Капеллан (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 59

   - Ты мог бы заменить его.

   - Молчи! - Гливен сделал негодующий жест. - И не говори больше такого! Никогда.

   - Но...

   - Я вижу, что ты не ценишь моего брата. Понимаю, почему. Этон кажется легкомысленным. Он любит власть и все, что с ней связано: почести, поклонение придворных, успех у женщин... Но ты не знаешь этого человека. Когда не стало отца, я испугался за свою жизнь. Я был угрозой. Да - бастард, да - горбун, но все же сын короля. В случае смерти Этона меня могли возвести на трон. Я собирался бежать - в Тиррану или куда дальше. Но Этон сам приехал ко мне...

   Шут помолчал.

   - Он сказал мне: 'Брат! Ты единственный родной мне человек. У меня есть друзья, но им всем от меня что-то нужно. Титулы, деньги, земли... Если я этого им не дам, или дам мало, они предадут. Предадут, и если другой пообещает больше. Мне нужен тот, кто будет служить верно, кому я смогу довериться. Кто, если ты? Ведь ты мой брат... Встань рядом со мной! Обещаю, что не пожалеешь...', - Гливен вздохнул. - Этон сдержал слово. Он не всегда слушал мои советы, но, сделав ошибку, всегда ее признавал. У него есть недостатки. Он слишком добр и не любит казни. На брата легко повлиять, чем многие пользуются. Но если речь заходит о троне и его семье, Этон становится королем - таким, каким я хочу его видеть. Помоги ему!

   - Непременно, - сказал я. - Если получится.

   - Ты не уверен? - удивился Гливен. - Мне показалось...

   - Ни один план не выдерживает столкновения с реальностью. Мы победим, если амеры будут действовать, как мы рассчитываем. Но они могут изменить замысел. Например, не пойдут к Блантону, а станут осаждать города.

   - Тогда они распылят силы, и мы перебьем их по частям. Нет, Гро! Я знаю Скрагенкрак. Их князь спит и видит себя троне Мерсии. Еще никому из горцев не удавалось отщипнуть даже кусочек наших земель, а тут целое королевство. Князь тщеславен и упрям. Имея сильное войско, он пойдет к Блантону, и никакие амеры его убедят.

   - Дай-то бог!

   - Пусть подает, - согласился Гливен. - Помолишься?

   - Непременно.

   - Вот и славно. Летишь с Ноэль?

   - Она настояла. Говорит, что дига не станет меня слушаться.

   - Ну, да, - улыбнулся шут. - Это конечно.

   - В одиночку я взял бы больше ракет.

   - Их привезут всадники. Не хмурься, Гро! Мы все не любим, когда нас контролируют женщины, однако, это, порой, помогает выжить. Будешь возражать?

   - Нет! - сказал я.

   Гливен ушел, а я стал собираться в дорогу. Мрачные мысли не оставляли меня. Был в России такой царь - Николай II. Лодырь редкостный. Патологически не хотел управлять страной, считая, что это должны делать другие. Зато обожал церемонии, парады и молебны. Премьер-министров ему подбирала жена - 'гессенская муха', причем, по принципу худшего из худших. В Первую мировую войну Николай II по настоянию окружения возложил на себя бремя главнокомандующего. Командованию он уделял час-два из своего драгоценного царского времени. Остальное время ел, гулял, стрелял ворон, собак и котов. Истреблял их тысячами (Господи! Котиков-то за что?). В результате просрал страну, свою жизнь и жизнь своей семьи. И этого человека церковь объявила святым! Став священников у 'укурков', я убрал икону царской семьи из иконостаса. Никто этого не заметил.

   Это не Гливену повезло с братом, а Этону. Шут, как я разглядел, в королевстве работает за троих. Премьер-министр, военный министр и глава спецслужб. Управленец потрясающий. Когда я сказал, что собираюсь делать ракеты, все нужное мне предоставили тут же. Людей, материалы, оборудование... Любой заказ выполнялся немедленно. И это в стране, где даже автомобилей нет!

   'Ладно! - сказал я сам себе. - Это не мое дело. Нам нужно надрать задницу амерам, и мы это сделаем. Любой ценой...'

   22.

