Зов странствий. Лурулу (ЛП) - Вэнс Джек Холбрук - Страница 16

Пытаясь по возможности сохранять достоинство, Мирон заверил ее в том, что он, естественно, сделает все возможное для того, чтобы удовлетворить ее требования. Тем не менее, Мирон предупредил ее о том, что яхта уже находилась в секторе Ойкумены, относительно удаленном от самых цивилизованных и урбанизированных миров, большинство каковых остались за кормой.

«Так что же нам теперь осталось? — раздраженно спросила леди Эстер. — Джунгли, болота и пляшущие с копьями красноглазые дикари?»

Мирон вежливо рассмеялся: «Боюсь, что можно наткнуться и на джунгли, и на дикарей. В этой части Галактики ни в чем нельзя быть уверенным».

«Хммф. Разве твой знаменитый «Путеводитель» не подскажет, чего нам следует ожидать?»

«Конечно, и я непременно им воспользуюсь. Но прежде всего я не хотел бы слишком далеко отклоняться от заданного курса».

«Так или иначе, постарайся подыскать забавную планету, населенную красивыми людьми, умеющими хорошо поесть и выпить, знающими толк в интересных развлечениях и предлагающих в продажу добротные товары, не вызывающие отвращение с первого взгляда».

«Посмотрю, что можно будет сделать».

Мирон изучил навигационные карты сектора и соответствующие статьи «Путеводителя по планетам»; в конце концов он решил, что наилучшим приближением к идеальному миру, соответствовавшему представлениям его двоюродной бабки, могла бы послужить планета Тобри в солнечной системе Вианджели. Он сообщил леди Эстер о результатах своих изысканий. Та согласилась с его выбором, но без особого энтузиазма: «В справочнике не упоминаются какие-либо экзотические церемонии или что-нибудь, заслуживающее особого интереса — за исключением обычая сажать преступников в клетки и выставлять их на всеобщее обозрение на центральной площади».

«Возможно, вам повстречается забавный заключенный. В справочнике говорится, что на рынке изделий обитателей глубинки — внутренних районов главного континента — попадаются любопытные артефакты».

«Что они называют «любопытными артефактами»? — потребовала объяснений леди Эстер. — Двадцатипудовые тыквы? Дрессированных мышей?»

«Понятия не имею».

«Ну хорошо. Попробуем взглянуть на планету Тобри и ее неизвестные развлечения».

Мирон тут же направил космическую яхту к звезде Вианджели — мало-помалу она становилась все ярче, и через некоторое время в иллюминаторах появился огромный незнакомый мир: Тобри. Когда Мирон зашел в рубку управления, чтобы воспользоваться макроскопом, он обнаружил там Марко Фассига, небрежно облокотившегося на стойку с оборудованием и болтавшего о каких-то пустяках с первым помощником Этвином. Давно уже возраставшее возмущение Мирона разрядилось вспышкой гнева — он решил раз и навсегда положить конец навязчивому присутствию Фассига. С окончательными мерами, однако, приходилось повременить до прибытия на планету. Мирон сдержанно произнес: «Будьте добры вернуться к своим обязанностям, Фассиг. Как вам известно, в рубке управления могут находиться только навигаторы».

«Так точно, капитан!» — без тени смущения отозвался Фассиг. Выпрямившись, он подмигнул Этвину и не спеша вышел из рубки.

«Глодвин» приземлился у космического вокзала города Танджи. Мирон сразу же нашел Марко Фассига: «Сударь, начиная с этой минуты вы уволены. Я нахожу, что в присутствии бортпроводника на моем корабле нет необходимости. Потрудитесь собрать свои вещи и покинуть яхту немедленно!»

Марко Фассиг дернул себя за ус и вопросительно поднял брови, после чего пожал плечами: «Таковы ваши прерогативы, капитан Тэйни, и с моей стороны протестовать бесполезно. Дайте мне пять минут. Я хотел бы пожелать леди Эстер счастливого пути, после чего вы меня больше не увидите».

