Если я так решила (СИ) - Елизарьева Дина - Страница 30

- Мой отец до женитьбы работал в отделе РИЛАССА, а мама из другого мира, где не-магов просто нет. Кстати, именно из этого мира ваш куратор Лали. Когда они встретились и поженились, оба были молоды. Для магов пятьдесят лет – не срок. Мама перешла жить на Йонис, именно это, как мы думаем, послужило причиной того, что через какое-то время она стала терять возможность чувствовать магию и управлять.

Я отняла у Нессы искрошенную капусту и нож. Она, сцепив кисти в замок, перевела взгляд в окно:

- После моего зачатия процесс пошёл по нарастающей. Для мага такая потеря как инвалидность. Лучшие маги РИЛАССА изучали случившееся нарушение, даже переселяли её обратно в свой мир. Но затормозить, а тем более повернуть процесс вспять не удалось. Я родилась льерис.

- То есть?

- Ты совсем, похоже, про нас не знаешь, - она грустно улыбнулась мне. – Ваше солнце – наш Йон. Ваша Земля – наш Йонис. Суффикс "-ис" означает "под", "вне", "в зависимости от". Так же и льеры – маги и аристократы, если говорить вашими понятиями. А льерис – исключенные, зависимые от льеров немаги. Меня зовут… звали Нессарис, а если бы я была льерой, звали бы Нессарой.

Мда, льерис, значит, изначально "лишенцы". Есть, о чём задуматься.

- То есть меня будут звать Дарьяис или Дашис? Как-то некамильфо. Но ты продолжай, с этим я потом разберусь.

Я снова подала ей нож и стала показывать, как чистить картошку.

- Маме пришлось научиться готовить, а отцу – жить с запахом еды в доме. Мы были изгоями. Окрестные семьи льеров маму не приглашали, а папа без неё не ходил. К нам льеры не приезжали с визитами. Единственное, что скрашивало жизнь, - наши льерис. Папа посвятил себя процветанию округа, тут мама во многом могла ему помочь при контактах с поселениями. Стард сейчас считается самым благополучным округом Белоры.

Картошка была начищена, порезана и ждала своего часа в кастрюльке с холодной водой. Чтобы хоть как-то занять руки, я тщательно вытерла стол и вытащила перебирать гречку. Несса продолжила рассказ:

- Около десяти-пятнадцати лет назад мама начала стареть. Сначала она очень боролась, ухаживала за собой, папа делал для неё иржень, возил в другие миры на омоложение. Какое-то время это помогало, но лет пять назад изменения стали очень заметны. Я тогда задумалась о том, что отец имеет все шансы пережить маму и меня, оставаясь таким же молодым и здоровым, а мы обречены на старение и болезни.

Она вновь замолчала, на несколько мгновений замерев над горкой крупы.

- Мама никогда бы не позволила себе самоубийства. Но когда она сильно простудилась и подхватила воспаление лёгких, то запретила отцу даже пытаться её лечить, отказывалась от питья, чтобы он не подлил туда лекарств. Очень быстро умерла, - Несса вытерла слёзы.

– Нам не дали даже погоревать. Отца вызвали в столицу. Я осталась одна в доме. Никогда раньше не оставалась. Я, конечно, знала, что звери или льерис не пройдут сквозь папину защиту, но мне было так страшно! Я привалила к входной двери шкаф, окна закрыла ставнями и всю ночь слушала ночные шорохи. Как только рассвело, я оседлала Звёздочку и уехала в поселения. Раньше я сопровождала родителей, поэтому никто не удивился. Придумала себе задание: как будто я по поручению отца собираю сведения о посевах. Ночевала в трактирах. Иногда старосты приглашали переночевать в свой дом и даже давали сопровождающих до следующего поселения.

Я боялась возвращаться в пустой дом, мы с отцом не знали, как долго он будет отсутствовать. Так я ездила две недели. И сделала для себя ещё одно открытие: пусть я изгой среди льеров, но и среди льерис меня принимают только как представителя отца. Несколько раз я оставалась на молодёжные посиделки, но со мной никто не пожелал даже заговорить. Мои ровесники давно уже устроили свои судьбы, на посиделках были только 16 – 18-летние.

- А если в другом округе, где тебя не знают? – меня захватил рассказ Нессы, хотелось найти решение, - или в столице?

