Утекая в вечность (СИ) - "Taliana" - Страница 14

-Они у нас не общительные, - улыбнулся мужчина.

-А где они?

-Во дворце дамы не живут. Тут обиталище вояк и дамам тут просто не место. Ведь я, как и мой сын, холостяк. Они живут отдельно. Точнее, каждая в своем доме, возле мужей или отцов. Как и положено.

-Воспитывают детей?

-Верно. Это их первостепенная задача. Но в остальном они свободны, как птицы. Образованы, социально активны. Общаются друг с другом, ходят в гости. Все, как и у вас.

-Работают?

-Женами, - улыбнулся он. – Это знаете ли не просто. Моей покойной жене это серьезно подрезало век. В остальном, нет. У нас трудятся только прототипы. На них вся физическая работа.

-А чем заняты бессмертные?

-Политической, научной и военной жизнью страны.

-Правда, что восемьдесят процентов бессмертных военные?

-Нет, это не верно... Все, - исправил Вишнар и сверкнул улыбкой в глазах. Он был счастлив видеть удивление этой женщины. – Безусловно, речь о мужчинах. Каждый мальчик, что рождается в нашем мире, при рождении записывается в полк своего отца. Как преемник. И служит, поднимаясь вверх от рядового. А там кто как себя проявит.

-У вас нет права наследования титула и чина?

-Титул наследуется, чин нет. Даже мой сын начинал простым солдатом, как и я когда-то. Все ровны перед службой.

-Так мы не увидим женскую часть населения?

-Ну почему же? Думаю, можно будет познакомить…. Если они сами пожелают. Дамы - это единственное, где даже я не указ. Все только по их желанию. А они, как бы так сказать… стесняются чужаков.

Далее еще череда кратких любезных обменов вопросами-ответами. Вишнар спрашивал о людях, Калина о бессмертных. Все прочие слушали. Видно было, что сил на разговоры более никто не имел. Калина тоже устала. Можно сказать даже выдохлась. Но близость Вишнара обязывала к ответной любезности, и она вынуждена была ее проявлять.

-Я думаю, будет уместно предложить вам немного передохнуть, прежде чем вы продолжите знакомство с укладом нашей жизни. Следующие на очереди прототипы. Все желают изучить этот аспект нашей жизни?.. Вечером вас ждет небольшое развлечение. Так что попрошу никого не опаздывать, Калина, радость моя, - Вишнар прижался к ее ладони губами и улыбнулся. Проскурина поняла – государь подразнил за утреннее опоздание. А затем, коротко кивнув всем, исчез в сопровождении охраны. Тот час откланялись и прочие бессмертные. Чувство было такое, что они не уполномочены вступать в беседы без участия государя. Хотя ватным и управляемым не выглядел никто из них. Складывалось впечатление, что все тут строго оговорено и хорошо обдумано заранее. Кто, что и когда будет говорить людям. В общем, происходил спектакль. К такому выводу пришла Проскурина.

Вскоре в зале остались лишь стражи у входа и робкая обслуга под стенами. Довольно людно, хотя помещение большое. Единственное исключение Амир. Когда обед начался, его не было, но когда закончился, капитан уже стоял на своем обычном месте. Осторожно, в сторонке. Когда он тут появился, Калина не знала, зашел тихо и все время находился как раз за ее спиной.

-А когда обед у вас, Амир? – дружелюбно спросил министр Темерев. – Вы все время с нами, на ногах. Когда вы отдыхаете?

-Я уже пообедал, благодарю, - почтительно ответил он, слегка склонившись. Но тему не углубил. По мнению Калины, в этом бессмертном странным образом сочетались легкая надменность с удивительной воспитанностью и учтивостью. Этот субъект мог услужить. И делал это отлично, если его не задевали, и был при этом практически приятен.

Всех делегатов сопроводили в их покои. И снова Амир пошел проводить журналистку.

-Вы идете в покои государя? Или вам нравится возиться со мной? – поддела она.

-Я следую в покои преемника.

-На ковер с отчетом? – улыбнулась она.

-У вас еще есть силы на иронию?

-Я неплохо пообедала. А вы?

-Почему это всех так интересует?

-Потому что вы обедаете кровью, - серьезно ответила женщина.

