Извилистый путь (СИ) - Вильчинский Виталий Александрович - Страница 68

- Придурок!

- Больной?!

- Ах-ха-ха!

- Нет, Суги, ты только посмотри на него! Я тут терплю со всей силы, чтоб не отрываться от истории, по маленькому в кустики хочу, а он выделывается! Я чуть тут, на месте, не облегчился!

- Иди уже! Ха-ха, я подожду! - потер бороду я.

Гоблин со всех ног побежал в кусты, находящиеся в десяти метрах от нас.

- Так вот! - Нарочито громким голосом начал я, как только гоблин пристроился. - Поворачиваюсь, значит я...

- Подожди! - возопил гоблин.

- Да шучу я, шучу!

- Фу-у-х! А теперь давай! - приземлился Муса.

- Поворачиваюсь, значит, я, и тихонько выпадаю в осадок. Дракон, продолжая рычать, и "мирно спать", во-о-от такенным глазом смотрит на меня! Увидел, что я на него смотрю, враз рычать перестал, и моргнул....

- Страсть, то какая! - жалостливым голосом простонал Муса.

- А ты храбрый! - гудит он. Я уже всё, еще чуть-чуть, и заикой стану, а эта зверюга чуть отодвигается, и морду ко мне поворачивает!

- Храбрый, и не жадный. Немого взял.

- А зачем мне много? - прочистив горло, и немного осмелев, заговорил я.

- Все равно, воруешь!

- Знаю. И мои оправдания даже мне глупыми кажутся.

Дракон улыбнулся, если этот оскал можно назвать улыбкой.

- И что собираешься делать? - прогудел ящер.

- Ну, во-первых, положить все на место. - Я опустошил карманы. - И если ты меня отпустишь, сбежать отсюда подальше. А если нет... значит, здесь и останусь. Драться с тобой, сопротивляться смысла нет, здесь воины и получше бывали, и все равно тебя не победили. Значит, мне останется только умереть. Вот и все.

Дракон хмыкнул, облачка пара поднялись из его ноздрей:

- Правильно рассуждаешь! Деньги и камень, можешь оставить себе, мне они не к чему, а заплатишь мне рассказом о внешнем мире. Я давно там не была. Так я понял, что это драконица.

Я уселся на пол, скрестил ноги, и начал рассказывать. Потом, по ее просьбе переключился на себя, рассказал о своей жизни.

- Ты мне нравишься, - сказала дракона. - Я тебя ни разу не уличила во лжи, ты искренний. А отличить ложь от истины я могу, и эмоции прочитать тоже умею. Можешь идти. Никому обо мне не рассказывай. Так будет спокойней. Пусть приезжают, сражаются со мной, но о нашем разговоре ничего не говори.

Я поблагодарил дракона, распрощался, и пошел к выходу.

- Можешь приходить еще! - прорычала она мне вдогонку.

- И че? - спросил гоблин.

- И ниче! Раззнакомились мы с ней, подружились, я частенько ее навещал, устроился работать у одного фермера в Пригорном, и навещал ее. Через год она мне сделала мне предложение:

- Эрландо, ты же у нас благородный. Я даю тебе деньги, ты покупаешь это графство, и я ухожу. Мне тяжело жить в этом теле. Я уже не могу летать, не могу дышать огнем, и скоро и передвигаться не смогу. Возможно, я смогу превратиться в человека, но вернуть свой облик дракона больше не смогу. Человеком я проживу еще лет пятнадцать, двадцать, а драконом, если не захочу умереть сама, драконы это могут, то просуществую, жизнью это не назовешь, года три, четыре. Я давно уже хотела уйти, но не хотелось вот так бросать деньги. Кому я их оставлю? Тем высокородным ублюдкам, которые приезжают меня убить?! В нехороших руках деньги смогут наделать много беды. А ты хороший, и богатство не сделает из тебя подлого и развращенного человека. Твоя сущность не такая, ты не так воспитан.

- Но...

- Возражения не принимаются! Я так решила! Сейчас, езжай к королю, узнавай, сколько он хочет за это графство. Возьмешь нужную сумму, а дальше будет видно.

Если убрать кучу лишнего хлама и ненужных сведений, таких, как сколько дать кому на лапу, чтоб попасть к королю на аудиенцию, но все решилось очень просто. Вышел я на базар, хлебушка да овощей купить, и повстречал там принца. Вздохи ахи охи, все как положено при встрече старых друзей, ошарашенная охрана и обалдевшие люди, полный фарш. Ну значит поведал я ему о своих желаниях, что хочу попасть к его батюшке на прием. Принц взял меня за руку и повел к королю. А тот, прознав про то, что я его сына от смерти спас, мне графство так подарил, а деньги оставил "на развитие", так сказать.

