Время до Теней (СИ) - Кондрашова Искандера - Страница 45

– Но…

– Да, Морру, ты именно и должна уповать на его милосердие, – подчеркнул Ник. «Они тут все, кроме меня, мысли читать научились?!» – Не вынуждай начинать на себя охоту. Это приговор. В таком случае тебе не смогут помочь ни я, ни кто бы то ни было из ксеносов, – Доминик легонько кивнул Илару. Брат наверняка за всё время нашей беседы ломал себе голову, какие цели преследует нелюдь, сопровождая меня. – Я поеду с тобой. Пусть всё будет обставлено так, будто тебя поддерживает «Олдвэй», – заявил Доминик, а потом тихо добавил, – хотя Элоиз не давала никаких распоряжений касательно такой ситуации.

– Она даже не учла расклада, при котором я могу вернуться? – я иронично подняла бровь, еле сдерживая рвущееся наружу бешенство.

Брат вздохнул.

– Не суди мать. Именно благодаря её верности действующей системе мы поднялись так высоко.

Я сглотнула тот дурацкий комок в горле, который всегда подло и не вовремя подкатывает, когда ожидания в очередной раз не оправдываются, и сказала:

– Тогда почему ты…

– Родственные чувства! Слыхала о таком, дурища?

Ещё разреветься от умиления братцем не хватало.

Я заворожено касалась кончиками пальцев панели управления яхты. Через лобовое стекло был виден острый чёрный нос лодки. В рубке стоял полумрак – лампы разгорались неторопливо и величественно, видимо, для того, чтобы присутствующие не хлопались в обморок, сразу разглядев все примочки этой красавицы. Некоторый вежливый интерес к этому произведению технического искусства проявил даже нелюдь. Впрочем, в своём духе – осторожно царапнул длинным когтем мизинца «нервные окончания» – датчики состояния, связывающие капитана и яхту, ничего не сказал, только кивнул и удовлетворённо уселся в кресло, задумчиво поглаживая цвиэски.

– Никогда прежде не доводилось управлять таким монстром? – видя моё восхищение, довольно спросил Доминик.

Я помотала головой.

– Спецзаказ. Делали слепок с моей нервной системы, потом на основе упрощённой версии создали искусственный «мозг» лодки, – пояснил брат, подойдя ближе, закатал рукава рубашки и по локоть погрузил руки и податливые переплетения вывода гифов. – История, когда наши лет утащили технологию у дельты, получила продолжение на гражданке.

Освещение в рубке постепенно становилось ярче, и, прищурившись, я смогла заметить, что по рукам брата змеились тонкие красноватые рубцы. Природа их происхождения не оставляла сомнений.

– Ник, ты опять с этим дерьмом связался, – буркнула я, косясь на свежие шрамы на запястьях Доминика. – Смотри, кочеряпки отгниют.

Точно такие же метки, поблёкшие со временем, были и на моих руках, как напоминание о лете шестьдесят шестого – самом странном лете моей жизни. Мы проходили обучение на дряхлых птичках-предшественниках «Буранов» – тяжеловесных монстрах-бомбардировщиках класса «Неясыть», манёвренностью и изяществом обводов сравнимых только с кирпичом. В их приборные панели наскоро были вмонтированы подобные био-датчики, настроенные на наши нервные системы настолько вкривь и вкось, что система машины за здорово живёшь путала меня с Анной-Марией (которая вообще была родом с каппы). Эту технологию тогда только начали вводить в обиход, беззастенчиво используя нас, проштрафившихся школяров, в качестве подопытных кроликов. И, как оказалось, до ума не смогли довести до сих пор...

Брат отмахнулся от моих грозных пророчеств, покосился на извивающуюся панель управления и слегка пошевелил пальцами, опутанными датчиками – усилившийся гул двигателя, видимо, стал результатом этих трудов:

– Минут через пятнадцать будем на месте.

У пристани Дворца Старой Москвы мы были даже раньше, чем обещал Доминик, хотя я зря надеялась, что можно будет вот так запросто ломануться на аудиенцию. Брат, конечно, послал электронную «весточку» о нашем прибытии, но самое страшное было ещё только впереди.

– Ни-и-ик, я отказываюсь это надевать, – мой отчаянный призыв вновь был проигнорирован.

Брат деловито поправил пряжки собственного мундира, в очередной раз попытался убрать падающую на глаза чёлку и медленно повернулся ко мне, сказав тихо и зловеще:

– Оденешь, сестрица.

