Рожденный в сражениях (СИ) - Хорев Сергей - Страница 27

  -И что со всем этим делать?

  -А черт его знает! Сам до сих пор мучаюсь.

  Новиков недовольно покосился на нежданного шутника и от удивления чуть не открыл рот. Радом, добродушно улыбаясь, в густые русые усы, стоял Фрунзе.

  -Товарищ народный ком...

  -Вольно, лейтенант, вольно. Мы не на плацу. Товарищ Новиков, если не ошибаюсь. Спаситель наших танкистов и гроза китайцев. Перед врагом не терялись, неужто перед этим спасуете?

  -Не спасую, товарищ народный комиссар, - Новиков уже оправился от неожиданности, - но подучится бы, застольному этикету, не мешало.

  -Успеете. Какие ваши годы.

  Нарком тихо рассмеялся и пошел к столу для членов правительства.

  Было шампанское, были тосты и здравицы. Тихо играл камерный оркестр. (!) Выпитое не пьянило, но несколько сняло напряжение. Потихоньку за столами завязались разговоры. Сначала поодиночке, а потом и небольшими группами потянулись к курительной комнате самые заядлые курильщики. После ухода Сталина, почувствовали себя совсем свободно. Удивительное все-таки создание военный человек. Прошло совсем немного времени и он почти в любой обстановке чувствует себя пусть не как дома, но успевает освоиться, приспособиться и создать вокруг себя свой маленький мирок привязанностей и интересов. Разлитое по бокалам красное вино. Тосты за знакомство, службу и дружбу. Обстановка стала более непринужденная. Фрунзе и Котовский стояли в окружении старших командиров. Доносились приглушенные голоса, кто-то яростно жестикулировал, доказывая свою правоту.

  Наверное, на каждом празднике или застолье возникает момент, когда человек как бы выныривает из праздничной обстановки, выключается из общего процесса создания праздничной атмосферы. Чувствуешь себя при этом по особенному неуютно - словно ты одинокий зритель в театре, где актеры играют не для тебя. Чаше всего это длится несколько секунд или минут, но иногда растягивается надолго и тогда лучше всего просто уйти, чтобы не портить праздник. А если уйти нельзя? На Новикова как раз накатило такое неприятное состояние, и он мучительно, но безуспешно пытался из него выйти.

  Между тем группа командиров окружавших Фрунзе оказалась совсем рядом. Новиков с отстраненным интересом рассматривал раскрасневшиеся лица Рокоссовского, Блюхера, Барановича (комдива 36 стрелковой дивизии). Наверное, разговор был жаркий. Неожиданно командиры расступились и дружно повернули головы в сторону Новикова. Нарком приглашающе взмахнул рукой.

  -Товарищ Новиков, подойдите к нам.

  Выброс адреналина. Горячая волна по телу. И куда только подевалась расслабленность и прострация. Невольно весь подобрался. Встал и, оправив китель, подошел к Фрунзе. На секунду замешкался, не зная как обращаться к наркому в такой ситуации. Выбрал нейтральное.

  -Товарищ Фрунзе?

  Нарком видимо оценил. В глазах мелькнула улыбка.

  -Товарищ Новиков, мы вот с товарищами командирами спорим о роли танков в будущей войне. Вам довелось непосредственно взаимодействовать с танкистами. Каково ваше мнение о боевом применении танков?

  Не ожидавший такого вопроса Новиков замер. Стараясь сделать это незаметно, глубоко вздохнул - выдохнул. Невольно вскинул подбородок. "Ну, поехали!" - не к месту мелькнуло в голове.

  -К сожалению, я могу судить, о применении танков, только на основании одного эпизода. Но можно с уверенностью заявить, что выполнение поставленной задачи теми незначительными силами, которыми мы располагали, с минимальными потерями, стало возможно только благодаря активным действиям танкистов. С другой стороны, как оказалось, танки без пехотного сопровождения - легко уязвимы и совершенно не приспособлены к действиям в условиях города или сильно пересеченной местности. Если бы китайцы стреляли лучше, танки были бы поражены еще на подходе к позициям и окопам.

  Ещё один глубокий вдох-выдох. Внимательно отслеживаем, мягко говоря, удивленное выражение лиц командиров. Закрепляем впечатление.