А когда я вернулся к драконе, то старушка уже очень нехорошо выглядела. Чешуя муже не блестела, потеряла цвет. Глаза поблекли, и она даже дым из ноздрей выпускать уже не могла.

- Долго же ты бегал, голубчик! - ласково пророкотала она. - Сейчас я уже не знаю, смогу ли я превратиться! Но попробую! С тобой еда есть?

- Конечно! Вот! Луковица, головка сыра, буханка хлеба, фляга вина и фляга воды, и еще кусок копченого сала! - засуетился я, выкладывая пищу на камень.

- Это хорошо. Когда я обернусь, мне нужно будет хорошенько подкрепиться! Теперь, оставь мне свой плащ, и отойди к выходу из долины, а то я стесняюсь. - Дракона улыбнулась. - Я тебя позову.

Без разговоров я ушел из пещеры, и уселся на камень у выхода из долины, глядя на дорогу. Когда меня сзади окликнул голос, была уже глубокая ночь, и я думал, что уже не дождусь старую драконицу, и ей так и придётся умереть в своем огромном теле.

Позади меня стояла женщина, завернутая в мой плащ.

Так у меня и появилась гора денег и власть. Так я стал Эрландо эл Эрнст!

Я снова приложился к фляжке, гном и гоблин задумчиво смотрели на меня.

- А где теперь твоя дракона? - спросил зеленый.

- А я ее спрятал! И ей не плохо там живется! - улыбнулся я. Ну, не рассказывать же мне, что Кристалина и есть золотая драконица!

- А покажешь?!

- Нет!

- Ну пожа-а-лусйта! - заныл любопытный Муса.

- Муська, отвянь от него! - прогудел Сурнгин. - Чтоб ты ходил, и пялился на нее, а потом не мог язык за зубами удержать?!

- А как она выглядит? - зашел гоблин с другой стороны.

- Молодо! - отчеканил я. - Все!

* * *

На следующее утро мы продолжили путь. Спать на земле уже было холодно, заканчивался второй месяц осени. Мы сели на лапнике зябко ежась, и потирая руки покрутили головами в поисках гнома. Тот куда-то запропастился, и в голову начали лезть всякие нехорошие мысли. А может его уже... того... расстройство желудка одолело? И теперь наш охранник где-то тяжко мучается?!

   Ан, нет, вот он с довольной рожей выбрался из кустов. В руке два зайчонка, ночью попавших в силки! Завтрак обещал быть вкусным.

   - А ты, зеленый человечек, дух за хворостом! Эрландо, на тебе вода!

   Я подхватил котелок, и бодрой походкой, чтобы разогнать кровь пошел к речушке. Прежде всего, я избавился от лишней воды, и умылся холодной водой, наполнил жидкостью котелок, и вернулся назад. По дороге обломал у корня невысокую сухостоину, и приволочил ее к огню. Вскоре из зарослей появился Муса, таща в обнимку хворост, сбросив его рядом с костром, вытащил из кармана различные листочки и ростки.

   - Испоганишь похлебку, я тебе твои уши еще большими сделаю! - угрожающе заявил Суги, водружая котелок над огнем.

   - Боюсь-боюсь! - хмыкнул гоблин. - А не понравится, я сам съем!

   - Я тебе дам - сам!

   - Ну, так тогда молча жди!

   Гном для виду поворчал, но больше не сопротивлялся. Мою деревяшку Суги наломал голыми руками, не смотря, что она была в полтора моих роста, и сломал яя со второго раза, костер загорелся бодрее, вскоре зайчонок сварился, и мы с удовольствием его утоптали, запивая бульоном. Вопреки опасениям Сурнгина еда получилась вкусной, и он аж причмокивал.

   - Ты хоть бы спасибо сказал, хамло! - возмутился гоблин. - Сожрал и не муркнул!

   - На здоровье, мой зеленый человечек!

   Гном подхватил котелок, и отправился к реке его мыть, и спустя полчаса мы были уже в пути.

   - Правда, с хлебом было вкуснее, - цыкнул зубом гном и сломал тонкую ветку. Ножом заострил ее, и принялся увлеченно выковыривать мясо, застрявшее между зубов.