Тяжесть слова (СИ) - Гичко Екатерина - Страница 1

В тексте есть:наги

Тяжесть слова

- Госпожа! - раздался надрывной вопль позади. - Вернитесь! Там опасно!

- Во дурная девка! Куды прет?!

Шестеро всадников скачут через луг прямо к лесу. Я спешно проламываюсь сквозь кусты и бурелом. Голоса постепенно отдаляются и звучат уже несколько в стороне. Похоже, погоня пошла по другому пути. Не рискнули войти в лес здесь. Наверное, решили в объезд на другую сторону выехать, подумав, что я пройду лес по краю насквозь и выйду к дороге. А я, размазывая злые слезы и паутину по лицу, забиралась все глубже и глубже в лес. Туда, куда никто не ходит, справедливо опасаясь не вернуться назад. А мне-то уже все равно!

Я ненадолго остановилась и огляделась. Лядащий лес не имел мелкого редколесья по краю, как это бывает почти во всех лесах. У него сразу начинаются дремучие дебри. Стволы здесь заросли цветистым лишайником, с ветвей свисают бороды мха, кроны деревьев переплелись так густо, что лучи света сюда не пробиваются. Где-то высоко перекликались птицы. Путь то и дело осложняют поваленные стволы, заросли колючих кустов. Я уже не могла понять, с какой стороны пришла. На мгновение даже испугалась, но тут же вспомнила, что возвращаться все равно не собираюсь. Прислушалась. Сквозь птичьи трели, шум ветвей и глухой треск стволов еле-еле пробивались человеческая речь и конское ржание. Эти звуки были где-то совсем далеко. Я выбрала противоположное от них направление и полезла через ежевичные кусты, растущие плотным забором, дальше.

Лядащий лес имеет дурную славу. Непролазные чащи, дикие звери, ядовитые змеи, нечисть, по слухам даже наги водятся. А что. Да гор тут недалеко, полтора дня пути верхами. Через горы еще дня четыре, а дальше другое государство и княжество нагов. Может они к нам и заползают. В одиночку сюда никто не ходит. Да и вместе далеко не забредают. Да и зачем жизнью рисковать, когда вокруг лесов полно, по спокойнее. Недавно, говорят, сюда из ближайшей деревни охотник по имени Михонь ходил. Не вернулся. Мужики потом по окраине леса прошли, ногу его нашли, а самого охотника нет. Девки аж все позеленели, когда услышали про ногу. Слух этот разбалтывал Валейка, мальчишка, помогающий на конюшне. Он специально, чтобы девок постращать, в конце сообщал, что у охотника того нога деревянная была, из осины выточенная. Потому на нее, наверное, нечисть и не покусилась. Михонь тот одноногим был. Еще мальчонкой в медвежий капкан попал. Да неудачно попал, зубья ему все колено переели. Пришлось ногу до колена отнять. Валейка еще сказывал, что мужики эти вой услышали, на силу ноги унесли. Едва чудище какое-то их не пожрало.

Я зацепилась ногой за ветку и упала лицом вниз. Хотела встать, но передумала. Просто перевернулась на спину. Над головой качались ветки, на них расвевались оборванные нити паутины. На одной из них как маятник распачивался паук. Кое-где под листьями можно было различить зеленые завязи ягод. Душный даже здесь, под плотной сенью деревьев, воздух пах прелой листвой, залежалыми грибами, которые водились здесь в изобилии, но которые никто не собирает, и влажной землей. Запах был уютным, успокаивающим. Что-то в нем было утешающее. Картинка перед глазами расплылась, и я опять заплакала. Тихо и беззвучно, но от этого не менее горько.

Плакала я больше от обиды. В детстве я часто убегала куда-нибудь и там плакала, чтобы никто не видел. Вот почему мне всегда стараются сделать что-нибудь плохое? Такое, отчего все получат выгоду, и только лично я ничего хорошего. Замуж меня выдать! За Женоеда! Законных дочерей-то пожалел, зато мной можно откупиться.

Женоедом этого обрюзгшего сморчка непросто так зовут, семерых жен уже схоронил. До свадьбы они все были молоды, полны сил, здоровы, а после нее самое большее полгода жили. Последняя долго умирала, а от чего умирала, никто и не знает. И вот месяца с похорон не прошло, а он уже к батюшке сватов прислал. Мол, у тебя пять дочерей, не пора ли им замуж? И выкуп посулил по весу невесты серебром.

