Не магией единой (СИ) - Петровский Александр Владимирович "Алекс" - Страница 65

— Некоторые мои предки в пятнадцать лет от роду уже водили войска в битвы, и не всегда неудачно. Но ваше мнение я услышал, и благодарен за то, что вы его честно высказали.

По знаку короля старший принц достал хрустальный шар и что-то тихо в него сказал. Наверно, отдал приказ лакею или секретарю, потому что тотчас же в королевский кабинет стали входить люди. Первыми шли мои родители, следом за ними — родители Ника. Его отец оделся как лорд высшей знати, с церемонным мечом на поясе, а мать была в одежде Иного мира, в юбке чуть ниже колен и блузке без рукавов. К её левой руке ремешком крепились сияющие драгоценными камнями ножны для крохотного кинжала, рукоять которого тоже переливалась самоцветами. У меня даже тени сомнения не возникло, что она при необходимости прекрасно сумеет им воспользоваться.

Зато последние двое не были супружеской парой — герцог, отец убитой Эльзы, в чёрном траурном наряде, и тот тип из Тайной канцелярии, который вчера арестовал магистра. Герцог был мрачен, смотрел в пол и стискивал рукоять кинжала на поясе так, что костяшки пальцев побелели. Его спутник, как и вчера, излучал одновременно угодливость и развязность.

— Рассаживайтесь побыстрее, — потребовал король. — Мы должны решить много вопросов, потому давайте не терять времени. Сперва мы выслушаем представителя Тайной канцелярии. Докладывайте!

— Дорогой наш король, то есть, Ваше Величество! Если мне будет позволено…

— Вам не будет позволено! — рявкнул король. — Ещё один «дорогой» или какой-нибудь цветистый оборот — и кто-то станет короче на голову!

— Простите меня, Ваше Величество! Я искренне раскаиваюсь. Вы и в прошлый раз меня предупреждали, но я всю ночь допрашивал убийцу, устал, и от усталости забыл. Теперь я вспомнил, и буду излагать события в чистом канцелярском стиле.

Король угрожал не всерьёз, а этот наглый тип врал — ничего он не забыл, и ни капли не раскаивался. Я заметила, как мама брезгливо поморщилась, она ведь тоже распознала ложь, и, наверно, видела подобные сцены уже много раз. Король кивнул, разрешая продолжать.

— Магистр литературы отлично владеет левитацией и при этом неплохой скалолаз. Он выбрался из окна своей комнаты на стену, и пролез к окну убитой. По моей просьбе наш агент в школе «Королевская кровь», тоже магистр, успешно повторил его передвижение, хотя и не считает себя скалолазом. Говорит, с левитацией это совсем несложно.

— У вас там свой агент?

— Конечно. Разве мы могли оставить без внимания школу для высшей знати, где вдобавок учится наследный принц? Как такое может быть, Ваше Величество?

— Тогда почему ваш агент не помог расследованию МВД? — недовольно спросил король.

— Дело вовсе не в межведомственных склоках. Наш агент — всего лишь шпион, соглядатай, а не сыщик. Так вот, убийца добрался до окна, которое летом по ночам всегда было открыто, и собрался метнуть в жертву кинжал. Это он умел и много тренировался. Но тут увидел её собственный кинжал, лежащий на табурете возле постели. Ночное зрение у него отличное, мы проверили. С помощью магической силовой линии он притащил кинжал леди Эльзы к себе, и метнул его ей в сердце. Она спала не укрытая и на спине.

— Мы все с трудом переносим жару, — тусклым голосом вставил герцог. — Бедная девочка!

— После этого убийца тем же путём вернулся в свою комнату. Утром кинжал украл магистр фехтования, но это уже к делу почти не относится.

— Маловажные подробности пропускайте, — распорядился король.

— Повинуюсь, Ваше величество. Продолжаю. Магистр не был наёмным убийцей в классическом понимании этого слова. Он думал, что действует по своему разумению. Он считал, что нынешняя династия правит отвратительно, сосредоточив все свои интересы на материальном, и напрочь забыв о духовном. Даже Гильдию мудрецов уже много веков возглавляют физики, алхимики, математики и целители, а гуманитарии оттеснены на второй, если не на третий план. Особенно его угнетал упадок театрального искусства. Если раньше ставились великие комедии, трагедии и драмы… Кстати, кто объяснит, чем они отличаются друг от друга и от не великих пьес?

