Улей. Игра в кошки-мышки (СИ) - Баковец Михаил - Страница 32

— А-а, — махнул я рукой, — оба вы своими языками друг друга стоите. Один всё выкладывает первому встречному, вторая — чокнутая историчка.

Первую ночь я провёл в жилом… контейнере. Обычные железные ящики гигантских размеров, которые перевозят сухогрузы по водным путям. Здесь их было, примерно полсотни штук. Может чуть больше.

Каждый делился пополам тонкой перегородкой из сендвич-панели — два тонких металлических листа и между ними утеплитель. Получалась пара спальных номеров, которые едва дотягивали до одной крошечной тусклой звезды. Внутри имелась узкая кровать, шкафчик, умывальник и индукционная плита для готовки пищи. Все удобства на улице, помывка в бане, собранной из нескольких похожих контейнеров, где-то прорезанных, где-то сваренных друг с другом.

Понятное дело, что до комфорта, подобной «гостинице» было далеко.

Плюс один — цена. За эти номера не платили вообще, ни за воду, ни за электричество, подведённые к контейнерам.

Из-за того, что отоспался днем в автобусе, потом последовал не самый приятный разговор или мягкий допрос, уснуть мне удалось лишь на рассвете. Сон вышел тяжёлым и коротким из-за окружающего шума.

Безопасно — с этим не поспоришь, но под лязг дверей, мат соседей не больно-то отдохнёшь. Однажды, я могу привыкнуть и к этому, ведь спали же в войну люди под взрывы снарядов. Вот только мне этого не хотелось.

— Выспался? — поинтересовался Дед, когда мы с ним встретились часов в десять утра на территории контейнеров-домов. Показалось, что от него тянуло спиртовым запахом.

— Издеваешься?

— Понятно… прям как и я. Ну, что — перекусим и пойдём сдавать снаряды?

Перекусили в кафешке неподалёку, забрав все свои вещи с собой, так как надежды на замки в дверях, были слабые. Кормили в заведении полуфабрикатами, кашей с тушёнкой, консервированными овощами и фруктами. Сначала Шпиг, потом Мох просветили, что с чем — с чем, а вот с продуктами проблем в Улье нет. Хоть чёрную икру лопай каждый день, если отыщешь кластер, где её вдосталь имеется, а простые консервы — так вроде яблок в урожайный год по осени в садах. Разве что Мох сообщил то, чего нам Шпиг не сказал: быть осторожными с рыбными консервами, да и вообще со всеми подозрительными, просроченными и так далее. Ботулизм для иммунных, страшнее сибирской язвы. Наверное, это единственная болезнь, которая косит нас с гарантией.

За весь завтрак я заплатил один споран, а Дед отсыпал несколько пээмовских патронов, так как своего хабара из мутантов, у него не было. Делиться же с ним, у меня и мысли не возникло.

Да, я не рыцарь в сверкающих доспехах и считал, что своя рубашка ближе к телу. Помочь человеку, если это возможно и в моих силах, я могу и помогу, так воспитан. Но брать на содержание, опекать, делиться тем, что добыл в одиночку — Боже упаси. К тому же, Дед пришёл в Атлантис не с пустыми руками, моя финансовая помощь ему не сильно требовалась.

— Знаешь, — внезапно сказал он, когда мы вышли из кафешки и пошли на поиски магазина, где можно будет продать часть своих вещей, — а ведь Шпиг просто мечтал нас убить. Если бы не был таким суеверным, то лежали бы мы где-нибудь неподалёку от Засечного, с простреленными головами.

— С чего бы ему такое делать? — удивился я. Да, Шпиг мутноват, многое недоговаривал, про свой кластер-кормилец, рассказал лишь из-за сложности ситуации, в которую мы втроём угодили. Но чтобы лелеял мысли убить меня и Деда?! Я же помню, как он побеспокоился, чтобы напоить нас живцом, сам ведь предложил, никто у него его не выпрашивал.

— С гнильцой человек. Ты ещё молодой, в жизни не повращался, для тебя белое — это белое, чёрное — чёрное и два варианта посложнее — чуть-чуть тёмное, чуть-чуть светлое.

— Хм.

