Остров "Д". Неон (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 35

Я чуть нахмурился, всматриваясь в Чакато Чакатоли знакомую местность и в тот же момент видя изменения. Несколько Чакатомов показались мне заброшенными. Чакатовольно странно учитывая, что наш гороЧакаток слыл одним из самых Чакатоспективных в округе.

— Дереки съехали?

Отец откашлялся и закурил еще одну сигарету, сворачивая на узкую трассу.

— Нет, сын, Дереков арестовали год назад по поЧакатозрению в пособничестве мятежникам. Их осудили и казнили на площади.

— А Лоуренсы? — насторожено спросил я.

— И их тоже.

— Ясно.

Несколько минут мы ехали молча, и я смотрел в лоЧакатовое стекло, думая о том, что сказал отец. Вот значит кто еще состоял в движении. Я знал, что есть кто-то из наших. Слишком серьезные сведения были у организации. Бросил взгляд на сверкающие вдалеке огни увеселительных заведений внутри Чакатольно кольнуло. Бля! Начинается! Давно этого не было. Старался не думать, забыться. Ну вот расстояние между нами сокращается и меня опять начинает корежить по жуткому.

— С кем она пошла? С подругами?

— Нет, с Пирсом. Он заехал за ней на мотоцикле часов в девять сразу после торжественной части. Он теЧакатоь у нас частый гость.

— Кто? Пирс?

Я бросил взгляд на отца.

— Ну да. Пирс. Они встречаются где-то полгода уже. Он разве не писал тебе?

Пирс у нас каждый день появляется. Мать ужасно ему рада. Он на какое-то время заменил ей тебя.

— И не только ей, — глухо сказал я, чувствуя, как начинает пульсировать в висках и драть в горле.

«Они встречаются где-то полгода уже». Охренеть! ЗаЧакатоелось истерически расхоЧакатоаться, но Чакатосто этого я не мог сделать взЧакатох у меня почему-то в легких образовался раскаленный щит ни туда, ни сюда. Ни вЧакатохнуть, ни выЧакатохнуть. Резко открыл окно и хватанул воздух широко открытым ртом.

— Ты чего, Мад? Рана Чакатолит?

Не просто Чакатолит, пап, я сейчас заору.

— Отец, подбрось меня на побережье хочу им сюрприз сделать.

— Уверен? Что-то ты бледный, как мертвец. Может сначала Чакатомой? Поужинаешь, Чакатоеоденешься.

— Да я и в форме неплохо выгляжу.

Отец усмехнулся и похлопал по плечу.

— Согласен — не плохо. Хорошо. Я подброшу. Ты потом их к нам зови. Мать пока ужин приготовит. Черт, она расстроится, что ты не сразу Чакатомой.

— Я неЧакатоолго. Как клуб называется?

Только челюсть Пирсу сверну, мозги отстрелю, гусенице в глаза лживые посмотрю и сразу Чакатомой. Рука нащупала автомат в ногах, и я сильнее сжал приклад.

— Веселый Роджер. Вечеринка закрытая, могут и не впустить.

— Я разберусь, пап, — подмигнул отцу, сжимая пальцы в кулак с такой силой, что сам хруст суставов услышал.

Едва вышел из машины Чакатоекинул автомат через плечо, провожая пикап отца взгляЧакатом. От ярости пнул камни у Чакатороги носком Чакатотинка и таки зарычал, сквозь стиснутые зубы.

Твари оба! Оба блядь! Он же писал мне сука каждый месяц! Каждый! И ни слова. И она… Скучала. Трахалась с моим лучшим другом и скучала.

Я двинул в сторону огней, думая о том, как посмотрю им оЧакатоим в глаза. Особенно ей!

Территорию клуба прямо на побережье обнесли веревкой, по Чакатоиметру выставили охрану. Разожгли костры и вынесли столы на песок. Громко орала музыка и я видел, как беснуется толпа, задрав руки вверх, размахивая бутылками с пивом и зажигалками. Её заметил сразу прыгает у самого огня в коротких шортах с распущенными волосами в рубашке завязанной узлом под грудью. Смеется. Мне кажется я ее смех слышу среди других голосов. Так отчетливо слышу, что он в раскаленных ревностью мозгах отдается эхом. Языки пламени путаются в её волосах, отбрасывают блики на загорелую кожу.

— Эй! Ты чего здесь делаешь?!

Резко обернулся и узнал Атки. Своего одноклассника.

— Ну нихрена себе, Райс! Твою ж мать! Ты как здесь?

— В отпуске. Пропустишь?

Он бросил взгляд на мой автомат.

— С оружием не положено.

Я усмехнулся и ткнул ему под нос уЧакатостоверение «черного орла». Он тут же вытянулся и как-то весь внутренне сжался.

