Визит из невыразимого (СИ) - "Pinhead" - Страница 80

— Выходит, министр — просто подставная фигура, которая ничего не решает?

— Разумеется, решает! Для того его и назначают, чтобы он решал. У министра широкая свобода действий. Он только не должен вмешиваться в некоторые вопросы, которые… скажем так, не входят в его компетенцию. Отдел лишь осуществляет… определенный контроль за его действиями.

— Раньше ты жутко боялась мне что-то рассказывать. Разве всё это — не секретная информация?

— Конечно, нет. Тот, кому прямо очень надо узнать, кто именно осуществляет реальную власть, узнает, если спросит об этом. Просто маги не очень активны в этом вопросе, они больше индивидуалисты, и политикой мало интересуются. За исключением некоторых… Собственно, кое-кого из таких ты сам знаешь. В переписке Дамблдора и Гриндевальда символ Даров в переносном смысле означал именно Отдел, а если еще более широко — то вообще власть. Они тогда были слишком нацелены в эту сторону. Но в Отделе посчитали, что Дамблдор не подходит для подобной работы. В результате, ему удалось добиться только должности главы Визенгамота, хотя это само по себе уже очень много.

— Это Дамблдор-то не подходил! Гермиона, ты о чем?!

— У него было слишком много передовых идей, слишком много политики и слишком мало желания заниматься рутинной работой, которой большинство времени невыразимцы и занимаются.

— Хорошо, а когда упивающиеся захватили власть? Разве они не контролировали министра? Разве не должен был твой отдел что-то сделать с такой ситуацией?

— Гарри, ты так говоришь — «твой отдел», как будто я в противоположном лагере! И как будто я в то время там работала. Очевидно, они считали, что держат ситуацию под контролем. Через Руквуда.

— Под контролем?! Ты это называешь «под контролем»?! В то время как Волдеморт творил со страной невесть что?!

— Гарри!.. Пожалуйста, успокойся! Я просто предположила… Пойми, я уже говорила тебе, что Отдел Тайн не занимается политикой. По крайней мере, напрямую. Собственно говоря, для них неважно, кто именно находится у власти, лишь бы они не лезли туда, куда не надо. С этой точки зрения, власть может быть лишь более удобной и менее удобной. Если она станет совсем неудобной, её… убирают.

— То есть, по-твоему, власть Волдеморта была удобной?!

— Гарри! Почему ты говоришь мне такие вещи?! В чем я провинилась?! Я просто описываю тебе ситуацию.

— Прости! Ты же знаешь, я ни в чем тебя не обвиняю. Я просто боюсь, что… Мне не хочется, чтобы ты тоже начала думать таким же образом. Это не значит, что я считаю, что ты так думаешь, я только не хочу, чтобы ты стала так думать. Когда-нибудь.

— Режим Волдеморта был ужасен, я не собираюсь менять на это свою точку зрения! Но, пойми, что должна существовать сила, которая бы удерживала некоторые вещи от того, чтобы они вырвались наружу. Порой это может быть даже важнее, чем бороться с обычным злом. Я же рассказала тебе историю Отдела Тайн, именно понимание того, что может натворить маг, который слишком далеко продвинется в некоторых вопросах, и стало главной причиной для основания Отдела. Который сам изучает эти вопросы и определяет границы для подобного изучения. Именно этими побуждениями он и руководствуется. Со стороны некоторые действия могут иногда показаться странными, но в них есть своя важная логика. Поверь мне, Отдел стоит на страже вещей, которые будут пострашнее любого Волдеморта, если их выпустить на волю.

— Хорошо, ты меня убедила, Гермиона. Впрочем, как обычно, — он улыбнулся. — Да и трудно было бы с тобой не согласиться, учитывая подробности дела, в которое мы ввязались. Не злись, но я всё-таки скажу, что, судя по тому, как ты защищаешь свой отдел, ты здорово прониклась его идеями.

— Я не злюсь. И ничего я не прониклась, потому что никаких идей тут нет. Простая логика. Даже того, что я успела узнать, работая там, с лихвой мне хватило, чтобы понять простую вещь: магия — гораздо более опасная штука, чем я себе представляла. А я даже и половины еще не знаю.

