Сестрёнки (ЛП) - Пилипюк Анджей - Страница 30

— Погоди! — кричит за спиной Станислава.

Девушка останавливается, поворачивается.

— Да? — лицо ее освещает улыбка.

— Заскочи к нам завтра, после занятий; я сделаю лечо.

— С удовольствием. Спасибо за приглашение.

Теперь она перескакивает по несколько ступеней. Золотые волосы влажной волной спадают ей на плечи. Девушка слегка дрожит. Не нужно было так долго стоять под холодным душем.

Небольшая, уютная квартирка. Окно выходит на краковские Плянты. В стекло стучит дождь. Осень… А внутри тепло и очень даже приятно. В воздухе расходится запах шарлотки, чая и древесного угля из самовара. Княжна Моника сидит по-турецки на толстой шкуре северного оленя, просматривает томик эфиопских стихов. Лошади в последнее время все больше привыкают к ней. Шарлотка им нравится больше морковки. Еще немного, и можно будет насытить жажду…

^{Плянты рядом с Ягеллонским Университетом}

Катаржина разжигает самовар. Ее кузина у стола провозглашает тираду:

— Найдем Сендзивоя. На сей раз я выдавлю из него побольше тинктуры. Быстренько сделаем себе килограммов пять золота и купим на него жилище побольше, на три или даже четыре комнаты. Как-нибудь устроим, чтобы ты смогла поселиться с нами… Как только сдашь на аттестат зрелости, срываемся отсюда. К примеру, в Боливию…

Она разливает в рюмки сладкое красное грузинское вино. В три рюмки.

— Вообще-то говоря, детям спиртного давать не следовало бы, — урчит она себе под нос. — Ну да ладно, сегодня такая оказия, сделаем исключение… Пей, девонька.

— Не называй ее «девонькой», — мягко укоряет ее «кузина». — по свету она шастает на семьсот лет дольше тебя, соплячка…

Княжна тепло улыбается им обеим. Совершенно не важно, сколько ей лет, главное, на сколько себя чувствуешь. А она чувствует как раз на свои шестнадцать. Может даже выдавать себя за их младшую сестру. Черт подери, она даже готова разрешить, чтобы ее гоняли чистить картошку и делать уроки. Так давно никто уже не дарил ей свою дружбу. Моника даже успела забыть, насколько замечательное это чувство…

Стоящий как и каждое утро на своем посту перед дверью директор школы издалека заметил сияние светлых волос. Моника Степанкович вновь оделась довольно странно. Сейчас натянула на себя великоватый на пару номеров свитер из тех, что гурали (жители горный районов Карпат) продают возле Главного Вокзала. Серая шерсть замечательно гармонирует со светлыми волосами. Заметил он и еще одну перемену. Со вчерашнего дня ее лицо подсвечено каким-то внутренним светом. Он и не знал, что та способно так мило улыбаться…

По улице приближается преподаватель биологии. Он тоже улыбается, но при виде этой улыбки у директора по спине пробегает дрожь. Странный тип. Есть в нем нечто неуловимое, заставляющее удвоить бдительность. Но пока что нет никаких причин, чтобы указать ему на дверь.

Преподаватель польского языка рвет волосы на голове. Из пятнадцати девиц одна только красавица-сербка прочитала заданный текст. И даже кое-чего поняла, хотя пока что у нее все ужасно путается. Польский она знает еще слабовато… Но необходимо оценить ее стремление.

— Отлично, — прерывает он ее ответ и записывает в дневник жирную шестерку.

Девушка робко благодарит и садится на место. В толстом свитере она выглядит намного лучше. Моника открывает тетрадь, записывает тему урока. Учитель поглядывает на нее. Что-то в ее жизни должно было измениться. С утра она ходит по школе как бы танцуя. На лице постоянно гостит улыбка. Благодаря ней девушка выглядит еще красивей.

Поначалу алхимик снимал жилье в Новой Гуте. И раньше, пару раз в жизни, бывали у него идиотские идеи. А эта, похоже, была самой глупой из всех предыдущих… Приходилось жить в разных паскудных местах, но это — явно — самое отвратительное. Вид соседа, ссущего прямо на лестнице в подъезде переполнил чашу… А если подумать — ну что его так тряхнуло? В XVII веке в этом ничего удивительного не было. Он и сам прекрасно помнит те времена, когда ночные горшки из окон выливали прямо на улицу. Похоже, уж слишком легко привык он к новым стандартам цивилизации. Так, нужно поискать себе иное жилище. По мере возможности, подальше отсюда. Вот только: где?

Он нашел место, в котором когда-то стоял его дом. Ну, только скажем, что нашел. Сетка улиц совершенно изменилась, расстояния он вроде и запомнил, но, понятное дело, расчетам не доставало точности. И все равно, дом должен был находиться где-то здесь… Техникум в ободранном здании XIX века занимает несколько давних городских участков. Неплохо было бы возвратиться к старым развалинам, но не поселится же он в школьной каморке…

Ладно, поищем-ка мы чего-нибудь иного. Недвижимость в Старом Городе, в основном, безумно дорогая. По другой стороне от Плянтув цена чуточку ниже. Четыре килограмма золота — это прилично, но в последнее время ценный металл подешевел… Алхимик ходит по городу и ищет. Дольше всего приглядывался к каменному дому неподалеку от Центрального Вокзала[71]. Отсюда имеется вид на театр имени Словацкого и на Старый Город[72]. Теперь следует пройтись в ипотечное управление и изучить книги на право владения…

Счастье в том, что дом частный. Хозяин, получивший дом назад после пятидесяти лет разрухи, совершенно не имеет средств на обновление. Выбранный Сендзивоем каменный дом пригоден только для генерального ремонта. В первую очередь следовало бы поменять крышу. Что же, за дело!

Кобыла задумчиво обнюхала кусочек сырника, а потом приняла угощение, забирая его своими бархатными губами с ладони Моники. Девушка погладила ее по шее и на мгновение прижалась к теплому животному. Погрузила лицо в гриву. Лошадь переступила с ноги на ногу, после чего полез мордой к девушке в карман в поисках сахара.

Станислава и Катаржина наблюдали за этой сценой издали.

— Даже если она и знает, что случилось, то мало чего видать, — буркнула себе под нос младшая из женщин, отпивая глоток чаю из чашки.

— И все равно, что-то с этим не так, — ответила на это ее «кузина».

— Почему? Впрочем, можешь и не отвечать…

— Так. Давай поглядим, пришли ли мы к одним и тем же выводам… Наша девица — вампир. У нее иная биология. Она высасывает кровь, пускай даже осторожно и с пониманием.

— Прирученный хищник? — предложила Катаржина.

— Да. Она встретила других, те сообщили, что делать. Она и не шастает по ночам, не кусает прохожих. Не знаю, как давно вампиры появились среди людей, но ее поведение приобретенное…

— А это означает, что…

— Совершился процесс социализации. Излишне агрессивные типы, наверняка, исключают себя сами. Те же, которые силой набросили на себя тесный корсет цивилизации — выживут… Во всяком случае, шансов у них побольше. Нельзя исключить и того, что имеются такие, что ведут себя так, как описывается в желтой прессе… Ладно, проехпли. Мы все так же балансируем на тонком канате. Монику мы застали врасплох в такой ситуации, когда она не могла воспользоваться собственной скоростью. А ведь ее скорость, сила и сопротивляемость попросту фантастичны… Вот представь себе прирученного волка… Остается надеяться, что инстинкты хорошенько заснули… А вот интересно, сколько она выпила, — сменила тему Станислава.