Через час Мирон Тэйни — все еще в капитанской форме — стоял, одинокий и покинутый, у выхода космического вокзала. Отголоски истерических упреков двоюродной бабки звенели у него в ушах. Он опустил на землю чемодан, содержавший все его немногие пожитки. Леди Эстер позволила ему взять с собой денежную сумму, достаточную для приобретения билета до Вермейзена. В заключение своих многословных замечаний она сказала: «Мирон, у тебя был шанс показать, на что ты способен, но ты позорно провалил этот экзамен! Ты полностью потерял представление о действительности. Ты — праздный мечтатель, живущий в воображении и — если уж выражаться откровенно — в какой-то мере недотепа. Советую тебе вернуться домой и поучиться еще года четыре в Институте, а затем начать карьеру на Бирже под руководством отца. Таково, насколько я понимаю, твое призвание, и в таком качестве ты сможешь добиться какого-то успеха — если как следует возьмешься за ум».

~

Мирон заметил, что метрах в пятнадцати от него стоял, выпрямившись, как на параде, какой-то чиновник или служащий в аккуратно выглаженной униформе — уже не молодой, но еще не поседевший. Чиновник этот, судя по всему, интересовался Мироном и его поведением. Что послужило причиной такой бдительности?

Мирон отвернулся и стал обозревать окрестности. Бульвар, обсаженный деревьями с обеих сторон, соединял космический вокзал с центром города. Мирон распознал деревья по их описанию в «Путеводителе по планетам»: это были знаменитые облачные вязы планеты Тобри — огромные массы серой пены, опутанные сетью черных побегов-плодоножек, клубились над стволами подобно небольшим кучевым облакам.

Мирон обернулся. Чиновник оставался в прежней позиции. Выражение его лица казалось скорее любопытствующим, нежели враждебным. Тем не менее, такое неотрывное внимание смущало Мирона. Мирон снова принялся разглядывать пейзаж, притворяясь невинным туристом. Пейзаж, при всем при том, производил довольно приятное впечатление — чистые тротуары и проезжая часть бульвара поддерживались в хорошем состоянии, газоны были подстрижены безукоризненно, не было заметно никаких сорняков и никакого мусора. По бульвару медленно и осторожно двигались несколько экипажей. Над головой высились кроны облачных вязов — их пена покачивалась и меняла очертания под дуновениями теплого послеполуденного ветерка. Неподалеку от вокзала бульвар выходил на площадь. Насколько мог видеть Мирон, здешние здания отличались примерно одинаковым архитектурным стилем — сложными формами фасадов с большим количеством завитушек и цветочных украшений, напоминавших о древнем стиле «рококо», и высокими остроконечными крышами с множеством мансардных окон. всюду применялись одни и те же материалы: темное дерево, терракота, подцвеченное стекло в высоких узких оконных рамах. Мирон подумал, что обитатели Танджи руководствовались четкими и определенными представлениями о том, как должен был выглядеть их город.

Мирон снова покосился на чиновника. Тот продолжал стоять, как прежде, наблюдая за новоприбывшим со сдержанной бдительностью сторожевого пса. Терпение Мирона истощилось. Он повернулся, чтобы потребовать объяснений, но чиновник тут же двинулся с места и неспешно приблизился, почтительно остановившись на расстоянии трех метров. Теперь Мирон смог прочесть выпуклую надпись на нагрудной нашивке чиновника: «ОБЩЕСТВЕННЫЙ НАДЗИРАТЕЛЬ».

Мирон резко спросил: «Почему вы следите за мной с таким подозрением?»

«Никаких подозрений, сударь — не более чем вполне простительное любопытство. Насколько я понимаю, вы никогда раньше не бывали в Танджи?»

«Я только что прибыл».

Надзиратель указал на брошюру, полученную Мироном в космическом вокзале — он все еще держал ее руке: «Вы уже ознакомились с текстом «Рекомендаций»?»

«Нет, еще нет, — Мирон взглянул на брошюру. — Кажется, это какой-то справочник для туристов?»

«Совершенно верно. Он содержит полезные сведения и карты, которые помогут вам найти дорогу в городе. Кроме того, в справочнике вы найдете краткое описание истории Тобри и сводку некоторых местных постановлений — их рекомендуется учитывать. У нас в Танджи любят, чтобы все было в полном порядке. Естественно, от инопланетных посетителей требуется соблюдение тех же правил, какие соблюдаем мы».