Извилистый путь (СИ) - Вильчинский Виталий Александрович - Страница 18

      - Остался ещё один, и тот, скорее всего, просто пьян.

      В комнате раздался вздох облегчения.

      По дороге заглянув к своему "пациенту", я обнаружил вора в сознании, усердно пытающегося вырваться с пут.

      - А теперь давай мы более спокойно поговорим. Что вам понадобилось от тех парней?

      - Разбежался и сказал! - с ухмылкой ответил он мне. - Уиии!

      Я больно ударил его тыльной стороной ладони по губам.

      - Ты невежливо разговариваешь! Говори лишь то, о чём я тебя спрашиваю.

      - Да не пошел бы ты в...

      Предложение оборвалось на самом интересном, а парень изо всей силы тряс головой и сдавленно ругался. От удара в ухо он завалился набок, так как перед этим сидел, вытянув ноги...

      - Следующий удар будет в нос, - пообещал я, тряхнув рукой. - Не люблю, когда пререкаются.

      - Не твое собачье дело! Ты уже покойник! Наехать на гильдию: это...

      - Уточню, на две гильдии. Твой дружок спит беспробудным сном, зажав голову под мышкой. И ты последуешь за ним. Город нужно очистить от отребья.

      - Да, ты круто влип, приятель! - на его лице появилась ухмылка, а в глазах плескался страх перед скорой смертью.

      Я вынул длинный узкий клинок из голенища сапога.

      - Слушай, браток, давай договоримся!? Я тебе дам денег! - залебезил вор.- Я с гильдией договорюсь!

      Последнюю фразу он закончил на высоких истерических нотках.

      - Мне ничего от тебя не нужно, - ответил я поднимаясь. - Все что мне нужно, у меня есть.

      Я спрятал нож в сапог, повернулся и пошел, не оборачиваясь. Мне еще пьяного на себе тащить.

      Когда я дотащил что-то нескладно бормочущего парня в таверну, оставалось около часа до рассвета.

- Откройте дверь.

В зале за сидела   Неилин с бледным лицом и пила что-то из кружки. Пристроившись за соседним столиком о чем-то тихо беседовали купец с хозяином и поглядывали в ту сторону, где лежал раненый. Парень, кажется, спал, выделялось его лицо, белое, как мрамор (слишком уж много крови потерял).

    Я пошел к лестнице, а кухарка побежала передо мной, показывая дорогу.

    - Я беру еще одну комнату.

      - Хозяин, распорядитесь, чтобы раненого обмыли и уложили в одну комнату с его другом, - сказал я трактирщику, усаживаясь за стол к девушке. - И вещи его сложите рядом с кроватью, одежду выстирать и заштопать, под одеялом она ему не понадобится.

      - Как скажете, господин! - полноватый мужчина поднялся и отправился отдавать приказания.

      К себе в комнату ушел и купец, понявший по моему лицу, что сейчас я не склонен отвечать на вопросы.

      - Подогретое вино, пожалуйста, - обратился я к кухарке, и когда появилась передо мной кружка, заговорил с девушкой:

      - Ну, что он?

      - Жить будет, только слаб очень. Сколько умела, столько сделала, только умею я мало, - грустно произнесла она.

      - Ничего, научишься, - утешил ее я. - Завтра купим кой-какие книги, а остальному тебя научат в Академии. Я свое обещание помню и сдержу.

      - Угум.

      Девочка была совсем вымотанной физически, морально и эмоционально.

      - Ну, зайчонок, тебе пора спать. День выдался тяжелым.

      - Да, пойду я, наверное.

      Она поднялась, поставила кружку и ушла наверх. Я еще немного посидел, медленно пропуская вино через зубы. Оно было не таким уж и противным, и я заказал себе еще кружечку. Этот день и для меня выдался нелегким. Уж слишком много событий. Отвык я от такого. Прокрутив все происшествия в голове, и решив, что без русоволосого парня все равно ничего не пойму, я отправился к себе.

Рухнув поперек кровати, носком сапога стащил второй, а потом босой ногой скинул оставшийся. Возился я с этим долго, проще было перевернуться на спину, сесть и спокойно снять оба сапога, но это было так лень! Стук второго упавшего сапога я услышал словно через пелену, и через секунду уже спал.

