Стратегия обмана. Трилогия (СИ) - Ванина Антонина - Страница 156

   Судя по лицу Марио, он не ожидал такого поворота её монолога. И в расчёте окончательно его сломить, Алекс продолжила:

   - Ты хоть представляешь, какая сейчас у тебя в руках власть над общественным мнением? Это ты можешь выставить власти кровожадными изменниками, которые готовы убивать своими эгоистичными решениями даже своего однопартийца, который просит их о помощи, а они отказываются и пальцем пошевелить. И в то же время, они называют Красные Бригады кровавыми убийцами. Очень лицемерно, правда? Ваши требования просты и очень даже выполнимы - пусть власти освободят тринадцать арестантов, и Моро тоже выйдет на свободу. Если бы до общественности был доведён этот факт, люди бы всё поняли и начали задавать властям неудобные вопросы, типа, а почему бы и, правда, не освободить те тринадцать человек, чтобы не было крови? Но общественность молчит, общественность не в курсе. А ты можешь взять ситуацию под свой контроль. Сейчас ты можешь сделать широкий жест - освободить Моро. Тогда простые люди тебя будут носить на руках, потому что ты пощадил их любимца и показал себя совсем не тем чудовищем, каким представляли тебя власти, те самые власти, которые бросили Моро на произвол судьбы. Ты только представь, какая инверсия произойдет в умах итальянцев. После такого Красные Бригады, если и не признают политической силой, то простые итальянцы точно начнут считаться с вашим мнением. Так что теперь тебе решать, как оно будет или не будет вовсе. Смерть и осуждение, или жизнь и признание.

   Три дня Марио обдумывал её совет и прочие сопутствующие факторы и мнения, а после сообщил:

   - Мы соберем на севере совет. Там будут представители всех колонн, и мы проголосуем, как поступить с Моро. Ты же что-то говорила про демократию? Вот мы и проведём плебисцит. Андреотти свою позицию уже обозначил, а своё коллективное решение мы выработаем через пару недель.

   Нельзя было сказать, что Алекс посчитала это поражением своих гуманистических идей, но она не была уверена, что в большинстве своём бригадисты являются человеколюбами. Оставалось только рассчитывать на авторитет Марио, как руководителя Бригад, надеяться, что всё сказанное ею он своими словами перескажет на совете. Ведь это очень заманчивая идея для любого террориста из любой страны - выставить правительство в дураках, в то время как самому облачиться в белые одежды и получить доверие от низов.

   Последнюю неделю Марио не появлялся в народной тюрьме. Поняв, что полиция до сих пор так и не узнала, кто время от времени обитал в квартире на Градоли, Алекс смогла покинуть тюрьму и встретиться с Родериком. За последние три с половиной месяца, что они безвылазно работали в Риме, он стал куда более серьёзным. Видимо вся складывающаяся вокруг похищения Моро ситуация его тоже не устраивала. Но больше не устраивало то, что им помыкало ЦРУ.

   - Ты высказала какие-то мирные инициативы? - скорее констатировал, чем спросил Родерик. - Дэвиду твоя самостоятельность не понравилась.

   - Мне уже давно плевать, что ему нравится, а что нет. Это не он сидит в четырёх стенах в ожидании неизвестно чего.

   - Что, квартира не нравится? Я слышал, она довольно приличная.

   - Вот и я о том же. Откуда такие роскошные апартаменты у борцов за благоденствие пролетариата?

   Родерик пожал плечами:

   - Мало ли. Здесь в Италии и миллионеры организовывают подпольные левые группировки. Может тюрьму для Моро отдал во временное пользование какой-нибудь промышленник или аристократ.

   Но не это интересовало Алекс больше всего. Она ждала, когда вернется Марио и объявит о решении собрания Красных Бригад. На пятидесятый день с момента похищения Моро, пресса перепечатала девятое коммюнике Красных Бригад, и у Алекс буквально опустились руки. "Бездействие и отказ правительства от переговоров, вынуждает нас привести в исполнение смертный приговор Моро".

   - Но как же, - спрашивала она Рафаэле, когда вернулась в народную тюрьму. - Почему?

   - Это заявление для властей, - поспешил он обнадежить Алекс, - знак серьёзности наших намерений, чтобы все в Италии поняли, что Красные Бригады не шутят. Посмотрим, что ответят на это власти.

