Утекая в вечность (СИ) - "Taliana" - Страница 17

-Ничего! Я ничего не задумал! – испуганно убеждал Танум.

-Кроме как укусить меня за попу? - подтрунивала Калина и смеялась глядя на пунцовое лицо бессмертного.

Она шутила и подразнивала не просто так. Ей было интересно, как себя поведет этот солдат. И пока простодушие этого юноши сильно сбивало с толка. И это вампир?! Он и правда такой? Наивный, милый, бесхитростный. Безобидный, доверчивый кровосос... Или только притворяется? Все это путало мысли, сбивало Проскурину. Но Танум лишь улыбался, краснел, прятал глаза, но при этом сверкал интересом в янтарных.

Всю дорогу вниз оживленно беседовали, словно старые друзья, которые давно не виделись. Танум - истинный джентльмен, открывал-закрывал двери, подавал руку, был невероятно предупредителен. Даже в этом мире хороших манер Калина терялась.

-Вот, пожалуйста, проходите сюда. Только осторожно! – воскликнул бессмертный. – Тут скользко, не оступитесь. Ни дай Бог еще упадете, ножку пораните или скажем… ручку!

Проскурина закусила губу, скрывая улыбку. Еще чуть-чуть и Танум будет сдувать с вверенной ему гостьи пыль, такую обходительность демонстрировал юноша. Кроме всего прочего юный солдат награждал убийственным взглядом всякого встречного постового, стоило тому взглянуть на Проскурину. А солдаты, как правило, смотрели, ведь гостья не кто-нибудь, человек. Бессмертных одолевало естественное любопытство, понятное журналистке. Она ведь и сама их рассматривала. Но юный солдат на всякие признаки внимания к делегату Проскуриной реагировал крайне ревностно. Строго хмурил свои брови и давил постового такими глазами, что позавидовал бы сам начальник безопасности.

-Смотри мне! – сказал Танум одному из них, и Проскурина едва не прыснула со смеху. Так убедителен был юный бессмертный в роли строгой охраны.

Но что не просто поражало, возмущало - Танум невероятно открыт к любым темам. Увлеченно поддерживает разговор, чего бы он ни коснулся. Чувство было такое, словно Танум ловит каждое слово гостьи. Каждую букву. И тут же торопится дать ответ. А когда смолкает, смотрит на женщину таким взглядом полным надежды, словно мечтает «спроси меня еще о чем-нибудь». Невероятно напоминал Проскуриной щенка кокер спаниеля. Единственное, что не понимала Калина, чем была вызвана эта опека? Стремление угодить? Приказ Государя?.. Вероятно. Иного пояснения она пока не нашла.

Веселье вскоре окончилось. Когда члены делегации собрались вместе. Серьезные и неразговорчивые, сейчас больше чем всегда. И вновь экскурсию возглавил глава государственной безопасности. Когда журналистка появилась в кругу членов делегации в сопровождении Танума, Амир нахмурился до предела. Осмотрел провожатого Проскуриной убийственным взглядом, отвернулся, и далее почему-то старался игнорировать последнего. По крайней мерее у Калины сложилось именно такое впечатление. Словно Амир и вовсе не знал, кто и зачем приставлен к даме. Будто не он тут глава безопасности и охраны.

По дороге на хозяйский уровень журналистка неумышленно затерялась в хвосте делегации. Неторопливо спускаясь по лестнице, она глубоко погрузилась в свои думы и на миг оступилась. Всего лишь оступилась. Угрозы падения не было, но Танум увидел в случившемся именно угрозу. Он отреагировал молниеносно: подхватил женщину на руки и с криками: «Ей нечем дышать, расступитесь!», растолкал всех членов делегации. Шумнул на стоящих неподалеку, что идут они не правильно, именно потому «дама чуть не погибла». «Близ стоящими» оказались два генерала – Васнецов и Звягенов. Лица обоих вытянулись до предела, и Проскурина едва не прыснула со смеху. Им почему-то в голову не приходило так опекать единственную женщину в делегации, хотя вокруг были вампиры... Танум все-таки освободил журналистке дорогу, передал ее на руки майору Калинину - который растерялся, но схватил женщину мертвой хваткой, в то время как юный бессмертный попытался проверить целостность щиколоток пострадавшей – в такое нервное возбуждение пришел в результате происшествия. Совершенно не понимал неуместность своего поведения. Причем никаких хитрых или дурных умыслов у него не было. Глаза были кристально чисты как у младенца. Более того, волновался и суетился так искренне, что даже вспотел и пошел нервными пятнами.

