Освободи меня (ЛП) - Роджерс Эми.К. - Страница 29

- Рождественская деревня. Все палатки уже поставлены. Думаю, мы сможем купить там елку, - когда ее сосок напрягся и набух, он переключился на другую грудь. - Может, даже выберем украшения, - продолжала она болтать с собой.

- Иисусе, женщина. Я тверд как камень. Можем мы обсудить эту хрень попозже? - он оставил дорожку поцелуев вниз по животу.

- Интересно, они успеют доставить к этим выходным.

Он медленно провел языком по ее увлажнившимся складочкам. Когда он стал кругами вылизывать ее естество, Алли судорожно вздохнула, и тихий стон сорвался с ее губ.

- Ох... ладно...

Бинго.

Терзая ее нежную плоть и наслаждаясь ее вкусом, Хадсон почувствовал, как сокращаются мышцы под его языком.

- Вот так... - он взглянул вверх между ее ног, любуясь видом изумительной женской кожи. Он хотел увидеть ее лицо, но все ее тело выгнулось, и он увидел лишь вершинки сосков и тяжело вздымающуюся грудь.

- Не останавливайся, - взмолилась Алли. Ее пальцы до боли стиснули его волосы.

- Ни за что, даже если бы мог, - сказал он, улыбаясь и закидывая ее ноги себе на плечи.

(10) Персонаж комиксов Peanuts.

(11) Ресторан, в котором с ноября по январь стоит елка высотой почти 14 метров.

(12) Вот здесь лучше погуглить картинки по запросу 'Christkindlmarkt Chicago', чтобы осознать масштабы происходящего

Запрокинув голову, Алли смотрела на 15-метровую ель, возвышавшуюся над Дейли плаза. Сразу вспомнилось, как она, еще маленькая девочка, одетая в белое пушистое пальто, стояла между родителями, когда мэр города зажег огни на официальной городской елке. Она помнила, как все собравшиеся перед сценой разом восхищенно ахнули, а вместе с ними и сотни людей, столпившиеся вокруг Кристкиндлмаркета. Год за годом она сидела на лучших местах внутри, но в глубине души всегда мечтала вместе с остальными детьми есть жареные пончики с сахарной пудрой и широко раскрытыми глазами наблюдать, как стеклодувы делают елочные украшения, которые потом будут висеть на елке у них дома.

- Так что такое Кристкинд? - спросил Хадсон, выдергивая ее из детских воспоминаний. Он ворчал из-за их маленького праздничного приключения, отчаянно голосуя за день в постели вместо того, чтобы бродить среди 'толпы людей, скупающих никому не нужные вещи'. Но его настроение улучшилось, как только они вышли на заснеженные улицы. И сейчас, стоя посреди праздничной суматохи, держась за руки, Алли не могла сдержать улыбку, глядя на него. Как бы сильно ни различались их биографии, насчет праздников они были одного мнения. Ни Алли, ни Хадсон не могли похвастаться теплыми воспоминаниями. Но наслаждаясь любовью, которой искрился его теплый взгляд, Алли понимала, что это второй шанс для них обоих. Они больше не были одиноки и вместе могли создать новые воспоминания, которые постепенно затмят старые. Вместе они найдут свой путь.

- Ну, Кристкинд, - начала она, вспоминая историю, которую десятки раз слышала в детстве, - это волшебный ангел, одетая в белые с золотым одежды, с короной на длинных золотистых волосах. Согласно фольклору, она приносит подарки детям в германоязычных странах, оставляет их под елкой и исчезает, прежде чем они успевают ее заметить.

- То есть что-то среднее между зубной феей и Санта-Клаусом? - Хадсон как-то умудрялся сохранять невозмутимое выражение лица, но в глазах плясали смешинки.

Алли рассмеялась.

- Что-то типа того.

- А это все? - он жестом указал на красно-белые полосатые палатки, рядами расположившиеся в тени стальной статуи Чикагского Пикассо.

- Это Кристкиндлмаркет.

Он выгнул темную бровь.

- То есть?

- Пошли, - сказала она, утягивая его за собой. - Я тебе покажу.