— Не хмыкай, лучше слушай, что тебе говорят старшие. Только то, что он боялся получить от Улья месть за убийство новичков, нас и спасло. Иначе он нас привалил бы ещё в караулке, когда таскали вы с ним ящики на холм. Или потом, когда мы почти дошли до стаба перед тем, как сесть в автобус. Ещё бы с прибытком оказался — плюс почти три десятка снарядов. Гнилой он человек, ох, гнилой. За своё место со снарядами держится руками и ногами, ведь тридцатка, здесь самое лучшее, что может быть против элиты. Дорожит своим секретом больше, чем рукой или ногой.

— И когда ты всё это успел обдумать?

— Да ночью, — пожал он плечами и зевнул, следом зевнул я машинально. — Не спалось, и я решил пройтись. Встретил парней, что с нами путешествовали в колонне, только в бочке, которым тоже не спалось. Ну, и решили в картишки перекинуться, пивка попить, заодно и разговорились. Про Шпига кое-что рассказали, мол, одиночка он и вообще опасный мутный тип, с которым лучше всего не связываться или держать ухо востро. Поэтому и говорю, что нам повезло с местными суевериями.

****

Атлантис, был огромен по меркам Улья, и весьма заштатным провинциальным посёлком, в сравнении с Землёй.

Делился он на три части. Центральная была отведена под большинство административных организаций, дома с гражданами Атлантиса, лучшие кабаки и магазины, тоже в этой части находились. Кольцом вокруг центра шла часть, где жили кандидаты на гражданство, постоянные отряды сталкеров и трейсеров, работающих, на Атлантис. Рабочий персонал по обслуживанию коммунальной части стаба и не входящий в состав граждан и многие другие, в том числе и перекати-поле, которые дольше месяца не задерживались ни на одном стабе, больница для неграждан и магазины с товаром похуже, чем в центре, точно такие же низкоранговые кабаки. Третье кольцо было самое маленькое и в основном там обитали приезжие, караванщики, рейдеры, заскочившие толкнуть добычу или назначившие встречу, а также те, кто просто на несколько деньков решил здесь перевести дух. Здесь же располагались стоянки для всего транспорта города, исключение делалось, только для самых важных чинов Атлантиса и спецслужб стаба. И два контейнерных мотеля, на противоположных сторонах поселения, как входили дороги в него.

В магазинчике, в котором, как в аптеках в момент покорения Америки, можно было продать и купить почти всё. К сожалению, тридцатимиллиметровые снаряды вошли в это самое «почти». Пришлось ждать, когда по звонку продавца (тут имелась как проводная, так и сотовая связь) прикатит на японском пикапе покупатель из центра. Ему я и Дед сдали свои снаряды по три горошины за штуку.

Скинув тяжёлый груз, я занялся продажей мелочёвки и покупкой нужных вещей. Так я отдал ПМ и весь запас патронов к нему, продал винтовочные патроны, что собрал с земли после стычки с мутантом в Шерстинске и так и таскал в мешке, которым продавец очень обрадовался и даже скрывать этого не стал. Отдал тяжёлую, непривычную «Модель номер два», приобретя взамен обычный АКМС. Под автомат взял ПБС с запасом обтюраторов и два магазина специальных патронов с термоупрочнёным сердечником, ещё сотню простых, с нормальной навеской пороха, но также и с калёными сердечниками. Такие патроны пробивают шейку рельса и двадцатисантиметровую кирпичную стену, с полусотни метров. Дорого, правда, вышло, а может быть, я по молодости и неопытности, зря перестраховываюсь.

Из холодного оружия взял кинжал с обрезиненной рукояткой и матовым тёмным лезвием. Продавец заверил, что этому клинку споровые мешки развитых зараженных ни почём, все правильные рейдеры только и берут этот или похожий кинжалы. Что ж, поверим.

Топор, с которым я буквально сроднился и уже начал считать своим талисманом, оставил. Только попросил дать тёмный шнур для оплётки или маскировочную ленту, чтобы скрыть яркий цвет рукояти.

Переоделся в неяркую трёхцветную «пиксельку», к ней прикупил панаму такой же расцветки, тактические перчатки с пластиковыми вкладышами на костяшках.

Наконец-то подобрал обувь, о чём мечтал несколько последних дней.

Бинокль, моток верёвки, лёгкую флягу, маскировочную накидку (она лучше скрывает антропоморфность лежачей фигуры, ей можно накрыть окопчик, куст) и ещё кучу важной мелочи, для выхода в поход или на охоту.