* * *

      Когда я пробудился, было уже далеко за полдень. Об это можно было судить по солнцу, ярко светившему прямо в окно. Я так и лежал, как лег вечером: на животе. Подушка была мокрой от пота и слюны, которая вытекала из приоткрытого рта. Голова гудела, вся одежда была измятой и мокрой от пота, конечно, попробуйте спать под палящим солнцем в душном помещении, да еще и в теплой одежде. Вечером, спасаясь от холодного ветра, дувшего с моря, я хорошо оделся.

Под дверью слышалась какая-то возня и бурчание полушепотом. Я решил их не замечать, и, повалявшись в кровати ещё некоторое время, тихо слез с кровати, с омерзением сбросив из себя все на пол и, в чем мать родила, побрел в ванную комнату. Там, в огромном деревянном корыте была налита чистая вода. Налили ее еще утром, но она уже остыла, поэтому я с удовольствием влез в нее, охая от холода, и с блаженным выражением лица улегся, уставившись в потолок. Корыто было сантиметров шестидесяти высотой, и сейчас вода на десять сантиметров не доходила до края

Масляную лампу я не зажигал, просто оставил дверь открытой и теперь здесь царил приятный полумрак. В дверь несмело постучали.

      - Граа-аф? - послышался робкий голос из-за двери. Он был слишком тих, чтобы разобрать, кто это был. - Эрландо-о...

      Эрландо меня звали только близкие друзья, значит, это был мой придворный лекарь. В дверь снова постучали:

      - Я вхожу... - прозвучало на этот раз громче, и в приоткрывшуюся дверь просунулась прелестная головка Неилин. Обозрев комнату и мои шмотки на полу, она несмело вошла в комнату. Еще раз обозрев мой номер и не заметив меня, посмотрела в сторону темнеющего входа в ванную. Робко, даже вроде как меньше дышать стала, двинулась по направлению ко входу.

Когда она вошла в ванную, в воде плавал труп, мерно покачиваясь, создавая волны. Спина выглядывала над водой, голова скрывалась в воде.

      Блаженную тишину прорезал женский крик, преисполненный ужаса и горя. Утопленник приподнял голову над водой и тихим вкрадчивым голосом поинтересовался:

      - К чему эти вопли? Голова и без того болит, пришла тереть спинку, так три...

      Вопль перешел в визг, только к нему добавились шлепки. Девушка лупила говорящего "мертвяка" ладонью по спине.

      - А-а-а-а! - дурным голосом посетовал на жизнь тот. - Я же просто потереть просил!

      - Негодяй! - плаксивым голосом закричала девушка и, ухватив утопленника за голову, затолкала ее под воду. Парень усиленно сопротивлялся, а потом его сопротивление стало слабее, и в конечно итоге он обмяк под водой.

      - Вот так тебе, мерзавец! - отошла девушка от ванны, уперев руки в бока...

      - Ой! - испугалась она. - Ой, божечкиии! Что же я наделала!?

      Подбежав к ванне и ухватив окончательно утонувшего графа за волосы, изо всей силы потащила из воды.

      - Эрл, очнись! Эрл, пожалуйста! - девушка плача, ничего, не понимая, потащила утопленника за волосы из ванны на пол, чтобы сделать искусственное дыхание и попробовать оказать хоть какую-то первую помощь.

      Внезапно труп вскочил на ноги и закрыл девчонке рот страстным поцелуем. Та ошарашенно замерла. Через минуту, оторвавшись от девушки, облизав губы, скорбным голосом, он произнес:

      - Сначала вроде как спинку потереть, а потом топить начали. А когда я смирился со своей участью и стал умирать спокойно, меня решили не убивать безболезненно, а сначала снять скальп...

      Девушка зарыдала, прижав руки к лицу. Я прижал ее к себе и начал поглаживать по спине. Она всхлипывала и тихонько плакала.

      - Прости меня, это была очень злая шутка! - попросил я ее, целуя в склоненную голову. Она снова содрогнулась от всхлипа. - Прости меня, пожалуйста!

      Неилин отстранилась от меня, посмотрела мне в глаза своими воспаленными красными глазками, развернулась и убежала, хлопнув дверью. Через минуту в нее просунулась голова хозяина таверны. Заметив меня голого, стоящего в проеме двери ванной комнаты, пробормотал извинения и исчез за дверью. Я на какое-то время задумался. Поразмышляв еще некоторое время, открыл свою сумку и, достав чистое платье, натянул на себя. Пока происходило действо, я успел полностью обсохнуть, разве что волосы оставались мокрыми. Вытерев их насухо полотенцем и всунув ноги в сапоги, которые пришлось долго оттирать щеткой, я вышел на коридор. Из-за соседней двери доносился тихий, словно детский плач.