Заточенная в Золотой Клетке (СИ) - "АlshBetta" - Страница 66

- Как ты мог? – шептала Таня. – Почему ты не сберег её?

- Я пытался! – взвыл Эдвард, не в силах более терпеть эту страшную истязающую боль. – Я пытался и не смог! Мне нужно было сгореть в аду, а не ей! – он с яростью ударил по рулю, и тот вздрогнул, но машина скорости не сбавила.

- Ты, к сожалению, жив, а вот она мертва! – навзрыд рыдала Таня. – Ты не сберег её…

- Я не смог! – заорал Каллен, снова чувствуя, как рыдания разрывают его сердце и горло. – Я не смог! Я должен был сгореть!

- Сгоришь, поверь мне! – вскрикнула Таня, выглядывая в окно, за которым мелькал ночной пейзаж. – Я организовала все это, чтобы побыть с дочерью, чтобы увидеть её! А ты, ты лишил меня всего этого! – философски прошептала Таня, и её передернуло от ужаса. – Ты убил моего ребенка! – от этой догадки и пришедшей мысли ей стало так больно и страшно, что она снова взглянув на Эдварда, во второй раз отвесила ему пощечину, забывая где она, и что он за рулем машины.

Автомобиль запетлял, и Эдвард не понимая, что случилось, резко вырулил вправо, забывая про встречную полосу.Увидев свет фар другой машины, и её мощный сигнальный гудок, он едва успел снова вывернуть руль, дабы не быть похороненным под обломками собственной машины. Вылетев на обочину, машина замерла, а Эдвард крепко держась за руль, невидящими глазами взглянул на Таню. Она тоже смотрела на него, прерывисто дыша, и сжимая сумку от ужаса. Она едва не погибла, и Эдвард тоже. И по её вине…

- Ты что творишь? – заорал Каллен, набирая в грудь воздуха. – Разбиться решила?

- Я не так хотела… - зарыдала Таня во второй раз. – Это была ошибка! – потом она вспомнила о своем горе, и горе Эдварда, и этот «высший пилотаж», проделанным им отошел на второй план. – Вези меня на луг быстрее! Я хочу к своей девочке, а не умирать здесь по дороге!

- Господи… - прошептал Эдвард, дрожащей рукой заводя мотор, и смотря на пустующую дорогу во тьме ночной. – Господи, помоги мне выжить, помоги мне добраться до Беллы живым! – очень тихо проговорил он, и понадеявшись на милость господню, выехали с обочины, снова разгоняясь, и едя к Синему Лугу.

Таня рыдала, сжимая сумку, и смотря вперед. Теперь она не решалась распускать руки, потому что хотела добраться до того места, где был развеян прах её дочери…господи, зачем она уехала тогда?

- Я не так хотела! – воскликнула она. – Я не хотела оставлять Изабеллу! Но я должна была…

- Что ты должна была? – проговорил Эдвард, остервенело петляя между деревьев, и выезжая на дорогу к лугу.

- Я уехала, потому что у меня не было денег, чтобы прокормить ребенка! Я бросила её на твое попечение, я фактически отреклась от неё, не была для неё матерью, и эта моя кара, потому что моя девочка даже не знает о моем существовании! – вскрикнула Таня, снова утопая в слезах.

- Я искал тебя! – пресным голосом доложил Эдвард, и слезы снова потекли по его щекам, опадая, словно осенние листья на рулевое колесо, на его руки.

- Искал меня? – не веря, переспросила Таня, поднимая на Каллена голову.

- Искал… - прошептал Эдвард, замечая, что уже подъехал к лугу, и поэтому отключая мотор. – Но не нашел, ты растворилась.

- Я вынуждена была уйти… - шепнула Таня, выходя на свежий воздух, и чувствуя, как ветер обдувает её мокрое лицо. Наконец она увидела, что место, в которое её привез Эдвард очень красивое, даже ночью. Она подошла к огромному стволу дуба, и погладила его шершавую кору.

- Здесь красиво, – надломлено проговорила Таня, и Эдвард кивнул, чувствуя, как спазм заглушает его речь от воспоминаний. Он ощущал, что комок рыданий, застывший у него в горле, мешает дышать, мешает жить, мешает мыслить трезво. Он был здесь с Белль до пожара, она носилась по этим зарослям пшеницы, которые сейчас колосятся невдалеке, и играла с цветами, которые растут у дуба…

- Она тут была? – спросила Таня, оглядываясь вокруг. Эдвард снова кивнул, берясь за горло, шею, будто бы надеясь исчерпать всю боль, засевшую в нем, и уснувшую на некоторое время благодаря его Белле. Совсем недавно он был счастлив со своей маленькой девочкой. Он ел сахарную вату и катался на горках, ему не было больно, потому что он не ощущал этой боли.

