Гладиатор (СИ) - Барк Сергей "bark" - Страница 20

- Неправда, зайка. Хочешь, – снова на ушко.

Жарко… стук сердца отдается в ушах.

- Я не подстилка! – Офиару распахнул серые от дождя глаза и гневно уставился на альфу.

- Я знаю.

Омега внимательно вглядывался в черты Далата, ища тень насмешки или издевательства, но… он бы искренен.

Слезы снова подкатили к краю.

- Твои игры жестоки!

- Я не играю.

- У тебя толпы омег: Прим, тот, на пиру! Зачем было делать это со мной?! Я не развлечение! Я человек, а не игрушка для постели!

- Ты самая лучшая игрушка для моей постели.

- Сволочь! – прорычал омега, и Далат, видя непокорность настоящего альфы, глухо рассмеялся, прижимая к себе крепче брыкающееся тельце.

- Ай! – вскрикнул омега и затих, наверное задев ушибленное место.

- Ну вот, сам себе вредишь, – Офиару затих обиженно хмурясь. – Мне не нужен Прим и тот, кого ты видел тем вечером. Мне нужен только ты.

Дыхание Офиару ускорилось. Разве мог он поверить этим словам?

Таким соблазнительным, таким обещающим… Сердечко трепетало словно струна.

Отчего он был готов продать душу, чтобы это оказалось правдой?

- Почему?

Говорить о чувствах Далат не любил, у альф так не принято, но он чувствовал кожей, что Офиару нужно знать, иначе ему придется ловить мальца по всему Риму, и что может случиться в следующий раз, если Далата не окажется рядом, было страшно даже представить…

В конце концов не было смысла скрывать очевидную правду.

- Ты моя пара.

Офиару широко распахнул глаза, удивленно уставившись на альфу.

- Не может быть?!

- Почему это? – слова омеги были неприятны, словно он не достоин. Глаза Офиару забегали, он был в растерянности.

«Все еще думает, что я не подозреваю о травке?»

- Ну, разве тебя ко мне так тянет?

- А тебя ко мне нет?

Далат к собственному удовольствию понял, что попал в точку, омежка закусил губу.

- Но ведь этого не достаточно… мы должны… подходить друг другу.

- О, мы отлично подходим. Хочешь, покажу? – и Далат стал заваливать парнишку на кровать.

- Нет! Не надо! – задрожал тот, как осиновый лист.

- Почему ты не веришь? – осторожно втираясь в доверие пары, спросил Далат.

Тот краснел.

- Но… но ведь я тобой не пахну, – омега смущенно опустил взгляд, даже кончики прозрачных ушек залились румянцем. – Я не ребенок и понимаю, что если то, что ты говоришь правда, тогда бы ты оставил на мне метку… и запах, – совсем тихо закончил он, прячась в объятьях Далата.

- Глупый. Тебе было плохо, ты упал с крыши и… и у тебя началась течка…

- Не может быть!

- Почему не может?

Омега прикусил язык.

- Здесь был Курций, и он всё подтвердит.

Офиару нахмурился и задумался, концы с концами никак не сходились, но признаться в собственном вранье и обмане, он не решался.

«Вот же аферист малолетний».

- Твое состояние было неважным, и доктор запретил мне распускать руки…и зубы – гордость Далата не позволяла раскрыть подробностей, хотя он не мог не признать, что ему очень, ОЧЕНЬ понравилось действо… – А именно этого мне сейчас хочется, зайка, – закончил он интимно, отчего омежку снова бросило в жар.

- Тогда как же…

- Что? – корчил из себя тугодума Далат, чтобы поизводить мальчишку.

- Нуууу, как мы…

- Что мы?

- Как я лишился девственности? – отчеканил он, глядя в противоположную сторону.

- Ты сам всё сделал.

У Офиару отвисла челюсть, и ему впервые нечего было сказать.

- Взобрался сверху и оседлал меня, – не мог остановиться Далат, видя замешательство своего зайчика.

- Врун! – красный, как помидор, заявил омега.

- Сейчас позовем доктора. Сул…

- Тихо! – взмолился он. – Доктор что… смотрел?

- Он был в коридоре, на случай, если ты себя плохо почувствуешь, – Далат пощадил чувства парня, лицо которого пошло пятнами. – Тебе нечего смущаться, солнце. Ты был восхитителен, – и Далат поймал губы парня в свои, сломив несмелое сопротивление, ворвался внутрь, агрессивно лаская стеснительный язычок, что творил возмутительно-интимные ласки еще раньше, чем отведал альфу...

