1917. Февраль – для элиты, Октябрь – для народа! - Кремлев Сергей - Страница 6
- Предыдущая
- 6/12
- Следующая
«Стоя здесь и обращая взор к Северо-Западу, я вижу русского, который озабочен строительством гаваней, поселений и укреплений на оконечности этого континента как аванпостов Санкт-Петербурга, и я могу сказать: „Продолжай и строй свои аванпосты вдоль всего побережья вплоть даже до Ледовитого океана – они тем не менее станут аванпостами моей собственной страны – монументами цивилизации Соединённых Штатов на Северо-Западе“…»
Конкретной иллюстрацией к этому программному заявлению могло быть сообщение русского моряка лейтенанта В.И. Збышевского. В 1863 году после плавания на фрегате «Аскольд» и корвете «Рында» он писал в «Морском сборнике» (№ 4, часть 4, часть неофициальная):
«В шантарских водах нынче американцы распоряжаются если не так, как дома, то так, как в покорённой ими стране: жгут и рубят леса, бьют дичь и китов, торгуют с тунгузами мехами, оленями и оставляют после себя следы, напоминающие если не древних варваров, то по крайней мере татарские… пожоги».
Шантарские острова – это даже не зона Русской Америки, это Хабаровский край. Острова расположены в юго-западной части Охотского моря рядом с азиатским материком, а в Русской Америке, отделённой от остальной России океаном, янки бесчинствовали тем более! И в ХХ веке эта исключительно хищническая линия США в отношении российских богатств и России в целом лишь укрепилась (достигнув в XXI веке просто-таки колониальных масштабов).
Незадолго до продажи Русской Америки капитан 2-го ранга П.Н. Головин, хорошо знавший Соединённые Штаты, в докладе великому князю Константину писал 20 октября 1861 года:
«Что касается до упрочения дружественных отношений России с Соединёнными Штатами, то можно сказать положительно, что сочувствие к нам американцев будет проявляться до тех пор, пока оно их ни к чему не обязывает или пока это для них выгодно».
Как конкретная иллюстрация к этому заявлению, сделанному в XIX веке, далее приводятся два свидетельства, относящиеся уже к ХХ веку – ко времени Первой мировой войны.
Участник этой войны, бывший офицер старой русской армии, советский военный историк генерал Е.З. Барсуков написал капитальный труд «Артиллерия русской армии (1900–1917 гг.)», где, в частности, сообщалось:
«Россия влила в американский рынок 1 800 000 000 золотых рублей, и притом без достаточно положительных для себя результатов. Главным образом за счёт русского золота выросла в Америке военная промышленность громадного масштаба, тогда как до мировой войны американская военная индустрия была в зачаточном состоянии. Ведомства царской России, урезывая кредиты на развитие русской военной промышленности, экономили народное золото для иностранцев. Путём безвозмездного инструктажа со стороны русских инженеров (в одном Коннектикуте их работало около двух тысяч! — С.К.) созданы в Америке богатые кадры опытных специалистов по разным отраслям артиллерийской техники».
Сведения генерала Барсукова подтверждает генерал А.А. Маниковский в книге «Боевое снабжение Русской Армии в 1914–1918 гг.»:
«Без особо ощутительных для нашей Армии результатов, в труднейшее для нас время пришлось влить в американский рынок колоссальное количество золота, создать и оборудовать там на наши деньги массу военных предприятий, другими словами, произвести на наш счёт генеральную мобилизацию американской промышленности, не имея возможности сделать того же по отношению к своей собственной».
Подобная антинациональная политика царского правительства лишь поощряла правящие круги США в их стремлении не просто использовать Россию в ХХ веке как «дойную корову», но глубоко внедриться в неё и подчинить себе экономически и политически. Такой вариант был соблазнителен для США и сам по себе, но, более того, линия на дестабилизацию, ослабление и системное закабаление России становилась для США жизненно необходимой в той мере, в какой Америка претендовала на мировую гегемонию.