Хадсон тихо усмехнулся, позволяя увлечь себя в толпу. Находившийся всего в паре кварталов Кристкиндлмаркет, казалось, был родом совсем из иного мира, нежели гигантские торговые центры Стейт стрит и Великолепной мили. На площади возле Дейли Центра десятки продавцов сидели в небольших палатках и продавали классические немецкие вещицы вроде щелкунчиков, часов с кукушками и пивных кружек, другие же предлагали ювелирные украшения ручной работы, одежду и игрушки. Некоторые даже демонстрировали покупателям свое мастерство в резьбе по дереву или стеклодувстве, завлекая возможностью купить предмет прямо с верстака.

Держась за руки, они продолжали бродить по лабиринту палаток, пока Хадсон не остановился у одной из них, продававшей что-то вроде небольших деревянных каруселей. Каждая состояла из нескольких ярусов замысловатых резных фигурок, у основания окруженных маленькими белыми свечками. Сверху располагалось нечто, напоминавшее лопасти вертолета(13) .

- У нас была такая, когда я был маленьким, - сказал он так тихо, что Алли едва его услышала.

Когда он был маленьким. Хадсон мало говорил о своем прошлом, тем более о детстве. Сотни вопросов сразу заполонили голову Алли. Но не желая торопить его, она придержала язык и спросила лишь одно:

- Что это?

- Рождественская пирамида. Когда зажигаешь свечи, поднимается тепло и пропеллер начинает вращаться, - он осторожно подтолкнул лопасть одной пирамиды. Все ярусы начали вращаться в разных направлениях.

- Это прекрасно, - во времена ее детства дом украшали те же специалисты, что занимались окнами в магазинах торговой сети Marshall Field's. И все же, наблюдая, как вращается пирамидка, и представляя, как в детстве Хадсон смотрел на нее широко раскрытыми глазами, она поняла, что это самое лучшее рождественское украшение из виденных ею.

- Ники был одержим этой штуковиной, постоянно пытался понять, как это работает. Проблема в том, что едва он коснулся пирамидки, все лопасти отвалились, - его губы были сжаты в тонкую линию, но упоминание младшего брата все же вызвало слабую улыбку. - Он так расстроился. Но потом я починил ее, и он снова сломал ее буквально через пять минут.

Алли коснулась руки Хадсона.

- Ты всегда был так добр к нему.

Хадсон нахмурился.

- Мама всегда ставила ее в центр стола. Даже после ... - его голос сорвался, и несколько мгновений они стояли молча, пока пирамида не перестала вращаться.

- Давай купим одну, - сказала Алли. - Можно поставить на обеденный стол в твоем пентхаусе.

Он покачал головой.

- Мне не нужна куча хлама. Я люблю порядок и минимализм.

Накрыв ладонью его щеку, Алли заставила посмотреть на себя.

- Я бы хотела купить ее. И представь, как обрадуется Ник, когда увидит ее, - в его глазах она различала внутреннюю борьбу. - А что касается беспорядка, лучше привыкай сразу, Чейз, потому что у меня карт-бланш во всем, что касается декорирования.

Он приподнял бровь.

- Карт-бланш?

- Ну, по крайней мере, на ближайшие несколько недель.

- На основании чьего распоряжения? - спросил он, безуспешно пытаясь скрыть улыбку.

- Моего. Ты разве не получил уведомление? - поддразнила она.

- Нет, должно быть, затерялось среди сотни других, - он коснулся ее губ поцелуем. - Ты просто замечательная, ты знаешь это?

Алли отстранилась, чтобы посмотреть на него.

- Значит, мы купим такую штуку?

- Хмм. Похоже, я не могу тебе ни в чем отказать. Выбирай, какая нравится.

- О, нет, - сказала она. - Ты у нас главный эксперт, ответственный за пирамиды. Ты и выбирай, - она быстро чмокнула его в губы. - Я буду у палатки с оберточной бумагой, подходи, когда закончишь.

Хадсон застонал, но отойдя, она обернулась на него через плечо. Он выглядел расслабленным и счастливым, болтая о чем-то с женщиной, упаковывавшей выбранную им пирамиду. Алли мельком подумала, не была ли эта такой же, как в его детстве. Не то, чтобы это имело значение. Главное, что он встретился лицом к лицу со своим прошлым. И более того, он с готовностью поделился этим с ней.

Улыбнувшись про себя, она подошла к столу, заваленному всеми возможными видами бумаги и ленточек. Несколько минут она копалась в груде красочных рулонов, выбирая, какой лучше всего подойдет для подарков, которые они ранее купили для Харпер и Ника.