Грязь на девятой могиле (ЛП) - Джонс Даринда - Страница 13

Придется сменить имя. Джейни Доэрр (Джейн Доу[1] показалось мне дико поношенным) станет воспоминанием. Воспоминаний у меня не так уж много, так что парочка лишних точно не помешает.

Смирившись с судьбой, я начала отступать назад, как вдруг ресницы Рейеса медленно и размеренно стали подниматься. Взгляд прошел по мне снизу вверх, оставляя за собой горячие следы, пока не встретился с моим. И эффект оказался мощнее и больнее, чем если бы в меня на полном ходу врезался товарняк.

Едва заметно Рейес кивнул, и я забыла, о чем спрашивала. Напомнил графин с холодной водой в руке. Я тяжело сглотнула, с трудом отвела глаза и наклонилась наполнить стакан.

Рейес следил за каждым моим движением. Изучал меня так пристально, как изучает свою жертву голодный ягуар, и внезапно я почувствовала себя добычей. Как будто поддалась на старую как мир уловку и попала в ловушку самого смертоносного на свете хищника.

Рука начала трястись. Опять смутившись, я выпрямилась, стараясь не замечать, как горят щеки, и поняла, что весь зал притих. Мы почему-то привлекли всеобщее внимание. Стало жутко не по себе, и я выронила графин. Вот только он не упал – Рейес успел его подхватить. Причем так быстро, что я даже не увидела.

Протянув мне графин, Рейес держал его, пока не убедился, что я крепко вцепилась в ручку, а потом встал. Я шагнула назад, но все равно пришлось задрать голову. Он навис надо мной, и это было чарующе и страшно одновременно.

А потом он заговорил, и это были его первые слова, сказанные лично мне. От звучания глубокого богатого голоса мои кости выпали из суставов. Я чуть было не ответила «Ну конечно, я займусь с тобой сексом перед тем, как ты принесешь меня в жертву своим богам», как вдруг до меня дошло, что он спросил, где у нас уборная.

Откашлявшись, я ткнула пальцем в нужную сторону:

- По коридору направо.

Что там я говорила о смущении?

Еще одну долгую секунду Рейес пожирал меня взглядом. Я не могла понять, что отразилось в его лице. Печаль? Или разочарование? Но уловить эмоцию не успела. Он прошел мимо и направился в сторону коридора.

А я наконец вдохнула полной грудью, и воздух в легких показался холодным. Только сейчас я поняла, что присутствие Рейеса обжигает и снаружи, и внутри. Кстати, о ночных кошмарах во всех смыслах: зрители резко потеряли ко мне интерес. Все головы в зале повернулись туда, куда уходил Рейес.

- Ты как, солнце? – спросила непонятно откуда появившаяся Куки.

Я же краем глаза заметила что-то на столе. На деревянной поверхности было выжжено слово на древнем кельтском языке, которым давным-давно никто в мире не пользуется. И слово это обозначало людей из Нидерландов и язык, на котором они говорят[2]. В общем, в буквальном переводе на современный язык Рейес выжег на столе слово «Датч».

Куки переводила взгляд со стола на меня и обратно.

- Что случилось, солнышко?

Она явно ничего не видела. Значит, Рейес все-таки прожег дерево, но не в материальном мире. Что это вообще за фигня? И тут меня осенило. Я знаю кельтский, то бишь мертвый язык, а такому может быть только одно объяснение.

Ошарашенно распахнув глаза, я уставилась на Куки:

- Кажется, я знаю, кто я такая.

- Правда?

- Кук, я гений!

- Серьезно? – усмехнулась подруга.

- Серьезнее некуда! – Я пошла обратно за стойку, и Куки двинулась следом. – Я умная. Но не по-обычному умная. – Перед тем как объяснить, я отпила своего кофе. – В общем, я типа умная дура. Наверное, у меня какой-то особый дар.

- Думаешь? – в третий раз спросила Куки, убирая со стойки тарелку Оша.

- Какой такой дар? – подключился тот.

Я все еще была в шоке от того, какие передо мной открываются возможности. И от того, что Рейес со мной заговорил.

- Понятия не имею, но я страшно умная! Знаю столько, что аж жуть.

- И имя свое знаешь? – поддразнил Ош.

Я изобразила невозмутимую мину.

