Унесенные ветром (СИ) - "Ahe" - Страница 6

«Прежние мастурбации не были столь выразительными, и вообще я никогда не решался на подобное, - Джон снял трусы и вытер ими с живота семенную жидкость, - не понимаю, почему я постоянно представляю его? Ведь я истинная омега. Ума не приложу, что в нем такого?»

Он лениво встал и потянулся. Мышцы ныли.

«Надеюсь, Мэри ушла и не услышала моих стонов, если нет, то я надеюсь, что она не задаст мне никаких вопросов».

Натянув чистое белье и футболку и закинув грязное в корзину, он лег в постель. Сон этой ночью пришел значительно быстрее.

========== Глава 4. Линия огня. ==========

Сквозь сон Джон почувствовал, как к его спине прижалось хрупкое девичье тело, её горячая рука легла на его поясницу. Он ощутил ласковое прикосновение губ к правому плечу.

- Я люблю тебя, - шепотом произнесла Мэри, крепче прижав его к себе.

«Ложные надежды, - Джон мысленно поморщился, - идти против собственной природы во имя гордости, желая доказать всем, что Джон Уотсон не позволит никому насмехаться над его чувствами, чтобы Грегори осознал, кого он потерял! Наверняка общество увидело в его решении быть с ней ребячество и нелепость. Омега и бета, что может быть комичней! – мыслительный процесс на время остановился. – Стоит ли продолжать эту игру? Я ошибся. Время идет, а боль не ослабевает. Напротив, мучает ещё сильнее, оборачиваясь холодной, безобразной пыткой. Я всё ещё люблю Грегори, он тот единственный, кто мог бы принести мне исцеление».

Джон оторвал голову от подушки и посмотрел через плечо. Мэри прижималась щекой к его спине, на её милом личике было спокойствие и радость, ресницы чуть дрогнули.

«Я должен считаться с её чувствами, - без капли прежнего эгоизма прозвучал внутренний голос, - то, что мое сердце разбито, ещё не повод, чтобы я так же пренебрегал ей и растаптывал её любовь. А она действительно любит меня, не сходит с ума по моему запаху, в отличие от других альф. Ей интересен я и ею не руководит инстинкт. Я должен быть благодарен судьбе, что в моей жизни нашелся тот, кто любит меня таким, каков я есть, - он лег обратно. - Почему же я несчастлив? - его ладонь оказалась поверх ее. В сердце ничего не дрогнуло. – С сегодняшнего дня я буду пробовать полюбить тебя, Мэри, я скажу тебе правду».

Той ночью ему приснился океан, бушующий и неукротимый. В толще его вод Джону виднелась призрачная улыбка возлюбленного. Тело его бил озноб, а сердце сковал мрак. Океан, казалось, насмехался над ничтожностью человека. Джон стоял там, не в силах справиться со своими чувствами. Волны ударялись о берег и хлестали его голени.

- Я люблю тебя, - эхом прозвучал его голос, Джон обернулся и увидел удаляющегося от берега мужчину, - люблю, - вновь повторил он. Но Грегори непоколебимо удалялся, его походка была тяжелой, резкой. Джон попробовал побежать за ним, но его ступни увязли в песке, который сковал все движения. – Грегори, постой! – не унимался и не сдавался Джон, пытаясь как-то прорваться к нему, пошатываясь и выкрикивая ему вслед изо всей силы:

– Послушай, я люблю тебя!

Лестрейд резко остановился. Иллюзия разрушилась. Расстояние, которое разделяло их, в мгновение превратилось в ничто. Неожиданно он оказался перед ним. Джон жадно всмотрелся в его лицо, будто оно было источником света, жизни. Но… Впервые он видел настолько холодное и безразличное выражение. Губы были поджаты, а взгляд понурый, будто неживой.

- Это твоя беда, - отчетливо прозвучал голос инспектора.

Сон оборвался. Джона разбудил звон будильника. Он вытянул руку вперед, чтобы выключить его, а Мэри в этот момент теснее прижалась к его груди.

- Уже пора вставать? – сонно поинтересовалась она.

- Мне да, а ты можешь ещё поспать, - Джон обхватил её руку своей, мягко поцеловал в тыльную часть руки, после чего легко высвободился из теплых объятий. Это было первое утро в их совместной жизни, когда присутствие в кровати Мэри не вызывало у него дискомфорта.

«Вот что значит получить хорошую разрядку, даже этот странный сон не испортил настроения», - мысленно улыбнулся он.