И как подгадал хорошо. У батюшки проблемы в это время появились. Неурожай, скот падает, дочери-невесты, каждой приданное нужно приличное, а еще он в долг дал своему старому другу, прохиндею графу Сомскому. Тот-то не спешит денежки отдавать, а сумма-то весьма приличная. И ладно бы, без этих денег прожили бы. Не первый раз года неурожайные выпадают. Так матушка-мачеха змеей запела, что девок-то поди незамужних в доме шесть вместе со мной, так хоть одну замуж выдать. Граф Ротрийский, Женоед тобишь, и звания высокого, происхождения хорошего и капитала приличного. Так почему бы Таюну не отдать за него. Ей, незаконнорожденной, о лучшей доле и мечтать не следует. За ней можно и приданного не давать. Граф все равно не требует.

В имении все слуги на меня как на умирающую смотрят. Сестрички-гадючки, с надрывом голосят по смерти по моей неминучей, а за спиной похихикивают, какой мне красавец жених достался. В меру стар, не в меру безобразен. А отец-то... Ладно мачеха, я ей кровь неродная и вообще о мужьей неверности напоминаю. А он-то... Согласился и вздохнул с облегчением, что долг отцовский он передо мной выполнил до конца. Замуж выдаст, а что девке еще надо? Пусть лучше уж в лесу звери сожрут. Хоть быстро отмучаюсь.

А сегодня утречком заехал к нам кортеж герцогский. Герцог Омаский с домочадцами в свое имение мимо проезжал. Батюшка предложил им гостеприимство, мачеха в любезностях рассыпается, сестрички разодетые скромно улыбаются и посматриваю в сторону четверых удалых герцогских сынков. Праздник в замке, одна я как в трауре.

Так и было, пока не подошел ко мне младший герцогский сын и внимание не уделил. Он так ласково смотрел, с таким интересом вопросы задавал и так внимательно слушал. И отец его, герцог, благосклонно на это посматривал. Я уж надеяться стала, что вот может сложится у меня и откажут Женоеду. Но мачеха тут словно мимоходом сказала, что обручена я, жених к вечеру приедет. Зато другие дочери свободны в своем выборе. Сердцу еще больнее стало, когда я увидела на лице юноши искреннее огорчение. Он тихо извинился и отошел. Я ему, может, в самом деле понравилась, а они...

Вот и не выдержала. Потихому ушла в комнату, сняла платье, переоделась в свободную рубаху, штаны и сапоги и пошла на конюшню. Оседлала первого попавшегося коня и поскакала в сторону Лядащего леса. Слуги тут же переполох устроили, мачеха вслед кричит, чтобы вернулась, отец стражу бросил догонять. Конь хороший попался, как ветер вынес на окраину леса, оставив погоню позади на полверсты. Я его отпустила, а сама в лес. В лесу-то с конем никак. Бежала, куда глаза глядят. А сама плачу, так что можно сказать глаза и не глядели.

Вытерла слезы, встала и дальше пошла. Один раз испугалась, когда ветка по лицу хлестнула. Показалось, мордочку какого-то существа увидела. Сама мордочка крошечная, ораньжевая, а ноздри и глаза черные. Оказалось бересклет это. Ягоды ядовитой испугалась.

Глубоко я уже забралась, а до сих пор никто меня не сожрал и даже не напугал. Ну кроме ягоды. Может враки все про лес? Я остановилась и без сил упала на обросший мягким мхом ствол. Осмотрела себя. Рубаху порвала в двух местах, зеленью да паутиной вся измазалась, на щеке ныла и набухала ссадина, коса полна сухой листвы и мелких веточек. Обида горькая опять накатила. Чтобы снова не разреветься, зубы сжала и, встав, решительно дальше пошла.

Через полчаса впереди замаячил просвет. Я приостановилась, испугавшись, что сама себя напутала и кружным путем обратно к дороге вышла. А там меня стража поджидает. Вряд ли они посмели так быстро с пустыми руками в имение вернуться. Прислушалась. Голосов людских вроде не слышно, птички поют, дятел стучит... Осторожно пошла вперед.

Просветом оказалась маленькая полянка, расположенная на берегу небольшого озера. Вокруг водоема все также чернел непролазный лес. В тени деревьев на поляне трава росла невысокая, но густая. Ближе к берегу попадались ладошки подорожника и куртинки каких-то меленьких желтых цветочков. Само озеро было дивно хорошим. Вода зеленоватая, но такая прозрачная, что можно было увидеть камешки на его дне и обросшие тиной коряги. На глубине иногда сверкала блестящая рыбная чешуя, стремительная, как блик на воде. С той стороны, где я вышла, спуск к озеру пологий и это самый удобный подход к воде. Во всех остальных местах берега его обрывисты, переплетены древесными корнями, над водой тяжело склонены древесные кроны. С правой стороны обрушившийся древесный ствол и вовсе кроной в воду ушел. Дерево давно уже было мертво, кора сплошь зеленая от мха, голые ветви обросли бородами из тины.