- Фиг с тобой, имени своего я не знаю, зато знаю кучу другого дерьма.

- Ну конечно, знаешь, - проворковала Куки, словно разговаривала с ребенком. Ей-богу, не протирай она сейчас стойку, точно погладила бы меня по голове.

- Да я серьезно! Наверное, я какой-нибудь суперпуперученый. Астроном, например. Ну или математик. А может, я тот самый чувак, который соцсеть придумал!

Куки подсунула мне тарелку с заказом, а сама стала приспосабливать себе на левую руку сразу три. Что тут скажешь? Набирается опыта барышня.

- Уверена на все сто, что ты не тот чувак, который придумал соцсеть.

- Тебе-то откуда знать?

- У него короткие и кудрявые рыжие волосы.

- А еще, - добавил Ош, когда мы с ней обходили стойку, - у него есть член.

- Ош! – прошипела я, оглядываясь в поисках слоняющихся поблизости детей. Слава богу, единственный ребенок в зале сидел далеко и не мог нас услышать.

- Но ты не переживай, - улыбнулся Ош от уха до уха, - можешь взять мой, если надо.

Я закатила глаза. Вот гаденыш!

Мы с Куки отнесли заказы ее клиентам, а когда вернулись, еще один наш помощник, Льюис, просунул голову в раздаточное окошко и позвал меня пресловутым «Пс-с-с!». Очень-очень громким пресловутым «Пс-с-с!». Уж не знаю, кого он норовил обдурить.

Обеденная толпа потихоньку рассасывалась. Я оглянулась узнать, не ушел ли Боберт. Мне же нужно успеть его подловить. И все-таки какой же он по уши влюбленный! Каждый раз ежеминутно поглядывает на Куки. Всегда ждет, когда активность в кафе поутихнет, чтобы покушать вместе с женой. А чтобы ей не пришлось идти пешком, всегда забирает ее с работы. То есть либо он на самом деле втюрился по самое не хочу, либо он помешанный на контроле ублюдок. Учитывая наше недолгое знакомство, сказать трудно.

Льюис вовсю дергал головой, подзывая меня подойти. Он из тех, кому в магазинах для высоких здоровяков делают скидки как постоянным клиентам. Ему хорошо за двадцать. Кожа смуглая, каштановые волосы всегда аккуратно пострижены, а глаза – удивительного оттенка влажного мха. И все это вместе дает потрясающий результат. Вот только большинство девушек, включая и ту, по которой сохнет Льюис, за размером его талии ничего другого не видят. А между прочим, он играет на бас-гитаре в метал-группе «Чумовой отрыв». Представить не могу, чтобы у него были какие-то проблемы с противоположным полом. И все же сердце Льюиса тянулось к той, что даже не подозревала о его существовании. К Фрэнси.

- На завтра все готово? – спросила я, чувствуя сомнения Льюиса так же отчетливо, как и холодный воздух из открытой задней двери.

Видимо, Лайонелу, помощнику шефа по заготовкам, опять стало жарко. Клянусь, еще чуть-чуть, и Суми всадит нож ему в глаз.

- Ну да… Только я… то есть ты точно уверена, что это необходимо?

- На все сто. Фрэнси так и будет ходить мимо, пока не увидит тебя в новом свете.

Льюиса продолжали терзать сомнения, а ведь задумка-то его! Ну ладно, моя, зато он активный соучастник.

- Послушай, чувак. Все просто: твой кузен заявляется завтра во время послеобеденного затишья, прикидывается, будто хочет меня ограбить, тут подскакиваешь ты, даешь ему по зубам, он сбегает, и никто ничего не узнает. Что здесь может пойти не так?

Льюис лишь неуверенно пожал плечами.

- Я не обещаю, что барышня мигом прыгнет в твои объятия, Льюис, но пока ты как-нибудь не привлечешь ее внимание, так и останешься невидимкой.

Лично я бы предпочла, чтобы он нашел себе ту, которая оценит его по достоинству, но бедняга втрескался по уши. Фрэнси, конечно, на самом деле красотка с рыжими волосами до плеч и милейшим курносым носиком, да только гонору в ней под стать внешности. Наверняка когда-нибудь она повзрослеет, но прямо сейчас видит только габариты Льюиса, а не то, насколько он чудесный, талантливый и удивительно привлекательный.