Кабинет диковин - Чайлд Линкольн - Страница 20

• Предыдущая
• 20/118
• Следующая

Рейнхарт Пак, тряся головой, двинулся навстречу Пендергасту. Старик вытер вспотевшую плешь носовым платком и сунул платок в карман плохо повинующимися пальцами. Появление специального агента доставляло ему радость, но в то же время и тревожило.

– Доктор Пендергаст, – сказал старик, – новая встреча с вами доставляет мне огромное удовольствие. Боюсь, что мы не встречались с вами со времени больших неприятностей тысяча девятьсот девяносто пятого года. Вам удалось тогда отправиться в путешествие на Тасманию?

– Да, конечно, – ответил Пендергаст. – Весьма тронут тем, что вы это помните. Мои познания в сфере австралийской флоры существенно возросли.

– А как продвигается исследовательская работа в вашем отделе?

– Превосходно, – ответил Пендергаст и добавил: – Позвольте мне представить вам сержанта О'Шонесси.

Сержант выступил из-за спины Пендергаста, и старик сразу приуныл.

– О Боже... Ведь у нас есть правило. Только сотрудники музея...

– Я готов за него поручиться, – сказал Пендергаст не терпящим возражения тоном. – Офицер О'Шонесси – один из наиболее выдающихся представителей замечательной полиции нашего города.

– Понимаю, понимаю, – с несчастным видом пробормотал Пак и принялся запирать замки. – Но вам всем придется записаться в журнале. – Отвернувшись от дверей, он добавил: – А это мистер Гиббс.

Оскар Гиббс приветствовал их коротким кивком. Это был невысокий афроамериканец с гладко выбритой головой. При своем небольшом росте он был так плотно сбит, что казался вырезанным из деревянной колоды. Мистера Гиббса с ног до головы покрывала пыль, и пребывание в архиве, судя по его виду, удовольствия ему не доставляло.

– Мистер Гиббс оказался настолько добр, что перенес все интересующие вас предметы в исследовательскую комнату, – сказал Пак. – Как только мы завершим формальности, я вас туда провожу.

Они расписались в журнале и двинулись в темноту. Пак, как и в прошлый раз, пощелкал лишь некоторыми выключателями. После путешествия, показавшегося им бесконечным, они оказались у самой дальней стены архива. В стене находилась дверь с закрытым проволочной сеткой окошком. Громко звеня ключами, Пак деловито открыл замок и распахнул дверь, пропуская вперед Нору.

Девушка переступила через порог и, как только загорелся свет, замерла в изумлении.

Стены от мраморного пола до роскошного потолка в стиле рококо были покрыты дубовыми панелями. В центре комнаты господствовали массивные дубовые столы с ножками в форме мощных звериных лап с выпущенными когтями. Столы были окружены опять же дубовыми стульями, с сиденьями и спинками, обитыми красной кожей. Над каждым столом находились люстры из кованой меди с хрустальными подвесками. На двух столах были расставлены различные предметы, а на третьем разложены книги, документы, папки, стояли какие-то коробки. В дальней стене комнаты находился огромный, обрамленный мрамором камин с очагом из красного кирпича. На всей обстановке и даже в самом духе помещения чувствовался налет времени.

– Невероятно! – прошептала Нора.

– Да, – согласился Пак. – Это одно из самых красивых помещений музея. В свое время историческим исследованиям придавалось большое значение. Времена изменились. О tempora, о mores![4] И так далее и тому подобное. – Он печально вздохнул и продолжал: – Прошу вас извлечь из карманов все пишущие инструменты и надеть на руки вот эти льняные перчатки. Кроме того, мне придется, доктор, изъять на время ваш атташе-кейс.

Старик с явным неудовольствием посмотрел на револьвер и наручники, свисающие с пояса О'Шонесси, но ничего не сказал.

Они отдали ручки и натянули белоснежные, без единого пятнышка, перчатки.

– А теперь я удаляюсь. Когда вы захотите уйти, позвоните мне по местному номеру четыре-два-четыре-ноль. Если вам потребуются фотокопии, заполните один из этих бланков.

Старик вышел и прикрыл за собой дверь. Через мгновение послышался звук запираемого замка.

– Неужели он нас закрыл? – изумился О'Шонесси.

– Стандартная процедура, – кивнул Пендергаст.

О'Шонесси отошел в глубину комнаты. «Какой странный человек», – подумала Нора. Спокойный, непроницаемый и по-ирландски красивый. Пендергасту он, похоже, нравится. Что же до самого ирландца, то ему, судя по его виду, вообще никто не нравится.

Агент ФБР заложил руки за спину и медленно обошел первый стол, рассматривая поочередно все предметы. Проделав то же самое у второго стола, он перешел к третьему, заваленному бумагами, папками и книгами.

– Пора взглянуть на перечень, о котором вы упоминали, – произнес он, обращаясь к Норе.

Девушка молча показала на листок со списком предметов, найденный ею за день до этого. Пендергаст взял бумагу и повторил обход столов. Глядя на чучело окапи, он сказал:

– Эта вещь поступила от Шоттама. И эта тоже. – Он показал на ларец из ноги слона. – Так же как три чехла для пениса и высушенная человеческая голова. Все это было передано Макфаддену в качестве оплаты за его услуги Шоттаму. – Он наклонился, внимательно посмотрел на сушеную голову и добавил: – Фальшивка. Не человек, а обезьяна. Доктор Келли, не могли бы вы заняться бумагами, пока я буду изучать экспонаты?

Нора заняла место за третьим столом. Там находилась небольшая коробка с перепиской Шоттама, еще один ящик больших размеров и пара папок, видимо, с бумагами Макфаддена. Первым делом она открыла коробку Шоттама. Как и сказал Пак, документы в ней пребывали в полнейшем беспорядке. Все находящиеся там письма имели примерно одно и то же содержание – вопросы, связанные с классификацией и идентификацией, дискуссии с другими учеными по различным, порой загадочным для нее темам. Переписка проливала свет на любопытные сюжеты в развитии естественноисторических взглядов конца девятнадцатого века, но в ней не было ничего, что могло бы помочь найти разгадку совершенного в то время ужасающего преступления. Нора читала короткие письма, и перед ней постепенно вставал образ Дж.К. Шоттама, и этот образ никак не соответствовал ее представлениям о серийном убийце. Он казался ей безобидным человеком, немного взбалмошным, чуть-чуть узколобым в своих взглядах. Может быть, даже вздорным, когда дело касалось научных проблем. Все его интересы вращались вокруг естественной истории. «Впрочем, ни в чем нельзя быть уверенной», – думала Нора, перекладывая чуть отдающие плесенью листки.

Не обнаружив ничего интересного, девушка переключилась на большую коробку, в которой содержались корреспонденция и иные документы Тинбери Макфаддена. В основном это были написанные фантастически мелким почерком короткие заметки давно умершего куратора. Темы самые разные, порой весьма странные. Там был лист с классификацией растений и животных и несколько, по большей части очень приличных, зарисовок цветов. На самом дне ящика оказался довольно толстый пакет с письмами различных ученых и коллекционеров. Письма были стянуты древней резинкой, которая рассыпалась от первого прикосновения. Нора быстро перебирала корреспонденцию до тех пор, пока не дошла до пакета с письмами Шоттама. Первое из них начиналось словами: «Мой достойный коллега», за которыми следовало:

Нора взяла следующее письмо.

• Предыдущая
• 20/118
• Следующая