Время до Теней (СИ) - Кондрашова Искандера - Страница 25

Народ сразу ошарашился до более высокой степени – корочки, которые, разворачиваясь, падают вниз аж на полметра, знаете ли, производят впечатление. И не так важно то, что в комплект ксивы входили всего лишь моё удостоверение сотрудника НИИ Старых Путей, визы с омеги, эр, эль, омикрона и эпсилона, удостоверение Охотника (уж пять лет как просроченное) и, венец всему – скидочная карта магазина, принадлежащего выходцам с тау в Старой Москве (ох уж эти их презентабельно выглядящие вензеля). В общем, народ на провокацию наивно повёлся, зашуровав по кошелькам-карманам-сумкам в поисках документов. Я выборочно проглядела несколько паспортов (что вы думаете – все поголовно на паспортных фотографиях выглядят помято и сплющено) и путёвок, придирчиво изучая штампы, но меня вскоре постигло разочарование – с точки зрения закона, всё было гладко. Нелегалом тут и не пахло – а это значит, что, формально говоря, Государство было в курсе и, более того, не имело ничего против происходящего.

Я со слегка унылым видом вернула документы, пробормотав что-то вроде:

– Благодарю, все в порядке.

Народ невольно расплылся в облегчённых («ффух, пронесло, чинуши проклятые ни к чему придраться не смогли») и скрыто злорадных («что, съела, гадина дотошная?») улыбочках. Я не могла этого вынести:

– Кстати, у всех загранпаспорта с биометрическими характеристиками нового образца? – провокационно спросила я, глядя на присутствующих поверх стёкол очков. Народ сразу нервно заёрзал.

Я бы поотрывалась во всю ещё минут пять, но моё невинное развлечение бесцеремонно прервали, ненавязчиво, но крепко взяв меня под локоть.

– Да что ты себе позволяешь, Бездна тебя возьми? – прошипела я, слабо дёрнувшись пару раз.

Бесполезно. Илар и не думал меня отпускать. Он обменялся парой фраз на довольно угрожающих тонах с сопровождающим людей сородичем и потащил меня за собой в сторону, подальше от площади Зеркала.

– Больно, между прочим! – буркнула я недовольно, потирая локоть и осуждающе глядя на Илара. Ну вот, синяк останется.

– Спасибо тебе огромное, человек, – сказал он, проигнорировав мою жалобу, – что ты лезешь во всё, что тебя не касается.

Итаэ’Элар одарил меня ещё одним очередным свирепым взглядом и прошёл мимо. Я, было, пожала плечами, вложив в этот жест смысл «решительно не понимаю, в чём состоит моя вина», но вовремя спохватилась. Я мысленно застонала, представив, какая взбучка меня ждёт после того, как в компании узнают, что двух дней не прошло, а меня уже выперли с эпсилона со скандалом.

– Итаэ, подожди! – прокричала я вслед нелюдю. Он даже и не думал оборачиваться. – Вот дылда заносчивая! – шёпотом обругала я его и ломанулась вдогонку. Я обогнала его и преградила дорогу. – Илар… могу я завтра придти? – севшим голосом спросила я (похоже, сегодняшняя выкуренная пачка была всё-таки лишней).

– Ну, вот скажу я «нет», – задумчиво ответил Илар. У меня сердце ёкнуло – головомойка от Элоиз представлялась очень уж живенько. – И что это даст?..

Я зажмурилась только для того, чтобы не смотреть ему в глаза, и закивала головой – «правда-правда, ничего не даст».

– Ты ведь всё равно явишься, – проворчал Илар, легонько отстраняя меня.

– Явилась? – скептически вопросила я, впустила Линви в дом и вернулась в её комнату, где до этого сидела в довольно-таки уютном кресле, забравшись в него с ногами.

В идеале, после прогулки по такой промозглой погоде мне требовались – сигаретка (но я принципиально не курю в помещениях с закрытыми окнами) и чашки, эдак, три горьковатой кислятины, именуемой «растворимым кофе» (но на клятом эпсилоне не пьют кофе – только чаи, не понятно ещё, из каких трав заваренные). Я печально вздохнула в тон своим неутешительным мыслям, обхватила колени руками и уставилась в окно – но, не тут-то было – в фокус попала слегка обеспокоенная физиономия Линви.

– Дорогая, ты чего грустишь?