   - А потом?

   - А потом отпустим его. Так решил совет в Турине. Большинство голосов за освобождение по гуманным соображениям.

   От этого известие на сердце отлегло. Почему-то шёпотом она спросила:

   - А Моро знает?..

   - Пока нет. Ему сказали ровно то, что и в коммюнике. Сейчас он пишет прощальные письма.

   - Вы с ума сошли? Зачем в его возрасте такие потрясения?

   - Он и раньше думал, что живым отсюда не выйдет, так что нет никакого потрясения. Главное, чтобы осознавая скорый конец, он написал и сказал всё, что думает, потому что сейчас ему терять нечего. Он уже написал последнюю волю, требует, чтоб на его похоронах была только семья и никого из партии и правительства. Представь, что будет, когда это прочитают люди в газетах? А представь, что будет, когда мы его все же отпустим. Обратно своих слов он уже не сможет взять.

   - Это издевательство какое-то - покачала головой Алекс, - помилование в день расстрела...

   - Да, будет как-то так. Марио сказал, что ты повезешь Моро.

   - Я? - недоуменно переспросила она. - А почему?.. а как же?..

   - Не знаю, - пожал плечами Рафаэле, - наверное, решил, раз ты его привезла, ты и увезешь. А потом, наверное, ты уедешь домой, - произнёс он и немного помолчал, прежде чем добавить. - Жаль, конечно, работать с тобой было приятно.

   Алекс невольно улыбнулась. Да, после этой затянувшейся командировки ей будет кого вспомнить - красивого молодого человека, который предлагал ей забавную несуразность в виде алхимических занятий любовью, но даже после отказа хотя бы он считает, что с ней было приятно работать. Наверное, ни Марио, ни Дэвид это мнения не разделяют.

   Прошло пять дней с момента объявления о казни, и час освобождения настал.

   Дэвид передал с Марио для Алекс одежду, русый длинноволосый парик и очки - тот самый набор, в котором она фотографировалась для австрийского паспорта. Значит Рафаэле прав, она сделает дело и тут же уедет в аэропорт. Правда не понятно, когда ей вернут тот самый паспорт и вручат билет.

   Дождавшись, когда она облачится в свой наряд, Марио позвал Алекс к себе и вручил мужской костюм и утюг.

   - Будь добра, погладь.

   Алекс на миг опешила, но безропотно приступила к делу. Она вспомнила этот костюм - тот самый, в котором похитили председателя Моро. Постиранный и вычищенный - просто удивительная забота. Закончив с глажкой, с костюмом в руках Алекс принялась искать в абсолютно пустой квартире Марио. Он был в комнате Моро и о чём-то с ним говорил. Робко постучав, Алекс приоткрыла дверь и вошла. Поправив очки, она положила костюм на кровать председателя. Он благодарно улыбнулся ей. По его виду можно было сказать, что председатель не рад и не огорчен, он походил на человека, пребывающего в каком-то пограничном состоянии, будучи готовым к смерти узнав, что её не будет. Никакой радости, только усталость. Алекс поспешила выйти вон, вскоре за ней последовал и Марио.

   - Сейчас он переоденется, и мы спустимся в гараж. Повезёшь его на красном Рено.

   - Куда?

   - По улице Каэтани, это очень запутанная малолюдная улочка. Высадишь его там, где не будет людей, а дальше уезжай в аэропорт. Дэвид сказал, что будет ждать тебя там.

   Алекс согласно кивнула.

   - Ты не поедешь с нами?

   - Нет. Только помогу Моро лечь в багажник, а дальше ты сама.

   - Ему там плохо не станет?

   - Не должно, багажник же не изолирован от кабины, он будет сразу за задним сидением. Там есть плед, пусть завернётся в него, чтобы не испачкаться. Когда найдешь удачное место, выпусти его и сразу уезжай.

   - А если он меня что-нибудь спросит? Мне говорить с ним или не стоит?

   - Не хочешь, чтоб он потом тебя опознал, не говори. Или измени голос, как ты умеешь. В общем, мне уже всё равно, он и так уверен, что Красные Бригады похитили его по приказу из американского посольства. Это уже от тебя зависит, попадешься ты ему для опознания или нет.