   Время нас поджимало, поэтому Ноэль посадила Нэси на центральной площади Бусты. Появление диги над городом вызвало панику у жителей. Они прыснули с площади, как цыплята от кошки. Нэси пробежала по опустевшему пространству и замерла у дома правителя. Вход в него охраняли. При виде нас, стража попятилась, но не убежала, взяв копья наизготовку. Я мысленно поаплодировал правителю. Если начальства боятся больше, чем врага, значит, служба поставлена правильно.

   - Ты! - я ткнул пальцем в правого стража. - Зови правителя! Доложи, что прибыл оэрх Гро с посланием от короля.

   Страж очумело закивал и сунулся в дверь. Копье из рук он при этом не выпустил. Древко зацепилось за косяк, и страж некоторое время бился в проем, как муха в стекло. Наконец он догадался бросить копье и исчез внутри.

   - Испугался, - заключила Ноэль, отстегивая ремень.

   - Его поразила твоя красота, - сказал я и, соскочив на мостовую, протянул ей руку. Ноэль улыбнулась и воспользовалась помощью. Сойти с диги ей не составляло труда, но какой женщине не нравятся знаки внимания? Как и комплименты.

   Правитель не заставил себя ждать. Не прошло и минуты, как в дверях возник невысокий, поджарый, с загорелым до шоколадного оттенка лицом мужчина. На вид ему было около сорока. Простой камзол из ткани зеленого цвета, свободные, заправленные в сапоги штаны, на голове широкий берет. На поясе - кинжал в кожаных ножнах. Не аристократ. Воин.

   - Вы хотели видеть меня?

   - Да, почтенный! - я боднул головой. - Позвольте представиться: оэрх Гро. Прилетел из Блантона. Вас должны были известить.

   - Было, - подтвердил правитель. - Правда, я не ожидал, вы прилетите на диге. В Мерсии их нет.

   - Уже! - сказал я. - Позвольте представить: Нэси могучая. (За спиной довольно уркнули.) Штурмовик и воздушный разведчик на службе королевства в одном лице. А это ее хозяйка, оэрхайя Ноэль.

   - Высокородная! - поклонился правитель. - Рад видеть вас в Блантоне. Я тысяцкий Фалк.

   - Наши полномочия!

   Я протянул Фалку тубус. Тот взял, вытащил свиток и пробежал его глазами. Затем коснулся губами печати.

   - Слушаю вас, оэрх!

   - Для начала нам нужно жилье, но не в городе. С ней, - я указал на Нэси, - несколько неудобно.

   Тонкие губы тысяцкого тронула улыбка.

   - Есть хорошее место за городской стеной. Некогда в Бусте стояла сотня всадников. Ее отозвали. Остались конюшня с казармой. Мы передали их купцам. В конюшне выломали денники, превратив ее в склад. Казарму перестроили постоялый двор. Ремонт только закончили, помещения пустуют. Вы надолго?

   - На несколько дней.

   - Тогда, думаю, владельцы не станут возражать. Я поговорю с ними.

   - Поговорите! - кивнул я. - А станут возражать, вспомните шидов. У тех есть дурная привычка жечь посады. Мы можем им помешать, а можем и передумать.

   - Они согласятся, оэрх! - кивнул Фалк. - Что еще?

   - Еда для нас и этой красавицы, - я указал на дигу. - Разносолов не надо, лишь бы посытнее. Нэси - овцу в день.

   'Две!' - прозвучало в моей голове.

   'А не лопнешь? - ответил я. - Куда столько?'

   'Глупый стикуль! Тебе жалко?'

   Ноэль прыснула. Фальк настороженно глянул на нее и на всякий случай поклонился.

   - Я немедленно распоряжусь. Обед будет через час. Можете лететь ко двору и устраиваться. Прислугу я приведу. Двор там! - тысяцкий указал рукой. - Других построек за стеной там нет, так что не спутаете. Диге пригонят стадо овец, и она пусть сама решает, сколько ей есть.

   'Правильный человек! - прозвучало у меня в голове. - Не то, что некоторые'.

   - Пообедаем вместе? - предложил я.

   - Разумеется, оэрх! - поклонился Фальк. - Если не побрезгуете обществом воина.

   - Не побрезгуем, - сказал я. - И не надо так кланяться. Мы получили свои титулы только что. По-настоящему высокородная здесь только Ноэль - она дочь орехайи Муга. Я же из простолюдинов. Лекарь.

   - Позвольте! - встрепенулся правитель. - Мэтр Гро? Из Ремса?

   - Он.