Визит из невыразимого (СИ) - "Pinhead" - Страница 26

Продолжая двигаться на север, он миновал уже две невысоких древних стены, сложенных из всё того же кое-как обколотого гранита. Стены рассекали весь остров поперек с востока на запад, и непонятно было, для чего они вообще были когда-то возведены, перелезть через них мог даже ребенок. Существовала еще и третья, самая северная, но от нее сейчас остался практически только небольшой вал.

Гарри вдруг понял, что уже довольно давно не ходил пешком так долго. Пьянящий своей свежестью морской воздух буквально вливался в легкие огромными порциями, ноги еще не подавали ни малейшего признака усталости, пружинистыми шагами отталкиваясь от плотно утоптанной тропинки, ветер налетал на него резкими порывами, бодря и освежая, трепля мантию, отчего она вздувалась на нем маленькими парусами и трепетала, как живая. Тут и вправду чувствовалось себя как-то по особенному, как будто на корабле в открытом океане. Если бы не повод, который привел его сюда, Гарри воспринимал бы визит на Ланди как отдых, а не как работу.

Крайняя северная оконечность острова изгибалась узким клином на северо-запад, значительно понижаясь к морю, и именно там и располагался небольшой маяк, который был изображен на рисунке. Гарри сейчас стоял на возвышении, не спускаясь вниз по тропе, оглядывая каменистый клин под ним с ярко-белым, особенно на фоне темного моря, маяком. Возможно, именно с этой точки Долохов и срисовывал свой небольшой пейзаж. Вокруг не было видно ни души. На севере острова никто не жил, исключая двух сменных работников маяка, но они постоянно находились внутри. Не было здесь и туристов, тут абсолютно не на что было смотреть, кроме пустынных скал, а берег был совершенно неудобен для ныряния с аквалангом.

Солнце постепенно опускалось к горизонту, на небе собирались тяжелые темные облака, и вполне возможно, к вечеру мог начаться дождь. Но небо прямо над ним было еще совершенно чистым и ярким. Гарри прикрыл глаза ладонью, как козырьком и окинул взглядом горизонт, словно пытаясь разглядеть там берег Уэльса, что, конечно, было невозможно с такого расстояния. Обстановка была такой, что хотелось просто стоять на одном месте и наблюдать, не думая ни о чем, просто слушая неумолкающий шум моря и вдыхая освежающий запах соленой воды. Он достал палочку и машинально принялся крутить ее между пальцев.

— Суровая красота, — сказал чей-то голос рядом.

— Так и есть, — согласился Гарри. Он посмотрел влево на худого, седеющего, невзрачного человека небольшого роста, завернутого в серый плащ, стоящего чуть сзади и добавил: — Любишь тут бывать?

— Да, при каждом удобном случае. А ты, я так понимаю, тут в первый раз?

— Именно так. Но куда только не занесет при такой работе.

— Понимаю. А теперь отдай палочку, и пойдем. Есть разговор.

— Ага, щас, дожидайся!

Он продолжал всё так же, не переставая, вращать свой остролист, раздумывая, какой же момент выбрать как подходящий, чтобы его остановить.

— Не, не получится, — покачал головой Долохов, и Гарри почувствовал как ему в спину упирается что-то тонкое и острое. Он дернулся резко влево, с разворотом, на ходу перехватывая палочку в правильную позицию, но тут же земля ушла у него из-под ног, и он понял, что висит вниз головой, в метре над тропинкой. Ну, конечно, Долохов был мастером невербальных заклятий, а что могло лучше подходить для существующего момента, чем невербальный левикорпус?

Долохов наклонился и не без усилия, но вырвал палочку у не успевшего еще придти в себя после переворота Гарри и тут же спрятал ее в карман своего плаща.

— Из такого положения пейзаж видится уже не таким привлекательным, не так ли?

Через мгновение земля устремилась навстречу, он только успел подставить руки, как рухнул вниз.

— Поднимайся и пойдем со мной, — сказал Долохов, оглядываясь по сторонам, — вовсе незачем, чтобы нас заметил кто-то из местных. Думаю, это и не в твоих интересах тоже.

Ничего не оставалось, как подчиниться. Бывшему соратнику Волдеморта даже не надо было держать его под прицелом, его невербальная магия позволяла ему реагировать почти моментально. Они вернулись немного назад, а потом прошли чуть на северо-восток к небольшому холму, поросшему зеленой травой, возвышающемуся прямо над морем. На противоположной стороне холма Гарри увидел скромную голубую палатку, которую периодически трепали порывы налетающего ветра.