- Со временем ко мне тоже пришли эти мысли, - согласно кивнула она, - а тогда я возвратилась отчаявшаяся и застала испуганного отца. До этого мы никогда не разлучались так надолго и у него не было повода сделать маячок, чтобы знать о моих перемещениях. После его возвращения ближние старосты рассказали обо мне, и он уже третий день ждал, боясь отлучиться из дома, чтобы не разминуться. Я не стала сознаваться в своих страхах, отдала собранные сведения и, наконец, узнала причины вызова.

- Погоди, давай сейчас поужинаем, а потом дорасскажешь, если, конечно, Иртанов не придёт.

Борщ остывал в тарелках, украшенный свежей зеленью и сметаной. Гости сидели за столом, а я никак не могла заставить себя есть. Впрочем, льер тоже проглотил только ложки три, а сейчас медленно прихлёбывал минералку. А Нессе наше творение понравилось, она с удовольствием доедала порцию, откусывая свежий хлеб.

- Льер Редрих, надеюсь, скоро наше взаимопонимание улучшится. Если у вас есть какие-то пожелания, вы скажите Нессе. В свой следующий выходной я надеюсь предложить вам более активное времяпрепровождение.

Несса хотела было перевести, но льер кивнул, состроил приятственную гримасу и развел руками. Вот жук! Всё он понимает, только говорить не торопится!

- Завтра я ухожу на работу и вернусь только вечером. Пожалуйста, пока не покидайте квартиру. Главное, очень осторожно с плитой, воду обязательно закрывать, газ выключать. Если возникнет необходимость, звоните мне или лейтенанту.

- Не беспокойся, мы будем осторожны, - заверила Несса.

После нашего раннего ужина я предложила льеру, раз уж он понимает наш язык, посмотреть фильм. И после недолгих колебаний оставила его наедине с "Кавказской пленницей". Всё-таки миллионы зрителей не могут ошибаться, а мне хотелось, чтобы льеру понравилась Россия.

А на кухне Несса продолжила рассказ:

- Отец сказал, что его пригласили принять участие в агрономических разработках королевского учёного совета как самого успешного землевладельца последних лет. Это приглашение нельзя игнорировать, и нам придётся переехать в столицу. Я обрадовалась. Мне подумалось, что в столице я смогу найти своё место в жизни, может, единомышленников, друзей.

Как ни странно, именно отец тянул время. Мы ещё раз проехали с ним по моему маршруту, он очень хвалил меня за идею, потому что на основе полученных сведений он составил указания старостам. Теперь, конечно, мы ночевали в трактирах или в лесах, где нас заставала ночь. Это путешествие я запомню навсегда. Мы не спешили, часто останавливались – то послушать птиц, то полюбоваться цветущими лугами. Мы купались во всех встречных водоёмах, устраивали скачки, залезали на деревья, загадывали желания на падающие звёзды, но всё равно каждый чувствовал мамино отсутствие, каждый тосковал по ней и только старался, чтобы другой как можно скорей пережил эту тоску.

Но путешествие закончилось, и мы отправились в столицу. Отец снял небольшой домик на окраине и нанял пожилую льерис, чтобы она готовила для меня. Рядом был рынок, там можно было купить продукты и вещи. Мне выделялось достаточно, чтобы я могла себя баловать. После долгих поисков и раздумий я нашла вакансию в библиотеке. Платили там ничтожно мало, зато это была интересная работа, за которую пришлось выдержать настоящий бой с отцом.

- А он чего для тебя хотел? – полюбопытничала я.

- О! – оживилась Несса, тряхнув кудрями, - он хотел, чтобы я сидела дома, общалась с соседками, вышивала цветочки. Меня мама вышивать научила, но больше двух часов сидеть за вышивкой – бр-р-р!

- Твой отец не похож на такого ретрограда, - недоумевая, сказала я.

- После смерти мамы он очень бережно стал ко мне относиться, раньше тоже, конечно, но потом – сильно заботился.

- Понятно…

- Понятно, конечно, - подхватила она, - но я всё же смогла с ним договориться и вышла на работу. Это оказался рассадник бывших, настоящих любовниц льеров и мечтающих стать ими. Не бордель, но близко. Потому и официальная плата была такой низкой, что девушки добирали на стороне. Я попросилась на работу в подсобных помещениях, и управительница согласилась. Теперь я работала с книгами: получала новые, восстанавливала повреждённые, списывала старые. И хотя первое время очень уставала, но мне очень нравилась эта работа. Девушки относились ко мне приветливо, посмеивались над старательностью, но нам нечего было делить, потому мы были в хороших отношениях. Конечно, о так желаемой мной дружбе не было и речи, но это был хоть какой-то круг общения. До тех пор, пока я случайно не столкнулась с бабушкой.