Но, похоже, теперь приближается довольно сильная истерика, ведь этот ком страданий в горле не отпускает его, и Эдвард уже начал чувствовать недостаток кислорода. Он схватился за ворот рубашки, оттягивая его, и будто считая, что так будет легче пережить все это.

Таня вообще ничего не видела, оглядываясь вокруг, и пребывая в собственном горе.

В то время как Эдвард не на шутку взволновался, чувствуя, как слабеют его конечности от недостатка воздуха. Его две последние попытки вздохнуть были остановлены им самим, и теперь на третью, ему, наконец, удалось вдохнуть немного воздуха. Поэтому грузно рухнув на колени, он схватился за горло, быстро и глубоко дыша, пытаясь восстановить запасы кислорода.

- Это только начало твоих мук! – усмехнулась Денали, проходя мимо Эдварда, и смотря на него. – Ты будешь умирать медленно и в мучениях! Твое небесное наказание уже близко, Эдвард! За то что ты убил нашего ребенка!

- Я не убивал её! – заорал Эдвард, все ещё пытаясь вдохнуть достаточное количества воздуха, и обращаясь то ли к Тане, то ли к самому себе. – Я не убивал свою дочь! – а верил ли он сам в то что говорил?

- Все вы так говорите, вы убийцы! – закричала ему в ответ Таня, опускаясь на землю, и срывая один из цветков, окружающих поляну. – Ты уничтожил её так же, как я только что это растение!

- Таня… - все ещё не находя в себе сил подняться с земли, прохрипел Эдвард, чувствуя как новый ком страданий образуется в его горле. Кажется ему срочно нужно успокоительно, а то он умрет от удушья. Истерика подкатывала к нему новыми волнами, а он все не мог опомниться от неё, и сберечь себя хотя бы для Беллы, для своей маленькой девочки Беллы Свон.

- Если я умру, тебе не будет сейчас легче! – воскликнул он, снова оттягивая ворот собственной рубашки, и пытаясь вдохнуть побольше воздуха.

- Да уж, твой труп мне сейчас не нужен! – вытирая слезы, хмыкнула женщина, и оглянулась вокруг, вдыхая воздух полной грудью, и думая о своем, о собственных мыслях.

- Она любила это место… - теряя остатки кислорода, сообщил Эдвард, прежде чем новый каскад рыданий задушил его. Как же сейчас ему нужна Белла! Он на грани потери пульса, а её здесь нет. Эта боль гораздо хуже той, что бы с ним все время. Белла была словно обезболивающим для него, а теперь испытывая все в полной мире, он понимает тех, кого до смерти доводит шоковая, безумная боль. С ним сейчас происходило тоже самое.

- Я уезжаю на вокзал, поеду в провинцию! – чувствуя, как боль душит её, приглушенно прохрипела женщина. – Отвези меня прямо сейчас! Я не могу находиться здесь! – она вспомнила, как родила Изабеллу, как ей впервые показали её маленькую крошку, как она отвезла её к Каллену, как пыталась вырастить, не имея ничего, и сейчас, сейчас она не могла больше этого терпеть, потому что терпеть такое невозможно.

Эдвард попытался встать, но снова упал обратно, и безысходно посмотрел вокруг, чувствуя, как кончается воздух, и как сдавливает его легкие. Он лег на землю, желая, чтобы эта пытка прекратилась. Если Всевышний хочет что бы он умер, пускай убьет его! Но он больше не вынесет это, ему нужна Белла, ему нужна его маленькая девочка Белла Свон.

- Я не могу Таня… - прохрипел он, и смотря на звезды, вспомнил снова про Изабеллу, а потом про Беллу, и обращаясь к обоим и к Богу, тихо произнес:

- Пожалуйста! – было абсолютно ясно, что он просил всех их спасти его, выдернуть из этого страшного состояния смерти. Таня оперлась о машину, утопая в собственных слезах, и не воспринимая всерьез слова Эдварда. Он говорит это, чтобы ей было хуже, ему не может быть плохо, он не может страдать, никто не может страдать, так как она. Страдать материнской любовью…