-Первый заменитель был синтетическим. Ни одной живой клетки. Он даже не был красным, - внезапно сказал капитан. - Правда, в десяти случаях из ста испытуемые им травились. Сильная рвота, обезвоживание. Два случая летального исхода во время первых же испытаний.

-Зачем вы мне это рассказываете?

-Пытаюсь пояснить, как мы рисковали жизнью, не желая пить вашу кровь.

-Лишившись возможности, - исправила она. – Когда мы отгородились стеной.

-Пусть будет по-вашему. Хотя отгородились вы давно, на сорок лет раньше… До того дня, как был найден полноценный заменитель, погибло более десяти процентов испытуемых. Вы ведь этого не знали, верно? Это секретная информация.

-Зачем вы мне ее рассказали?

-Для полноты картинки. Чтобы вы могли составить двустороннее мнение. Мы играемся с творением живой плоти, чтобы не лишать жизни вас, близких к нам существ. Стоящих на соседней ступени. Думающих, чувствующих, разумных. Наделенных душей. Как и мы... – подчеркнув последнюю мысль, сказал капитан.

-Вы гуманист, Амир, - подразнила она. Но мужчина остался серьезен.

-Таковы все бессмертные. Это было всеобщее решение.

-Я думала, у вас тоталитарный режим.

-Невозможно лишить зверя желания убивать. Ваши слова? Если бы были несогласные, они бы себя проявили. Калина, какое ваше любимо блюдо?

-Что я слышу? Вы обратились ко мне по имени? Какая честь в адрес простой ягоды, - подразнила она, беззлобно улыбаясь.

-Какое? – терпеливо настаивал капитан.

-Знаете, сытый вы не такой колючий.

-Кто бы говорил. Вы ответите?

-Если вы скажете, сколько потребовалось крови, чтобы так вас усмирить?

-Триста пятьдесят миллилитров. Это обычная моя порция.

-И этого достаточно, чтобы…

-Ощутить насыщение?.. Более чем. Желудок не треснет, конечно, но голова перестанет кружиться и сил хватит примерно на десять часов. Но до этого лучше не доводить. Есть чаще. Что мы и делаем. Или наступает ломка.

-Ломка?

-Да, жажда. Мучительная боль в теле.

-В области желудка?

-Нет, вначале в висках, затем распространяется мышцами, после уходит в суставы. Потом повышается общая температура тела. И, наконец, организм начинает пожирать себя сам. Впрыскивая отравляющие вещества в кровь. Тело перестает болеть, но организм разрушается.

-И бессмертный умирает?

-Нет. Вначале иссушается. Смерть приходит после безумия.

-Безумия?

-Да, от длительного голода и отравления собственным ядом мозг и нервная система необратимо страдают.

-Сколько крови нужно, чтобы прекратить этот процесс?

-На первой стадии хватило бы и ста миллилитров. Это мало, но боль прекратится. На второй нужно больше. Далее еще больше. Организм уже частично разрушен и не в силах полноценно переваривать и впитывать полезные вещества.

Калина растерялась от подобной внезапной искренности. Смотрела на капитана во все глаза, позабыв о своей обычной оборонительной холодности.

-Вы этого не знали?

-Нет. Думаю, никто из нас не знал.

-Чушь. Ваши ученые ставили эксперименты на наших собратьях. Мы узнали эти сведения в большей степени от вас. Самим доводить себя до третей необратимой стадии в голову не приходило. Любой из нас в силах поймать кота или птицу. Это не лучшая, но альтернатива.

-Вы же тоже нас изучали. И ели…

-Да, мы убивали. Сразу, а не мучили голодом недели напролет. Не измывались, наблюдая за болезненной ломкой.

-Вы же не можете поручиться за всех. У меня имеются иные сведения.

-Не могу поручиться, вы правы, - честно признал Амир, изучая глаза Калины. Настойчиво заглядывая в них.

Замолчали. Какая-то странная, непривычная откровенность, чувство открытости родилось в результате. Проскурину это смутило...

-Так какое ваше любимо блюдо, Калина?

-Блины.

-А как вы относитесь к картофелю? Это такой клубнеплод семейства пасленовых.

-Я знаю, что это, Амир, - улыбнулась женщина. – И немало удивлена, что знаете вы. Но я не часто ем картофель.