Я неопределённо мотнула головой, отвечать не хотелось. Физиономия побеспокоилась-побеспокоилась и перестала. В конце концов, хандрю я себе тихонько в уголке, никого не трогаю, и пускай хандрю.

– Эх, сейчас бы в горячую ванну залезть на часок, – мечтательно сказала Линви, скидывая заляпанные грязью туфли и во весь рост растягиваясь на диване.

– Даже не напоминай.

Лин вдруг опасливо покосилась в сторону окна – на фоне более светлого, чем полумрак комнаты, прямоугольника чётко прорисовывался костлявый силуэт цвиэски.

– Эта тварь теперь так и будет за тобой везде таскаться?

– Не исключено, – лениво отозвалась я.

– Мор, что произошло? У тебя никогда не наблюдалось тяги ко всяким зверушкам...

– И сейчас не наблюдается, – заверила я её. – Просто, это, вроде как, не совсем живое существо, – не слишком уверенно объяснила я и прислушалась.

Судя по характерному хитиновому хрусту, цвиэски бодро расправлялась с каким-то несчастным жуком. Ненастоящая ящерица жрёт ненастоящего жука? Или жук, как раз, вполне живой? Хм, тогда куда деваются, хм, отходы от жука? Ведь, если на чердаках гнездятся целые колонии подобных тварей, то весь пол должен быть ушлёпан дерь... короче, сами знаете, чем.

– Ничего себе, не живое – вон как мнёт, – недоверчиво пробурчала Линви.

Мы замолчали на некоторое время. Хрумканье не прекращалось – похоже, в ход пошли запасы осенних мух между оконными рамами.

– Ты о чём сейчас думаешь? – неожиданно спросила Лин.

– О гуано, – ответила я чистую правду. – В которое мы угодили по самое не горюй.

Я повернула голову к подруге – Лин всё так же лежала на диване, закинув руки за голову и уставившись в потолок.

– Что ты... – начала она.

– Да всё! Всё, с чем мы столкнулись за прошедшие два дня, – подавленное раздражение начинало потихоньку просачиваться наружу. – Вы с Ниласом видели церемонию, от проведения которой ему удалось откосить?

– Там ничего не понятно было... – слегка растерянно произнесла Лин.

– Вот именно! – я взволнованно приподнялась с кресла. – А эта могучая кучка выпускников сомнительных ПТУ из Новой Москвы, которые и русский-то с горем пополам знают, всё понимала, – я плюхнулась обратно. – Или думала, что понимала...

– А ещё эта девушка, твой Двойник... – Лин поморщилась. Я навострила уши. – Странно она к тебе относится, а вот как, я не понимаю ...

Впрочем, оставим Аме в покое – моя злорадная натура уже с нетерпением ждала, когда Лин пройдётся по остальным, а точнее, по весьма определённому субъекту.

– Знаешь, – медленно продолжала подруга, – у них ведь внешность почти человеческая, а вот сущность... нет, не звериная, другая какая-то, а это ещё непонятнее. И страшнее.

Я разочарованно обмякла – на личности мы переходить так и не стали.

– Что, даже Нилас такой? – слегка провокационно спросила я.

На диване воцарилось задумчивое молчание – Линви идиотически улыбалась потолку.

– Нет, он больше обычного человека напоминает. Мне его даже жалко – на эпсилоне очень жестокое общество, – наконец, выдала она откровение сомнительной оригинальности.

Я не удержалась:

– Значит, то, что, по всей вероятности, случится, – я помедлила, прикидывая средний срок отношений подруги, – приблизительно, через пару дней, будет не более, чем актом сострадания?

Похабненько хихикнув в кулак, я вовремя увернулась от брошенной подушки и горделиво прошествовала к двери, захватив по пути цвиэски.

29 сентября 2281 года. Пространство класса «эпсилон», Серебряная Цитадель.

– Мор! Мор, это ужасно!

Я что-то неразборчиво пробормотала и перевернулась на другой бок.

– Нет, я ей – «это ужасно!», а она – «хым-гхм»! – не унималась Лин. – И прекрати тискать бедное животное, оно задохнётся.

Я приоткрыла один глаз и выпустила из мёртвой хватки цвиэски. Н-да, всё-таки в детстве мне, определённо, не хватало плюшевого медвежонка. Ящерка вскарабкалась на спинку дивана, расправила помятые перепонки крыльев и выдала какую-то щебечущую пронзительную трель. Петухи давно пропели. По-эпсилонски.