Тени (ЛП) - Уорд Дж. Р. - Страница 5

Медсестра завернула малышку в кипенно-белую пеленку из чистой шерсти перед тем, как ее принесли сюда и оставили наедине с тремя мужчинами.

Оставили плакать, прося помощи у отца, который не спасет ее.

Сердце с’Экса билось так свирепо, что он глазами чувствовал ритмичное давление. Он не ожидал от себя такой реакции, но, скорее всего, именно из-за этого его не подпустили к ребенку… и не оставили с ней наедине. С того момента, как Королева родила малышку шесть часов назад, ему разрешили увидеть дочь дважды: после того как ее умыли, и сейчас, когда ее занесли в мраморную комнату без окон и всего с одной дверью… запиравшейся изнутри.

Мгновение, в которое она родилась, определило это, требовало этого. Так предписывала традиция. Звезды выстроились таким образом, что его дочери не суждено стать наследницей престола, и значит, она должна…

Войди туда! — кричало его сердце. Останови это, останови прежде, чем…

Тихо.

Внезапно стало тихо.

Рев раненного зверя поднялся по его горлу и вырвался изо рта, и с’Экс, сжав руку в кулак, ударил по двери с такой силой, что по панели пошли трещины в форме звезды, распространяясь от центра удара.

Обезумевший от горя и смертельно-опасный, он знал, что должен уйти прежде, чем сделает что-то настолько же немыслимое, как и только что произошедшее. Путаясь в собственной черной мантии, он развернулся и двинулся по коридору. Он смутно осознавал, как врезается в стены справа и слева от себя, плечами в гладкий белый мрамор.

По неясной причине он вспомнил событие, произошедшее много ночей назад, как минимум два десятилетия, когда он ждал у выхода, что ТрэзЛаф, Нареченный, попытается сбежать. Сейчас он делает то же, что делал тогда мужчина.

Убегал.

Нисколько не обретая свободу.

В отличие от Трэза, которому не позволялось покидать Дворец, с’Экс, будучи палачом Королевы, имел на то разрешение. Он также был ответственен за контроль всех входов и выходов.

Его никто не задержит.

И это спасет многие жизни этой ночью.

Тишина, ужасная, резонирующая тишина поедала его разум, пока он брел по лабиринту коридоров, приближаясь к выходу, который так искал Трэз. Тот мужчина тоже был проклят, расположение звезд в момент его рождения имело большее значение, нежели характер и воспитание.

Те созвездия, столь далекие и неведомые в момент рождения и непостижимые в зрелости, определяли все. Статус. Работу. Ценность.

И его дочь, как и Трэз, родилась под знамением, ставшим смертным приговором.

Девять месяцев они ждали ее рождения, общество замерло, когда Королева забеременела. Великое событие, потому что в правящей династии была всего одна беременность за последние двести лет… тогда родилась Принцесса. Разумеется, тот факт, что Королева забеременела от своего палача был не таким значимым и не объявлялся публично. Лучше, чтобы это был аристократ. Двоюродный брат с королевской кровью. Мужчина, чья ценность была отмечена звездами.

Или — что еще лучше — некое непорочное зачатие.

Увы, нет. Отцом стал тот, кто когда-то начинал как слуга, позднее заслужив доверие, доступ и, намного позже, священный акт секса. Но это было абсолютно несущественно в их матриархальном обществе; о мужчине всегда думали в последнюю очередь. Результат — ребенок и мать были важнее всего.

Была вероятность, что когда ребенок появится на свет, если это будет девочка, то она может превзойти нынешнюю наследницу трона, в зависимости от расположения звезд.

Хотя такой исход привел бы к другой смерти, ведь не может существовать две наследницы престола… нынешняя принцесса была бы ритуально умерщвлена.

Все ждали новостей. Время и дату зафиксировали с высочайшей точностью, и главный Астролог удалился в обсерваторию, чтобы завершить измерения ночного неба…

c'Экс узнал судьбу своего дитя раньше всего населения, но после придворных: о рождении не будет объявлено. Королева подтвердит статус своей взрослой дочери. Все будет так, как было.

