь путей к победе,
Семь святых путей в ад
— и начинается твой путь!
Семь ступеней вниз,
Семь окровавленных надежд,
Семь — твои горящие огни,
Семь: желания твои!
«Железная Дева» — «Лишь добро умирает молодым» из альбома «Седьмой сын седьмого сына»
1. Асмодей
Автострада Е7, «Семерка», Польша — «героиня» книги
И вот, Павел, сидишь ты в своем «опеле вектра», сидишь и катишь через похмельный, измученный Краков; сам, впрочем, тоже похмельный и измученный, выезжаешь из Кракова, едешь на Варшаву и торчишь в пробке в сторону национального шоссе номер семь, Семерки, королевы польских шоссе, завтра утром у тебя в Варшаве важная встреча, так что надо там быть, ничего не поделаешь.
Ты уже проезжаешь Раковицкое кладбище, ах, ты обожаешь Раковицкое кладбище, ведь это квинтэссенция Кракова, на каждой могиле, перед каждой фамилией — звание или титул: тот магистр, тот городской советник, тот адвокат, а уж если не было чего писать, то выбивали в камне: «Гражданин Города Кракова», и тоже было ничего. Ты потягиваешь носом и чувствуешь запах стеарина, и видишь отблеск погребальных свечей в лампадках — зничах над кладбищем, и с удовольствием, Павел, втягиваешь его в ноздри, потому что любишь запах кладбищенского стеарина, и вообще — ты любишь Праздник Усопших[1], ведь сегодня как раз Праздник Усопших.
Упыри и дзьоды[2] вылазят из своих нор, приходят из собственных измерений, и на полгода захватывают Польшу в свое владение.
Вуууу-хуууу.
Лично ты, Павел, любишь этот мрак и слякоть, то время, когда ободранные славянские боги и ставшие похожими на жулье славянские демоны приближаются к земле ближе всего, а Польша, твоя родина, не в состоянии с этим мраком и слякотью, согласись, справиться. «В вечном мраке хлюпает ёбана босота»[3], если процитировать кого-то типа классика. Ведь Польша сама с собой никак не умела справиться. И никогда, думал ты, не могла придать себе форму и толк.
И потому-то, Павел, ты любишь польский Праздник Усопших, поскольку он является одним из немногих творений польской культуры, в эстетическом плане замечательно пришпандоренным к этому длящемуся полгода периоду мрака, который, как раз, в Польше и начинается. Самый замечательный польский праздник.
Тем временем, ты опускаешь окно пониже, чтобы глубже вдохнуть этот запах стеарина, а по радио идут новости. Спикер горячечным голосом говорит о том, что Россия накапливает войска на польской границе с Калининградской областью, а ты глядишь на свое отражение в зеркале заднего вида, видишь свои похмельные глаза, ведь если сегодня Праздник Усопших, то вчера был Хэллоуин, и весь Краков — в котором ты живешь, потому что спрятался в нем от Польши, ибо Краков является одним из немногочисленных мест в Польше, в котором можно спрятаться от Польши — вышел хорошенько ужраться. Это же какой повод: Хэллоуин. Тыквы, по телику хорроры, из каждой пивной доносится Soul Dracula[4], в театрах — Дзяды[5] во все более новых аранжировках. Но в целом, город напивается. Ну, тут дело даже не в том, что Краков нуждается в каком-то особом поводе, чтобы ужраться, но так уж случилось.
* * *
Короче, сидишь ты, значит, за рулем, стучишь по нему пальцем: тук, тук, а твоя «вектра» стоит в пробке, а ты вспоминаешь, чего там творилось по причине этого ихнего Хэллоуина, поскольку ты и сам вышел с коллегами с работы, информационного Интернет-портала Światpol.pl, в котором ты работаешь редактором, и в котором редактируешь главную страницу и выдумываешь кликáбельные заголовки. Чтобы юник-юзер[6] кликнул, чтобы у него засвербело в душе, чтобы кликáбельность (по латыни: clicalitas) была. Вот возьмем, к примеру, натовские польско-германские маневры под Щецином, и солдаты учатся преодолевать реки, а вы в редакции придумываете заголовок: Немецкая армия по понтонным мостам перешла Одру. И полный пердимонокль. И юзер уже хавает. Или, приходит ньюс о том, что какой-то совершенно неизвестный депутат дышащей на ладан партии отлил под памятник Мицкевича, а вы только руки потираете и выдаете нагора, что Известный политик обдул великого поляка. И хавают уже не просто так! Это же сколько кликов! Кликалитас до небес взлетает! Кстати, если в каком-нибудь заголовке имеется сочетание «известный политик», «известный актер» или «известный музыкант», то такой политик, музыкант или актер никому нафиг не нужен, ведь если бы он и вправду был известным, то все это шло бы уже на первую сторону под именем и фамилией, иногда даже с отчеством[7]. Гжегожа, скажем, Схетыну[8], сняли на видео, как он свистнул драгоценное столовое серебро во время ужина в Елисейском Дворце; Ярослав, допустим, Качиньский[9], подшофе, словно горная горилла скакал по крышам автомобилей на улице Нововейской в Варшаве. Вот как бы было! Ну или, скажем, в Чехии национальный праздник с военным парадом, и как тут из этого забацать ньюс? «Чехия: военный парад в честь национального праздника»? Убожище, пара кликов, может и была бы пара нищенских кликов, а вы тут — ба-бах! — и заголовочек: Вооруженные солдаты на улицах Праги. И на тебе, хавают как миленькие, прямо крошки летят. И тут же вся штука еще в том, что неизвестно, то ли речь идет о Праге чешской или той, что ближе к собственному телу, то есть — варшавской, так что юник-юзер еще охотнее пожелает проверить. Если в Словакии ушло в отставку правительство, то вы не пишете, что в Словакии правительство ушло в отставку, а пишете, что «сосед Польши на краю пропасти», ведь если бы вы написали, что данным соседом Польши является Словакия, то фиг бы кто заинтересовался тем, что творится в Словакии, ибо то, что творится в Словакии, интересует исключительно студентов, эту Словакию изучающих, ну еще и некоторых чехофилов, которые в своей чехофилии имеют какое-то словацкое расширение. А так: «сосед Польши», ты гляди — может это Германия? — задумается такой себе юник-юзер — ну вот, пожалуйста, выгнали нахрен фрицовку, а ведь какая страна классная, хе-хе, улицы ровненькие, покрашено все нормально, жалко. — А может Россия? — опять же думает юник-юзер — ну вот, блин, доигрались кацапы, а ведь предупреждали их. — Или Чехия? — чешет башку такой юник-юзер — тоже неплохо было бы, пепики[10] зажравшиеся, отдавайте наше Заользье[11], а не пейте по своим пивным пиво с пеной на два пальца толщиной.
- 1/65
- Следующая