ЕСТЬ старая карикатура времён президента Теодора Рузвельта (1858–1919), изображающая Рузвельта в виде садовника, ухаживающего за «деревом империализма», на котором уже созрели плоды с надписями: «Панама», «Филиппины», «Санто-Доминго», «Пуэрто-Рико», «Гавайи», «Гуам». И Рузвельт действительно олицетворил собой начало видимого американского империализма. Он стал именно его вывеской, поскольку подлинными «садовниками» были олигархи США, но Рузвельт – человек, внешне экстравагантный, а на деле – нахально-энергичный и решительный, – пользовался их полным доверием и поддержкой. Испано-американскую войну 1898 года он провёл, ещё будучи формально на вторых политических ролях, а в 1900 году был избран вице-президентом США вместе с президентом Мак-Кинли. К тому времени вокруг Рузвельта сформировался круг империалистических интеллектуалов, идеологов экспансионизма, среди которых был, например, Альфред Мэхан – теоретик подавляющей военно-морской мощи США. Забегая вперёд, можно напомнить, что в 1908 году, будучи президентом США, Рузвельт отправил в кругосветное путешествие внушительную эскадру новёхоньких линкоров, выкрашенных в белый цвет. Полвека назад командор Перри «вскрывал» самоизолировавшуюся Японию «ножом» эскадры чёрной окраски, теперь же устрашали орудия главного калибра, а не цвет.
Рузвельт, пребывавший на посту президента США с 1901 по 1909 год, стал президентом 14 сентября 1901 года не по избранию, а после того, как скончался президент Мак-Кинли, раненный 6 сентября 1901 года анархистом Леоном Цолгошем. Внешняя политика уже Уильяма Мак-Кинли (1843–1901), впервые избранного президентом США в 1897 году, была откровенно империалистической, однако Мак-Кинли был для имущей элиты США всё же не совсем своим, ибо пришёл на вершины карьеры из «верхних» средних слоёв, а рвущемуся в мировые властители истеблишменту США требовался полностью свой. Теодор Рузвельт был таковым и по происхождению, и по образованию, да и по состоянию – не магнатскому, но вполне приличному. Поэтому сложно сказать – кто направлял руку Цолгоша? Так или иначе, Мак-Кинли скончался, и военный министр Элиху Рут – мы с ним ещё встретимся летом 1917 года в России – предложил Рузвельту принять в присутствии кабинета президентскую присягу.
В ленинских «Тетрадях по империализму» отыскивается запись (с пометкой «очень важно») следующего содержания:
«Именно… спрос на иностранные рынки для изделий промышленности и для инвестиций явился явной причиной того, что империализм был воспринят как политический принцип и политическая практика республиканской партией, к которой принадлежат промышленные и финансовые главари и которая принадлежит им. Авантюристический энтузиазм президента Рузвельта и его партии… „цивилизаторской миссии“ не должен вводить нас в заблуждение. Империализм нужен мистерам Рокфеллеру, Пирпонту Моргану, Ганна, Швобу и их компаньонам, и они-то взваливают его на плечи великой республики Запада. Им нужен империализм, потому что они хотят использовать государственные ресурсы своей страны, чтобы найти выгодное помещение капиталов…».
Оценка вполне ленинская, однако это не ленинский текст, а цитата из книги английского буржуазного экономиста Джона Аткинсона Гобсона (1858–1940) «Империализм», изданной в Лондоне в 1902 году. Причём одногодок Рузвельта Гобсон в последний период жизни пришёл к открытой апологетике империализма и идее «мирового государства» – естественно, под властью частных капиталистических собственников.
В свете этой оценки Рузвельта и его патронов самим англосаксом, можно понять, что новейшее отношение к России формировалось в США на базе империалистических интересов. И если в 1898 году Рузвельт ещё мог написать в письме президенту Американской лиги заградительного тарифа А. Муру: «Россия единственная среди европейских держав была в прошлом неизменно дружественной нам», – то уже в первые годы ХХ века отношение ставшего президентом США Рузвельта к России было только враждебным. И это дало основание американскому историку Г. Билю заявить: «…антирусская, про-японская политика администрации Рузвельта воодушевила Японию пойти войной против России».
- Предыдущая
- 6/12
- Следующая