Вот как вышло: его личная трагедия оказалась похоронена под правилами королевского двора, из уважения к монаршей власти и устоявшимся астрологическим традициям.

Он с самого начала знал о вероятности такого исхода. Но по своему высокомерию или невежеству недооценил жестокость реальности.

Эту жестокую реальность.

Выскочив, наконец, в ночь, он сделал несколько глубоких вдохов и резких выдохов. Он никогда не допускал, что его личная история может пересечься с системой звездоисчисления, которая правила всем.

Очень глупо с его стороны.

Упершись руками в колени, он согнулся пополам, и его вырвало на стриженную, окрашенную траву.

Казалось, очистка желудка немного прояснила его мозги, так, что ему захотелось сделать это снова. Ему нужно сделать что-то, что угодно… он не мог вернуться во дворец… он убьет первую попавшуюся на пути Тень, только бы стереть боль.

Но его спасение сопровождалось исполнением обязанностей. Учитывая произошедшее, нужно было заняться делом, и, будучи палачом, это был его долг.

Не скоро ему удалось успокоить свой разум и эмоции, чтобы суметь дематериализоваться, и когда он смог расщепиться на молекулы, то перенес себя за стены Территории, испытывая странное сочувствие.

Он был уверен, что Королева сейчас ничего не испытывала. Благодаря звездной карте невинная жизнь, только что оборванная, была обесценена, несмотря на то, что ребенок появился из королевского чрева.

Расположение звезд намного важнее цепочки ДНК.

Так было всегда. И будет.

Несмотря на сентябрь, он летел к Колдвеллу по самой холодной ночи из всех, что он видел.

Избранная Селена вошла в учебный центр через шкаф, и, оказавшись по другую сторону, подпрыгнула, увидев за столом огромную фигуру.

Тормент, сын Харма, отвел взгляд от компьютера.

— А, привет, Селена. Сюрприз.

Она положила руку на грудь, чувствуя, как сердце восстанавливает свой ритм.

— Я не ожидала здесь никого увидеть.

Брат снова обратился к голубому сиянию экрана.

— Да, я вернулся к работе. Мы снова собираемся открыться.

— Открыть что?

— Учебный центр. — Тор откинулся на спинку самого ужасного кожаного кресла зеленого цвета, какое она только видела в своей жизни. Продолжая говорить, он поглаживал подлокотник, словно кресло было произведением искусства. — Еще до набегов у нас здесь велась хорошая программа. Но потом во время нападений убили многих членов Глимеры, а выжившие покинули Колдвелл. Сейчас народ потихоньку возвращается, и, видит Бог, нам нужна помощь. Общество Лессенинг свирепствует, как крысы на продуктовом складе.

— А я гадала, для чего служат эти помещения.

— Ты все увидишь собственными глазами.

— Может быть, — ответила она. Только если они будут действовать быстро…

— Ты в порядке? — Брат вскочил с кресла.

Мир внезапно закрутился вокруг нее, проворачивая голову вокруг ее позвоночника… или крутилась сама комната? Так или иначе, но Тормент поймал ее прежде, чем она свалилась на пол, и сгреб на руки.

— Я в порядке, все нормально… я нормально, — ответила она.

Точнее, она думала, что произносила эти слова вслух, но не знала наверняка, потому что губы Тора шевелились, и его глаза не отрывались от нее, но она не слышала его голоса. Своего. Ничего не слышала.

Она очнулась уже в смотровой комнате. Шеллан Вишеса, Джейн, с короткими светлыми волосами взирала на нее сверху вниз своими темно-зелеными глазами и выглядела крайне обеспокоенной. Лампа над головой светила слишком ярко, и Селена подняла руку, накрывая лицо.

— Прошу… в этом нет нужды…

Она внезапно осознала, что может слышать себя, и что мир, недавно приглушенный и неясный, снова обрел свою резкость.

— Честно, со мной все нормально.

Док Джейн просто уперлась руками в бедра, не двигаясь с места, словно барометр, производящий какие-то вычисления.

На мгновение Селену охватил страх. Она не хотела, чтобы они узнали, что она…