Илар, ухмыляясь, наблюдал за моими страданиями – к самому себе он относился без лишней критики, полагая, что его внешний вид для аудиенции у Государя и так сойдёт. (По правде сказать, единственное, что требовал церемониал от нелюдя, который вдруг оказывался у трона – так это то, чтобы этот самый нелюдь был безоружен. И, желательно, обездвижен. Но жертв среди мирного населения мы с братом не хотели, поэтому Илару о подобных особенностях этикета не сообщали).

По прошествии пяти минут моё сопротивление было окончательно сломлено, и я хмуро разглядывала своё отражение на полированном металле панелей каюты. Я поправила ремни, непривычно туго перетянувшие талию, и обречённо вздохнула – кто бы мог подумать, что Ник позаботится захватить парадную одежонку и для меня. Такой я себе не нравилась – тёмно-серый с золотом мундир казался слишком длинным, жёстким и сковывающим движения, на скорую руку приглаженные волосы вновь медленно, но неукротимо становились торчком, а пластиковые линзы очков, по канону прозрачные, в отличие от моих обычных дымчатых, оставляли открытой мою исхудавшую физиономию. И вообще, во всей этой церемониальной одежде, которую я ненавидела ещё со времён выпуска меня как Охотника, я казалась себе нелепой пародией на офицера. Ну, действительно, Бездна меня возьми, где это видано, чтобы офицер был пяти футов росту...

Хотя... один штрих всё-таки надо добавить – я тихонько свистнула. Цвиэски встрепенулась, расправила чёрные кожистые крылья, похожие на миниатюрный мятый зонтик, напоследок цапнула за палец державшего её нелюдя и спланировала на моё плечо.

– Мор, теперь ты смахиваешь на пирата с попугаем, – вяло съязвил Ник, наблюдая за тем, как цвиэски складывает крылья и радостно стрекочет в честь моего с ней воссоединения.

Я пропустила слова братца мимо ушей и мрачно кивнула. Так-то лучше.

Молчаливые сопровождающие, неразличимые, словно двое из ларца, в посеребряных масках, изображавших лица Предсвятых, уже ждали нас у трапа. Они слегка кивнули мне и Доминику и бегло взглянули на Илара. Честно говоря, я слегка беспокоилась по поводу того, как нелюдь будет реагировать на... ну, в общем, на самое распространённое отношение, которого удостаиваются все чужаки на альфе. Но мои опасения оказались напрасными – Итаэ'Элар вот уже несколько минут, что нас вели по однообразным коридорам подземелья, начинавшегося от пристани, вел себя умницей, а не заносчивым засранцем... в общем, не как обычно.

На самом деле это здание, пережившее Третью войну, в народе называли Библиотекой, а «Дворец» – это просто ироническое сокращение словосочетания «Дворец знаний». Как бы то ни было, слухов о дворце ходило великое множество. Что там стены и потолки сплошь покрыты позолотой, что подземная часть – настоящие катакомбы, ведущие в уже как полтора века затопленное метро, а оттуда – на Уральский архипелаг, в секретную столицу. Наше с Домиником детство прошло, в основном, в загородной резиденции родителей на островах Смоленской гряды, но и во Библиотеке нам гостить приходилось – и ничего, о чём упорно ходили сплетни, мы так и не обнаружили. Хотя, может, конечно, плохо искали...

Поверхность пола стала постепенно повышаться – мы плавно поднимались с подземного уровня Дворца на нулевой. Хотя обстановка богаче не стала – никакого вам «хай-тек» или, на худой конец, «ампир» – такие безликие коридоры запросто могли иметь место в здании любого офиса. Только здесь, в отличие от большинства офисов, не было даже искусственных фикусов в кадках, словно Небом созданных для тушения в них окурков... У меня аж пальцы мелко затряслись, когда я вспомнила, что не курила уже часа четыре как, и это при таких-то треволнениях! Я попыталась отвлечь себя хоть какими-нибудь мыслями. Я поняла, что мы достигли нулевого уровня Библиотеки, только когда свет стал естественным – наши проводники уверенно вели нас по знакомым мне с детства залам. Эти анфилады были, по сути, всего лишь данью прошлым векам, но здесь хотя бы было, на чём задержать взгляд – тяжёлая мебель тёмного дерева, старинные светильники... Наконец, вместо того, чтобы идти дальше, один из сопровождающих бросил: «ждите», и скрылся за очередной дверью. До меня начало доходить, что Государь будет говорить с нами явно не в просторном тронном зале, а в куда как более приватной обстановке.