Зеркало и чаша - Дворецкая Елизавета Алексеевна - Страница 78
- Предыдущая
- 78/110
- Следующая
— Наверное, это справедливо. — Избрана кивнула. — Но как ты собираешься этого добиться?
— Но ведь чаша Фрейра-то у меня. — Хродгар многозначительно усмехнулся. — И что они теперь будут делать?
— У тебя?
Хродгар кивнул одному из своих людей, и тот вынул из мешка какой-то округлый предмет, заботливо обернутый холстиной. От изумления и нетерпения Избрана даже приподнялась на сиденье. Вещь передали Хродгару, он поставил ее на стол, пригладил волосы, собрался и только потом торжественно снял холстину.
На столе перед ним оказалась круглая серебряная чаша, величиной примерно с две мужские ладони. На боках ее были вычеканены бегущие олени и пляшущие человеческие фигурки, тоже рогатые. Грубоватая работа дышала такой древностью, что у Избраны перехватило дух.
— Это она? — ахнула княгиня.
Хродгар кивнул, и вид у него был очень довольный — ему было приятно произвести впечатление на эту таинственную деву.
— Ты увез священную чашу своего народа? Увез прямо из святилища? — Избрана едва могла поверить в такую дерзость. — Но ведь, наверное, тебе так просто ее не отдали?
— Да, я же говорю, у нас была битва. Я видел, что Один сегодня не с нами и силой мне их не одолеть. Но я не так прост, чтобы сдаваться! Настоящий мужчина должен бороться, используя любую возможность, ведь так?
— Именно так! Конунг верно говорит! — на разные голоса, но очень убежденно подхватили варяги Хединовой дружины.
Сам Хедин чуть ли не смотрел в рот Хродгару, ловя каждое слово. Впервые за много лет он увидел знатного вождя, который полностью соответствовал его представлениям о доблести! Взглянув на его лицо, Избрана даже испугалась: старина Хедин сейчас бросит ее и запросится в дружину к Хродгару!
Выход один: взять к себе самого Хродгара! — мелькнуло в голове, и она улыбнулась. Он тоже беглец, ему пока некуда идти, а если получится так ли иначе привязать его к себе, то его двести человек — уже сила!
— Я забрал чашу из святилища Фрейра, и никто не посмел мне помешать, — горделиво продолжал Хродгар. — У нас говорят, что даже прикоснуться к ней может только человек из рода конунгов, потому что мы ведь ведем свой род от самого Фрейра. А если ее возьмет человек низкого рода, то она утратит свои чудесные свойства. Я никак не мог допустить, чтобы ее взял в свои грязные лапы этот свинячий хр... эта свинья, короче, — тогда весь Етланд лишится своего главного сокровища!
— А они не гнались за тобой?
— Их корабли не были готовы! — Хродгар усмехнулся. — Они ведь, дескать, никуда не собирались плыть. А я недавно пришел из похода. Конечно, мои корабли обросли и набухли, но все-таки мы ушли, и у них не было возможности нам помешать.
— Я буду рада, если такой достойный человек станет моим гостем, — уважительно проговорила Избрана. Она и впрямь была под сильным впечатлением. — Но хотелось бы узнать, в чем заключаются чудесные свойства этой чаши?
— В этой чаше слита божественная сила Фрейра и Бальдра! — с удовольствием пустился объяснять Хродгар. — Тебе знакомы имена этих великих богов?
— Да. — Избрана кивнула. Благодаря Хедину она неплохо знала веру северных соседей. — У нас они тоже почитаются, но под именами Дажьбога и Ярилы[30] .
— Отлично! Тогда ты легко поймешь меня, как умная и сведущая женщина. Хоть Фрейр происходит из рода ванов, а Бальдр — из асов[31] , между ними есть немало общего. Оба они заключают в себе драгоценную силу роста и процветания. Всем людям Фрейр несет мир, изобилие и удовольствие. А Бальдр, хоть и сошел в темное царство Хель[32] , хранит там частицу света, которая после Затмения Богов прорастет, чтобы вновь наполнить мир жизнью. Эта чаша — жертвенная. В нее собирают жертвенную кровь, когда на празднике Середины Лета Фрейру приносят жертвы. И из этой чаши пьет конунг на праздничном пиру, пьет за добрый урожай и мир. И никто, кроме конунга, не имеет права из нее пить, и ни на каком другом пиру, кроме пира в честь Фрейра на Середине Лета. Ну, и кроме разных исключительных случаев, когда конунгу особенно нужна помощь Фрейра. И при соблюдении условий эта чаша приносит конунгу, а с ним и всему Етланду мир, урожай, изобилие, процветание, славу и удачу во всех делах.
— Я вижу на дне ее какие-то знаки, — заметила Избрана, с почтением оглядывая чашу, которую Хродгар показывал ей из своих рук.
— Да, здесь рунами вырезано очень хитрое и сильное заклинание, и несведущий человек никогда его не поймет.
— Но ты объяснишь мне его?
— Ты умеешь читать руны?
— Только как надпись, — призналась Избрана. Все свои знания она почерпнула от Хедина, а он, хоть и мог прочесть руны, их магические значения знал весьма поверхностно.
— Ну, тогда прочитай, что здесь написано. — Хродгар подошел к ней и поднес чашу к ее лицу.
— Литил-висс-м... — неуверенно разобрала Избрана. — Мало... мудрый... А дальше? Здесь только одна руна.
— Это руна Маннас, что значит «человек». То есть «человек, знающий немного», вот что здесь написано. А это значит, что человек, не обладающий достаточной мудростью, не поймет сокровенного смысла надписи.
— Вот как! — заметила несколько уязвленная Избрана, потому что этим маломудрым человеком явно выходила она сама. Но ей было любопытно, поэтому она не очень обиделась.
— А если поменять эти знаки местами, то получится слово «мистиль», — рассказывал Хродгар, явно довольный, что может блеснуть своими познаниями. — Оно же означает «мистильтейн», то есть побег омелы. Видишь, слово «тиль» начертано здесь дважды, и слово «виль» — «ремесло», тоже. Итого получается «мистиль-виль», что значит «ремесло омелы»[33] . Ты знаешь, как омела связана с Бальдром?
— Еще бы мне не знать! Из побега омелы изготовлена стрела, которой убит Бальдр.
— А если бы он не был убит, то не смог бы и возродиться, чтобы возродить вместе с собою весь мир. «Ремеслом омелы» мудрые люди называют ту власть над жизнью и смертью, которой обладает Один. Круговорот смерти и возрождения в этой чаше отражен его радостной, земной стороной, поэтому, видишь, здесь в узоре руны ингуз, руны Фрейра.
- Предыдущая
- 78/110
- Следующая