— Палатка?! — поразился Гарри. — Ты живешь в палатке?!

— И что тебя так удивляет? Тут половина туристов живет в палатках.

На самом деле, его поразил не сам факт, ему вдруг явственно вспомнились все их мытарства походной жизни, когда он с друзьями мыкался по стране, скрываясь от преследования. В этом была своя определенная ирония.

— Залезай внутрь, — сказал Долохов, кутаясь в плащ.

— Ну да, черта с два!

Долохов пожал плечами.

— Там уютно и ветер не мешает.

— Ничего, я потерплю.

— Как знаешь. Нам здесь в любом случае какое-то время придется проторчать.

— С чего еще?

— Пока тебя хватятся.

Он посмотрел на Гарри с прищуром и закивал головой.

— Да, да, я знал, что ты один за мной сюда примчишься.

— Так прям и знал!

— Конечно. Это же, как там у вас называется, «дело чести». Поэтому надо было просто подождать, пока ты появишься.

— Зачем?

— А как же? Ты для меня как пропуск из страны. Сейчас тебя хватятся, я им тебя предъявлю, проводят до границы, отвалим, а там — уматывай, куда хочешь.

— Интересный план. А если бы я тебя не нашел?

— Нашел бы. Я что, зря что ли оставлял тебе на тумбочке подсказку?

«Этот человек меньше всего на свете похож на психа!» — мелькнула мысль. Что-то тут явно не сходилось.

— Я тебе предлагаю другой вариант. Сдаешься сейчас по-хорошему, рассказываешь во всех подробностях про ритуал, тогда, возможно, в суде будет возможность заменить смертную казнь на пожизненное.

— Хе-хе, да ты шутник, Поттер! С таким заложником на руках, и сдаваться? Нашему Аврорату общество не простит, если тот ненароком потеряет национального героя. Ты сам виноват. Нечего было выставляться на передний край, лезть сюда одному. Послал бы кого-нибудь другого, глядишь, твоя карта сыграла бы.

— Ну да, чтобы ты еще кого-нибудь прикончил?

— У меня правило, Поттер — убивать только по приказу. После смерти Тома приказывать стало некому, так что чужого на меня не вешай.

— Скажи еще, не ты убил девушку-аврора, которая ворвалась к тебе в номер под Холфордом?

— Не притворяйся, Поттер. «Девушка-аврор»! — передразнил Долохов. — Я знаю, что она твоя напарница. Иначе зачем, по-твоему, я ждал именно тебя.

— Значит, ты сделал это нарочно?!

Долохов криво усмехнулся.

— Я гляжу, Поттер, аврор из тебя так себе. Анализировать совсем не умеешь. Ну да ладно, мне от этого только выгода.

— Ну, на счет аналитики не знаю, спорить не буду, а вот по поводу того, какой я аврор, ты, пожалуй, ошибся.

— Да что ты?

— Да, — Гарри улыбнулся, скосив глаза на Гермиону, появившуюся прямо у Долохова за спиной, — я и вправду явился на этот остров по твоей наводке. Но не один!..

Он уже не раз и не два до этого успевал поразиться, насколько хорошо его подруге удавались цепочки заклинаний. Это было не такое простое дело даже для очень зрелых волшебников, но у нее они выходили легко и непринужденно, так, словно она всю жизнь только их и тренировала. Вот и сейчас она выдала каскад из трех заклинаний, который никакого шанса не оставлял бы незадачливому противнику, будь у него даже возможность увидеть нападение. Первое пробило возможную защиту цели, второе лишило возможности аппарировать, третье — обездвижило. Он только молча поднял большой палец и получил в ответ довольную улыбку. По спине отчего-то пробежал противный холодок, когда ему вдруг пришла в голову мысль, что если дуэли с кем он бы и боялся по-настоящему, так это с таким вот мастером, как Гермиона. Мысль была совершенно абсурдной, она бы, наверное, предпочла умереть, чем драться с ним, но, по сути, абсолютно верной. Незаметно для всех она и вправду превратилась в настоящего мастера, виртуозного, хладнокровного и с отменной реакцией. Продолжив эту внутреннюю игру с самим собой, он представил, как бы могла развиваться их дуэль, и неизменно он оказывался повержен. Перебрав за пару секунд несколько вариантов, и не найдя подходящего, он усмехнулся и решил, пожалуй, подумать об этом на досуге как-нибудь еще, чисто в качестве забавного эксперимента.