Легенды о неудачнике (СИ) - Войтенко Алекс - Страница 4

К замку попали спустя пяток минут, но все равно не успели. Бродяга уже поднимался по лестнице ведущей в детинец, или как он там правильно называется. Ну да не важно. Что плохо, нас самих не раз предупреждали, строго-настрого, что даже нам нет хода туда. Черта ворот и все. Не дай бог, черту переступил хоть на пару шагов. Любой ближник тебя на тот свет отправить обязан. Закон такой, ничего не поделаешь:

"Встал я значит к черте, вижу уже на площадке он, вот-вот в дверь войдет. Натянул лук и окрикнул ублюдка, что бы остановился. Тот вроде обернулся на крик-то, а сам руку к двери тянет, ну я и выстрелил. А от моей стрелы еще никто живым не уходил. Стрела прямо в сердце и попала. Вижу, отбросило его на дверь, и сполз он тут же по ней бездыханный. Постоял я минут пять, посмотрел, покуда кровь течь не перестала, и назад отправился. Что там дальше с ним будет, уже не важно. Главное успели мы, не допустили его в дом. Мне даже жалко стало его слегка. По виду совсем пацан еще. Несмышленыш, и что его туда потянуло? И наряд его странный, лишь набедренная повязка, будто из травы сделанная, видно дикарь какой то".

После того как всадники скрылись вдали, из марева укрывающего лестницу соткалась призрачная фигура похожая на древнего высокого старика в длинном балахоне украшенном каббалистическими знаками. Фигура медленно подплыла к воротам замка, несколько минут вглядываясь в даль, как бы провожая отъезжающих воев, и медленно поплыла обратно к дому. Возле входа приостановилась, разглядывая лежащего возле дверей убитого стрелой юношу. После чего, сделав короткий жест рукой, рассеяла иллюзию мальчика, и тихонько хихикнув, произнесла: " Я всегда говорил, что хорошо сделанная иллюзия это сила!" После чего, повернувшись, фигура проникла в дом сквозь закрытую дверь.

Раненый и потерявший сознание юноша лежал в центре одной из пентаграмм начертанных, или скорее вплавленных в пол огромного зала. Кровь, вытекающая из раны, попала на одну из рун и посредством скрытых связей стала быстро заполнять весь рисунок. Спустя некоторое время, после того как все линии и руны были заполнены, появилось едва видимое свечение, розоватого цвета. Послышался слабый гул, за которым последовала вспышка яркого света и звезда активировалась.

Вплывшая в этот момент фигура мага удивленно подняла брови и всплеснув руками произнесла:

— Изумительно! Просто невероятно! Потребовалось всего пять столетий и такая удача! Нет, я все же правильно сделал, когда настоял о размещении звезды Тора именно здесь!

Фигура еще некоторое время с восхищением разглядывала творящееся действо, после чего обратила внимание на мальчика. Сделав несколько пасов в результате которых тело юноши приподнялось над полом оказавшись на уровне лица призрачного мага. Тот внимательно осмотрел тело и вгляделся в ауру донора.

— Так, что тут у нас, ...ну это понятно. Сфера отражения. Интересно, очень интересно... О! Печать смерти! Странно, это притом, что парень жив, хотя и ... Ну, да она несколько застарелая. Хотя с другой стороны, сутки не более. Следовательно, это перерождение. Ну да это не помешает мне. Интересно. Что тут дальше? Аура. А что вполне себе. Темная составляющая так и бушует, мог бы получиться вполне приличный маг. Пусть не архи, но магистр, вполне. Хотя...тут и светлого немало намешано, ну да не страшно, так... меня волнуют вот эти алые всполохи, хотя... они почти на грани. Но огонь?! В принципе добавится немного огня?! — маг на мгновенье задумался, что-то прикидывая. — Еще одна стихия, ну, что ж пусть, не помешает. Даже немного его жаль. Я бы не отказался от такого ученика. Да, потенциал есть. Ну да это даже к лучшему, для меня конечно. Ну, что ж, можно пожалуй начать.

Сделав несколько пасов, маг бережно опустил тело на то же место, сориентировав его так, что голова мальчика оказалась в верхнем углу нарисованной звезды. После чего раздвинул ноги по нижним лучам, а руки по боковым. Несколько раз облетел вокруг, что то поправил и вдруг вспомнив что то, решительным жестом удалил стрелу из тела и заживил рану.

— Да, так будет правильнее. Активация уже произошла, а рана пожалуй будет лишней.