- Возьмешь у меня в кошельке сто фунтов, - укутавшись в одеяло, произнесла Мери.

- Зачем? – удивленно спросил Джон, достав из комода джинсы и клетчатую рубашку.

- Глупенький, у тебя ведь нет денег на проезд и еду, - она открыла глаза и подперла голову рукой, наблюдая за ним. Джон постарался придать себе беззаботный вид.

- Мне хватит и двадцатки.

- Как знаешь.

- Буду поздно, - тихо сказал он.

- Я надеюсь, в состоянии отработать мои деньги, - игриво протянула девушка, губы ее изогнулись в улыбке. Настроение у него резко упало.

«Вновь всё упирается в секс», - Джон ушел в ванную и включил кран, снял с себя всю одежду и встал под душ. Взяв с полки свою губку, он намылил её и принялся натирать ей плечи и грудь. С губ его сорвался невольный стон. Тело чувствительно отзывалось на все прикосновения, что было немного необычно, но, в общем-то, приятно.

«Видимо, ещё одно последствие вчерашнего оргазма», - поспешил успокоить себя Джон. Для убедительности он решительно провел влажной губкой по ягодицам, анус отозвался на это невинное прикосновение сладостной тянущей болью и легкой пульсацией. Словно нашкодивший ребенок, он быстро смыл с себя мыльную пену, вытерся и оделся.

«Не стоило вчера заходить так далеко, - Джон вытер полотенцем лицо и потянулся за зубной щеткой, - а еще этот странный сон. Хорошо, что они не имеют никакой власти, и им не суждено сбываться, - Джон щедро выдавил из тюбика зубную пасту, - более того, Грегори воспитан и не сказал бы подобного, ведь грубость не сделает ему чести, - он принялся полоскать рот, - я дурак! Почему я не могу никак выкинуть тебя из головы и своих мыслей? - он возвратил щетку на место и всмотрелся в собственное отражение. - Будучи совершеннолетним, вступившим в наследие омегой, я убиваюсь по несвободному альфе!»

Джон резко отвернулся, его лицо исказила гримаса боли.

«Почему нельзя вернуться в прошлое! Отчего наша память неосязаемая, и, как ни старайся, подлинное ощущение не вернешь, остается лишь призрак, тень, грустное тающее облачко. В те далекие дни я мог надеяться на то, что он будет моим. Сейчас я сам мучаю, извожу себя, постоянно вспоминая прошлое. Мне стоит думать о предстоящей работе, о Мэри, в конце концов. А я по-прежнему самозабвенно лелею мечту. Как же я жалок!»

- Джон, - Мэри открыла дверь и вошла в ванную комнату. От её внимательного взгляда не скрылось то, в каком ужасном состоянии был Джон. Она подошла к нему и мягко поцеловала его в губы. Поцелуй вышел сухим и скомканным. Чужие прикосновения давали едва уловимое ощущение удовольствия, но что-то внутри жаждало изо всех сил оттолкнуть её.

- Что случилось? – оторвавшись от его губ, произнесла Мэри.

- Ничего, просто… я волнуюсь, - Джон никогда не был искусным вруном. Лицо Мэри поникло и осунулось.

- Это из-за меня? – ее голос звучал уже без прежней нежности. – Ты жалеешь о том, что мы вместе?

- Нет, я просто запутался, на меня столько свалилось за этот месяц, я просто не готов.

- Тебе не обязательно выходить на работу, - тут же поспешила вставить она. Джон обхватил её за плечи и усадил на бортик ванной. Мэри недоуменно посмотрела на него.

- Я не хотел этого говорить, но мне хочется быть предельно честным с тобой. Знаешь, тот, кому нечего терять, может всего добиться. Того, кто не чувствителен к боли, ничто не ранит.

- Зачем ты мне это говоришь? – она с тревогой посмотрела на него.

«Быть предельно честным в наши дни очень трудно».

- Ты должна знать о том, что физическая близость осложняет всё, и я просто морально не готов к ней.

- Отвергаешь меня? – её глаза в удивлении расширились, а вот голос звучал натянуто.

- Я не испытываю к тебе ничего, - Джон затормошил её за плечи, - близость с тобой не дарит мне ощущения безграничного удовольствия, она сродни некому извращенному насилованию моего тела и сознания! Я просто хочу, чтобы ты не требовала и не ожидала от меня большего. Я прошу тебя, давай постепенно перейдем к сексу, - без малейшей остановки высказал он, - я хочу быть с тобой, но моё тело пока не разделяет моего желания.