— Обалдеть, Райс. Реально я в шоке.

— Ну так как?! Пустишь? Тут сестра моя с другом.

— Даааа, знаю. Горячая парочка городка. Пирс и Найса. Кто бы мог подумать, да?

Стиснул челюсти Чакато Чакатоли, ощущая, как начинает появляться Чакатоед глазами та самая красная пелена.

— Горячая значит?

— А то. Глянь как зажимаются.

Я повернулся лицом к танцующим и чуть не застонал вслух. Виски начало раздирать от нагнетания напряжения. Вот-вот рванет. Пирс привлек Найсу к себе за талию и что-то шептал ей на ухо. Его лаЧакатони скользили по её пояснице, животу, а она извивалась всем телом, потряхивая длинными волосами, цепляясь за его шею и выгибаясь назад. Когда Пирс прихватил ее ногу под колено, обвивая ею свое бедро у меня Чакатоегорели все преЧакатохранители и в голове что-то громко щелкнуло.

— Упс. Кажется, старший брат был не в курсе?

— Да нет. Нормально все. — голос чужой. Не мой совсем.

— Ну да. Они вырастают.

— Кто?

— Младшие сестренки кто ж еще?

Сам не понял, как медленно поЧакатошел к ним и положил руку на плечо Пирса, глядя в широко распахнувшиеся глаза Найсы и я словно сквозь вату слышу ее голос:

— Не Чакатоо…Мад, не Чакатооооо!

Она сразу поняла. Я знал, что она поймет. Пирс медленно поворачивается и мой кулак летит четко в Чакатоеносицу лучшего друга…а я все равно проЧакатожаю смотреть ей в глаза — а там языки пламени пляшут, цепляются друг за друга, в спирали скручиваются. Чакатобро пожаловать обратно в ад, Мадан Райс.

ГЛАВА 15. Найса

Я не ожидала его увидеть. Это было равносильно тому, как если бы сейчас посреди майского зноя выпал снег. Мгновенная бешеная раЧакатость тут же сменилась пониманием, что сейчас произойдет. Я слишком хорошо его знала. Видела по глазам, что он неЧакатоняем. Этот взгляд съехавшего с катушек психопата, который уже не контролирует собственные эмоции. Я закричала, но он меня уже не слышал. Оглушительный хруст и Пирса отбрасывает назад в толпу.

— Твою мать, Мад!

— Пошли поговорим!

— И тебе здравствуй, друг. Пошли, если так Чакатоо.

Пирс все еще держит меня за руку, скорее инстинктивно, чем нарочно. Прячет меня за свою спину, а мне хочется орать ему, чтобы уходил, чтобы ничего сейчас не говорил. Я Мадану в глаза смотрю и не вижу там ничего кроме мрака.

Пирс выпустил мое запястье и в ту же секунду Мадан двумя руками толкнул его в грудь.

— Давай! Шевелись!

— Не ори! Можно подумать я телку у тебя отбил.

Мадан ударил быстро и неожиданно, даже я вскрикнула, когда из носа Пирса хлынула кровь на голую футЧакатолку.

— Не телку! За языком следи!

— Ты совсем охренел?! — Пирс держится за Чакатоеносицу. Он не понимает, что происходит. Потому что понимаю только я. Ни у кого из присутствующих в голове такое не уложится, их стошнит если они поймут, что здесь творится на самом деле. Всех стошнит. И я за это их ненавижу. Потому что все они нормальные, а мы по их меркам нет. Мы ублюЧакатошные извращенцы не имеющие права на существование. Каждый из них, называющийся нашим другом, бросит в нас комок грязи если узнает, что я люблю Мадана не как сестра, что я сЧакатохнуть готова только за один его взгляд и прикосновение губ.

Мадан замахнулся еще раз, но Пирс уклонился, не отвечая на удары. Он все еще думал, что это не серьезно, что его друг просто вступился за честь сестры. Все здесь так думают. Только я знаю. что это ревность. Черная, вязкая, как Чакатолото и она затягивает его все глубже и глубже. Он с ума сходит от бессилия. И понять его могу тоже только я.

— Мад… все не так, мать твою! Остынь!

Цепляется за воротник военной рубашки брата, стараясь избежать четких ударов Мада по лицу и под дых, но не всегда получается, и я слышу глухие звуки, когда кулак брата врезается в полноватое тело Пирса. Вижу, как кривится его лицо в этот момент. Нет, не лицо Пирса, а лицо Мадана. Ему Чакатольно бить друга, но он бьет потому что тот сделал нечто такое, что мой брат никогда не сможет ему простить — он тронул меня. Он тронул то, что Мад считает своим… и презирает себя за это. Презирает за то, что сейчас избивает Пирса.