  -Я считаю, что танк, безусловно, мощное оружие и способен выполнять многие задачи, но для реализации его мощи обязательно нужна поддержка пехоты, артиллерии, возможно авиации. Причем и пехота, и артиллерия должны быть способны двигаться так же быстро, как и танки. Если бы не кони, нам было бы не угнаться за танковой ротой, тем более в условиях бездорожья. Особенно не хватало поддержки артиллерии. Так же следует отметить недостаточную подвижность и слабое огневое вооружение наших танков. Против пехоты и пулеметов хватает, а уже стена глинобитного дома непреодолима ни огнем, ни гусеницами.

  Новиков остановился и перевел дух. Командиры молчали. Только Рокоссовский одобрительно кивнул головой, как бы соглашаясь со сказанным. Фрунзе слушал внимательно, смотрел с некоторым удивлением. Наконец, провел ладонью по волосам, словно поправляя прическу, при этом из-под ладони успел внимательно и незаметно (ну почти) разглядеть лица командиров и, наверное, отследить их реакцию.

  -Я ожидал услышать эмоциональный рассказ очевидца, а услышал четко сформулированное мнение. Не скрою, мне приятно, что наши молодые командиры могут не только храбро воевать, но и способны думать.

  А взгляд при этом...

  - Знаете, товарищ Новиков, я считаю, что вам необходимо сменить коня и шашку на броню и пушку. Танковые и моторизованные войска только создаются в нашей армии. Многие вопросы их применения не решены и находятся в стадии обсуждения и разработки. Большинство военных видят перспективу применения танков только как средства сопровождения пехоты, а вы меняете акцент, предлагая пехоте обеспечивать действия танков. Правда у вас есть союзник в лице комкора Рокоссовского, но даже он не столь радикален.

  Фрунзе коротким движение руки остановил готового что-то сказать Рокоссовского.

  -Я думаю, что следует на практике предоставить вам возможность доказать или опровергнуть истинность ваших рассуждений. Завтра обратитесь в отдел кадров наркомата за предписанием. Благодарю вас за службу и содержательный анализ.

  Крепко пожав на прощание руку, нарком ушел. А не ожидавший, честно говоря, такого резкого поворота Новиков, остался.

  -И кто кого больше удивил? Ну да ничего. Зато теперь товарищ нарком точно не забудет молодого, неизвестного лейтенанта.

  В течении вечера, словно в подтверждение его мыслей, Новиков неоднократно замечал внимательный взгляд наркома.

  "Ну что, товарищ танкист? Броня крепка и танки наши быстры?"

  Слащев.

  Слащев промучился всю ночь. Спать не получалось - Егоров постоянно ворочался, вздыхал и кряхтел. Плюнув на попытки уснуть, Слащев рывком встал с топчана и достал с буфета, стоявшего на веранде, где они спали, точнее, пытались спать, пару папирос.

  - Так, Егоров. Кончай ворочаться, пошли, перекурим на холодке.

  Прохладные доски крыльца приятно остужали натруженные за день ноги. Вокруг была спокойная тишина, только изредка тренькал сверчок. Пахло скошенной травой, и от недалёкого ельника лёгкий ветерок доносил запах хвои. Огромные яркие звезды мерцали в небе, а над ельником повис оранжевый блин Луны. Облокотившись о перила, неторопливо попыхивая папиросой, Слащев наблюдал за Егоровым. Тот сидел молча, но напряжение чувствовалось в каждом движении.

  - Егоров, Егоров. Ты мне вот что скажи. Тебе Григорий Иванович намекал, какими делами моей команде заниматься придется?

  - А что тут намекать? Знаешь поговорку про Крым и Рым? Вот и придется тебе и в Крым и в Рым ходить. И может так случится, что Крым у тебя на Дальнем Востоке будет, а Рым, понимаешь, в Мурманске. Так что...

  - Весёлое дело! Где тот Восток Дальний, а где Мурманск. Еще скажи Константинополь.

  - И скажу. Думаешь, там у нас дел нет? Очень даже есть. Как, по-твоему, чего Фрунзе в Турции делал? Это же проливы, выход в Черное море. И не только. Это канал египетский, понимать надо. Закрой его, как британцы свои корыта в Средиземное проведут? В обход Африки? Так пока дойдут - война кончится. Да и дойдут ли?