— Сейчас — никто. Если у вас не пропадёт интерес, позже почитаете об этом во Дворцовой библиотеке, — нетерпеливо ответил король.

— Хорошо, Ваше Величество. Великим пьесам прошлого магистр противопоставляет порнографические спектакли современности, а также пьесу «Девять любовников мёртвой девы». Он считает такое положение дел вопиющим и намерен исправить, как только станет Главным магистром мудрецов.

— С чего он взял, что станет?

— Его убедил в этом один случайный приятель примерно с год назад. Тот же приятель рассказал ему, как можно свергнуть правящую династию путём убийства дочери герцога, которая на самом деле не дочь герцога.

— Это ложь! — заявил герцог, и я почувствовала его уверенность в своей правоте.

— Тем не менее, магистр не сомневался, что Эльза — не ваша дочь. Ему сказал тот самый случайный приятель, а приятелю — кто-то из вашей семьи под заклятием правдивости.

— Повторяю: этого не может быть! Она — моя дочь!

— Я пересказываю слова магистра. Приятель сказал ему, что некий ваш родственник сообщил это под заклятием. Напоминаю, что сам приятель говорил без всякого заклятия.

— Этот ваш магистр — дурак!

— Скажем более мягко: он — гуманитарий. И поверил приятелю. Тот же приятель подробно рассказал, как обманывать сыщиков, и министерских, и наших, из Тайной канцелярии. Мол, все мы действуем по шаблону, и он легко введёт нас в заблуждение.

— Кто этот приятель? — спросил король. — Выяснили?

— Конечно. Он — сотрудник посольства одного из соседних королевств.

— Надеюсь, он уже в пыточной? Убийц не защищает никакая неприкосновенность!

— Нет, Ваше Величество, он не в пыточной. Неприкосновенность тут ни при чём. Полгода назад его отозвали на родину и казнили за шпионаж в нашу пользу. Мы не знаем, его на самом деле казнили, или он начал новую жизнь под новым именем в новом месте. В любом случае нам до него не добраться.

— Как мерзки все эти ваши шпионски штучки!

— Кто-то же должен ими заниматься, на благо королевства. Итак, описание преступления я закончил. Готов ответить на ваши вопросы.

— Чем плоха пьеса «Девять любовников»? — осведомился старший принц. — Там нет откровенной порнографии.

— К тому же спектакли уже два года идут с аншлагом, и сборы отлично пополняют казну, — добавил король.

— Я ходил на спектакль с герцогиней, — сказал герцог. — Нам понравилось. Хорошая пьеса. Автор, может, и не великий драматург, но вполне мастер своего дела.

— Спасибо, — поблагодарил старший принц.

— За что? — не понял герцог.

— Автор — это я. Под псевдонимом, то есть, под вымышленным именем. Другие мои пьесы идут не с таким успехом, но ни одна откровенно не провалилась.

— Лучше бы ты только пьесы писал, — буркнул король. — А не водил войска в иные миры. Вот где был провал, так провал!

— Верно, папа, но не нужно это обсуждать при посторонних.

— Я узнал, что хотел, — сказал герцог. — С позволения Его Величества, я вернусь в замок.

— Дозволяю, Ваша Светлость.

Герцог ушёл, и я заметила, что все немного расслабились, да и сама вздохнула с облегчением. Он считался образцом лорда высшей знати, ни разу ни на полшага не отступал от правил Кодекса Чести, но почему-то рядом с ним многим было очень не по себе. Как ни странно, но Ник и его родители, люди Иного мира, тоже это чувствовали. А ведь герцог совсем недавно потерял дочь, как выяснилось, родную. Но мне даже в голову не пришло выразить соболезнования. И не только мне.

— Чего замолчали? — недовольно спросил король. — Продолжайте, наш дорогой.

— Мне тоже можно использовать это слово? — осведомился агент Тайной канцелярии.

— Только если надоело жить.

— Понял. Переходим к разделу о провале официального расследования. У провала две основных причины. Дело в том, что магистр мудрецов, даже если он гуманитарий, умнее большинства сыщиков. На то он и мудрец! Но у сыщиков есть множество сыщицких приёмов, которые позволяют отправлять на плаху умных разбойников, которые этих приёмов не знают. Увы, наш убийца всё это знал. Ему подробно рассказали. Ну, и вдобавок он начисто лишён совести. Он совсем не жалел убитую девушку, ведь она погибла ради великой цели — увеличения количества духовности в королевстве.