— Да? А я думал, что вы все там в равных условиях.

— Конечно, нет. В нашем отделе, как и в любом другом, существует своя структура. Просто она связана с давней традицией, поэтому выглядит необычно.

Гермиона нарисовала пальцем равносторонний треугольник.

— Вверху — глава, второй ряд — два заместителя, третий ряд — четверо посвященных, четвертый ряд — пятеро неофитов. Всего двенадцать человек. Я, естественно, пока только неофит.

— Последний ряд неполный.

— Да, он всегда неполный. Это символ нового расширения. Изначально, как ты помнишь, магов было трое — один-два, потом это число увеличилось до шести — пирамида один-два-три, потом до девяти — один-два-три-три, теперь вот двенадцать. Но когда-нибудь она снова увеличится, добавится еще один ряд.

— Что, скажешь — и это не секретная информация?

— Нет, просто информация, не подлежащая разглашению. Это всего лишь структура. А вот распределение информации и обязанностей между рядами — это уже секрет.

Гарри почесал в затылке.

— Настоящее тайное общество. Масоны какие-то.

В ответ она хлопнула папкой с пергаментами ему по голове с притворной сердитостью на лице.

— Вечно ты ляпнешь какую-нибудь глупость! Впрочем, хорошо еще, что ты вообще что-то знаешь о таких вещах.

— Ну ладно, история историей, но скажи мне такую вещь. Раз уж вы в этом вашем отделе такая неразлучная семья, неужели кто-то не может заменить тебя в том… что мы собираемся делать? Неужели это обязательно должна быть ты? Особенно, в твоём положении. Неужели они не снимут с тебя эту обязанность?

Она покачала головой.

— Думаю, ты сам знаешь ответ на этот вопрос. Мы были в этом деле вместе, с самого начала, мы же должны пройти его до самого конца. И я сама прикончу любого, кто попытается помешать мне быть вместе с тобой в такой момент.

— И что, они даже не могут нам ничем помочь?

— Они помогут, Гарри. Они будут там. Все вместе. Нам понадобится время, чтобы сделать то, что мы планируем. Древний нам его точно не даст. Мои коллеги сделают так, чтобы это время у нас было.

— И как же? Будут с ним драться? По твоим же словам, это бесполезно.

— Применят то самое заклинание, о котором, как ты помнишь, я тебе говорила, когда рассказывала, как именно попала на работу в Отдел Тайн.

Слова о том, что другие невыразимцы придут на помощь, вызвали внутри него какое-то странное удовлетворение. Не оттого, что он слишком уж надеялся на эту их помощь. Оттого, что, видимо, в самой глубине своей души он боялся, что затея Гермионы продиктована не логикой, но чем-то совсем другим — нехорошим. Если остальные работники Отдела Тайн — люди со стороны, люди, обладающие достаточной подготовкой — согласились с её планом, значит можно быть уверенным, что, по крайней мере, они не идут по пути Снейпа.

— Мы можем хотя бы отложить всю эту затею до завтра? Я жутко устал и хочу спать.

— Нет, Гарри, тянуть больше нельзя. Мы должны сделать это немедленно.

— Прямо сейчас?

— Прямо сейчас.

Глава 20. Самое ценное

Здравствуй, моя смерть,

Я рад, что мы говорим на одном языке.

БГ.

Сказать о том, что Гарри не хотелось снова возвращаться на ту злосчастную поляну — значит не сказать ничего. Им прямо таки целиком владело тягостное нежелание вновь видеть декорации сцены, в которой погиб его вновь обретенный и вновь потерянный учитель. К счастью, они прибыли не прямо туда, где сегодня столкнулись с визитом Древнего, а ко второму кругу камней, в низине — там, где нашли тело Руквуда. И только тогда, когда они уже оказались на месте, к нему в голову пришёл недоумённый вопрос.

— Гермиона, а каким образом мы вызовем его снова?

— Я это сделаю, — коротко ответила подруга, опустив голову, и у него буквально всё похолодело внутри, как будто он заранее знал, что она так ответит, и боялся этого.

— Ни в коем случае!

— Гарри, больше некому. Только я смогу осилить текст табличек, я слишком долго уже занимаюсь этим делом.