-Каля, вы уверены, что ваши ноги целы? Может быть, я вас дальше понесу? Каля вы точно уверены?.. – суетился юноша и пытался вырвать «драгоценную ношу» из рук майора Калинина. Последний сопротивлялся и тянул журналистку на себя. Завязалась комичная перебранка с перетягиванием женщины…

-Каля?.. – возникая на месте событий, холодно переспросил Амир.

-Каля, - подтвердил Танум.

-Вы ничего не попутали, юноша? – уточнил капитан, тоном голоса внушая солдату некую мысль, которая до последнего никак не доходила.

-Нет… То есть – никак нет! – отрапортовал он и тут же растерялся. – То есть… Да?.. Но, нет. Каля ведь сказала…

-Каля?.. Вы не забылись? – капитан живописно смолк, вдавливая солдата в пол выражением своих глаз. Проскуриной показалось, еще миг и из этих глаза молнии полетят в бедолагу. – Тут нет никакой Кали, Ваинаританум. Тут есть делегат мира – Проскурина Калина Владимировна! И если вам это не ясно!..

-Ясно-ясно. То есть – так точно, господин капитан! Никакой Кали Владимировны… то есть - госпожи Проскуриной, тут нет! Я все понял! Я не дурак! Так точно! – заверил Танум и поспешно закивал.

Капитан выразительно смолк и растер свои виски, по видимому испытывая острое желание сказать солдату все, что он про него думает. Но сдержался. Вокруг чужаки – члены мирной делегации. Ни место и не время для эмоций.

-Все нормально, капитан, это прозвище придумал мой папа. Все друзья меня так называют. Я не возражаю, если Танум будет так обращаться.

-Танум?.. Каля? – сверкнув глазами, уточнил Амир и живописно посмотрел на журналистку, подчеркивая этим взглядом – но вы-то понимаете, что подобное обращение недопустимо?.. Но «Каля» не поняла.

-Амир, расслабьтесь и не ведите себя занудой. Или члены делегации сложат превратное мнение, что вы ревнуете, - пошутила Проскурина и пошла дальше по лестнице. Тем более что, как оказалось – цель уже была достигнута, а майор все-таки выпустил ее из своих рук...

Во дворце прототипы занимали целый этаж, так много их было. Небольшие комнатки, в которых они жили парами, были лишены уюта, но выглядели более чем пристойно. Две односпальные койки, туалет в узенькой комнате, зрительно больше похож на шкаф, умывальник, что выдвигается из стены. Поразительно, что при этом никакого запаха нечистот в помещении не было. Места, правда, крайне мало, но все очень компактно. Одежды и шкафа в комнатке нет, ее выдают каждое утро из специальных комнат, где она стирается, гладится и хранится. В комнатке кроме кроватей только общий столик с ящиками, в которых расчески для волос, зубные щетки и еще кое-какие необходимые вещи. Впрочем, более ни в чем прототипы, по словам вампиров, не нуждаются. Ни книг, ни развлекательных телепрограмм. Они лишь работают, кушают, спят. Вот такой уклад жизни.

Условия труда вполне сносные. График труда посменный и отдых каждые шесть часов. Прототипов снабжают всем необходимым, правда, без излишеств.

Все жители этажа, что не были в этот час заняты делом, выстроились вдоль коридоров около своих комнат, как на большом военном осмотре. Все красивые, ни одного неприятного или изможденного лица. Чистенькие, ухоженные, хорошо пахнущие мылом. Проскурина смутила своих коллег не меньше чем бессметных, рассматривая прототипов. Заглядывая в комнаты, изучая чистоту ногтей, даже принюхиваясь.

-Что вы делаете, Калина? – спросил у нее министр Аршинов.

-Если у обслуживающего персонала хватает времени ухаживать за собой, они живут нормальной жизнью. По-моему это важно. Как к ним относятся. Как к мясу или… иначе.

Но придраться журналистке было не к чему.

Никто из бессмертных не сказал ни слова, как бы странно себя не вела Проскурина. Амир наблюдал бесстрастно, но ловил каждое движение гостьи.