Оглядев выполненную работу, кивнул и подлетел к соседней звезде, которая, почти полностью повторяла звезду Тора, отличаясь только тем, что все знаки на ней было нарисованы в зеркальном отражении. Прочтя короткое заклинание он сделал несколько пасов и к нему подлетела небольшая плотно закупоренная емкость, с чем-то темным внутри. Осмотрев ее, маг улыбнулся и с благоговением произнес:

— Кровь. Моя. Не зря я хранил тебя столько лет. Теперь пришла пора послужить мне.

После чего поднеся емкость к одной из рун, выпустил ее из магического захвата. Пролетев небольшое расстояние та упав на пол разбилась. Кровь находящаяся в ней растеклась по выбранному знаку. Заняв в звезде точно такое же положение, в которое уложил юношу, на мгновенье замер, будто настраиваясь и начал читать заклинание.

Звуки, произносимые им, будто вплетались в игру света полыхающую над звездой Тора. С каждым новым словом всполохи усиливались и как бы тянулись в сторону пентаграммы, в которой лежал маг. А слабое свечение исходившее из активированной магом руны, проходя сквозь призрачное тело служило как бы маяком. Еще мгновение и между пентаграммами возник мост, полыхающий разными оттенками света. Маг продолжал свой речитатив, увеличивая скорость. Вскоре уже было не разобрать отдельных слов, слившихся в монотонный гул. Еще немного и маг прекратил чтение заклинания, устало замерев. Несмотря на призрачность фигуры, его грудь тяжело вздымалась, как после долгого бега. Стихия же, разбушевалась еще сильнее. Всполохи света начали закручиваться в жгут протянувшийся от груди юноши к телу мага. Образовался, как бы насос, высасывающий жизнь из одного тела и передающий ее в другое. Тело мальчика, начало заметно съеживаться и бледнеть, тогда как маг приобретал цвет, переходя из призрачного состояния в материальное.

Жгут сил и света закручивался все сильнее и сильнее, медленно продвигаясь к голове мальчика. Вот он уже достиг шеи, подбородка, лба и вдруг, остановился у своего основания, продолжая свое вращение по остальной поверхности, скручиваясь все туже. В его цветах появились всполохи пламени. Еще несколько секунд и стянутый до предела жгут замер, что бы тут же начать вращение в обратную сторону. Тело оживающего мага, начало стремительно бледнеть, отдавая свои краски телу донора.

— Нет! Не может быть! Что происходит?! — в ярости и изумлении вскричал маг — Стоять!

Но его крики мало, что могли изменить. С каждым мгновением его тело все более бледнело, а юноша наливался жизнью. Маг видя, как последние капли покидают его тело, задумался и, видимо осознав причину из последних сил, почти пошептал:

— Будь я проклят! Как я мог не понять?! Огненная аура! Это же аура ... — и окончательно истаял. Стихия, бушевавшая над ним, почти сразу же потеряла свои цвета и плавно исчезла.

Спустя несколько минут о произошедшем здесь напоминал только юноша, мирно посапывающий на полу у выхода из дворца.

Часть 1.

1.

Мраморный пол зала, не самое приятное место для сна. Тем более, когда ощущаешь его практически голым телом. Но усталость и перенесенный обряд, видимо все же сказался на юноше и тот проспал несколько часов.

Человек открыл глаза и тут же зажмурился, схватившись за голову обеими руками. "О, боги!" — пробормотал он. Зал, в котором он находился, играл всеми цветами радуги. И эта какофония цвета, ворвалась и в без того гудящую голову. Зажав виски руками, он некоторое время массировал их, пытаясь хоть немного унять боль, потом вновь осторожно чуть приоткрыл глаза. Ничего не изменилось, но он уже был готов к этому, и потому воспринял все это гораздо более спокойно. Он огляделся вокруг. Все, чего касался его взгляд было расцвечено разными красками настолько, что создавало какую то феерическую, чуть аляповатую картину. Причем цвета нанесенные на буквально все поверхности, не стояли на месте, а находились в постоянном движении, отчего рябило в глазах. Приглядевшись к одной из дверей, он заметил, какую то неправильность. С трудом поднявшись, после сна на каменном полу, тело было непослушным, он подошел к двери и, еще раз оглядев игру цветов, скупым жестом поправил рисунок. Отойдя немного назад еще раз взглянул на свою работу и кивнув головой повернулся к центру зала.