От этих мыслей и без того возбужденный член генерала напрягся сильнее. Далат продолжал иметь рот омеги, который неумело, но со всем пылом откликался на прикосновения, жгущие огнем. Альфа стиснул объятия, и мальчик взвыл.

- Прости. Ты в порядке?

Милое личико кивнуло, заглядывая Далату в глаза. О черт, если он продолжит, омега не будет сопротивляться, но доктор запретил его трогать …

И, похоже, этому старому пройдохе стоит верить. Офиару с ним, и почти в порядке… нужно потерпеть совсем немного…

Далат протяжно выдохнул.

- Тебе нужно отдохнуть. А я пока разберусь с Примом.

- Далат, – омега засмущался, – можно я буду звать тебя по имени?

Генерал довольно кивнул, впрочем, не показывая явного удовольствия от собственного имени в устах пары.

- Я… я, как твоя пара, могу попросить? – осторожно начал парень, словно ожидая, что сейчас Далат рассмеется и скажет, что только такой дурак, как он, мог купиться на глупый розыгрыш.

- Я слушаю.

- Можно мне… рабов.

Далат удивился неожиданной просьбе. Парень и сам еще числился таковым, но это ему явно не мешало. Похоже, из него выйдет достойный супруг.

- Скольких?

- Двоих.

- Хочешь сходить на невольничий рынок?

- Нет. Я уже выбрал, – уставившись в пол, тихо закончил Офиару.

Как же он мил, отметил про себя Далат, тая от этого мелкого, и взгляд его помимо воли переместился на кровать...а может ну его, этот запрет…

- Можно мне Суллу и Прима?

Генерал молчал какое-то время, задумавшись. Выбор был довольно интересным.

- Хорошо. Как только Прим будет наказан.

- Нет! Пожалуйста! – и тут он неожиданно припал к губам альфы, впиваясь отчаянным поцелуем и дурманя уже родным запахом, без которого Далат не мыслил собственное существование.

Парень явно был опасен, но альфе не хотелось сопротивляться, и он поддался начинающему искусителю, льнувшему своим складным телом к жесткому рельефу мышц. Далат поднимал руку всё выше по бедру парня, пока не оказался под юбкой его рубахи. Он жестче чем следовало, впился пальцами в сочную ягодицу, которая практически помещалась в руке, и стал собственнически мять податливое тело, оставляя розовые пятна.

Далату так и не удалось насладиться сладостью парня после того первого и единственного раза. Мальчишке стало хуже, и он лежал с жаром последние два дня, только этим утром ему полегчало. Курций заверил, что омега должен быстро восстановиться после тяжелой течки, но трогать его пару недель строго настрого запретил.

Далат с трудом оторвался от карамельных губ.

- Что ты готов предложить взамен прощения Прима?

Офиару тяжело дышал и не сразу понял вопрос альфы, что буквально пожирал его глазами.

- А что ты хочешь? – соблазнительно задыхаясь, спросил Офиару.

- Пока доктор не разрешает тебя трогать, но это не значит, что нам нельзя заниматься другими приятными вещами.

Офиару смотрел на питона, который вот-вот должен был его заглотить.

- Чем, например?

- Я бы простил Прима и отдал бы тебе этого гаденыша, если бы ты порадовал меня сегодня вечером вот этим сладким ротиком… пониже, – и с этими словами Далат положил крупный указательный палец на нижнюю, пухлую от поцелуев губу, приоткрывая.

Офиару на глазах залился румянцем, а по коже его пробежали взволнованные мурашки. Он не помнил о своем первом разе абсолютно ничего. Значит, все их первые разы еще впереди, решил Далат, едва сдерживая точившее предвкушение.

Офиару смотрел в лицо альфы и видел тот ураган сжигающей похоти, что волнами исходил от Далата.

- Хорошо, – мягко согласился он, сглотнув.

- Умница, – Далат притянул его ближе и чмокнул в лоб, будто дитя.

- Я взрослый, – тут же насупился Офиару и стер поцелуй тыльной стороной ладони.

- Вот и докажешь мне вечером, – Далат подмигнул, сбив вызывающим жестом всю браваду омежки, заставив снова смущаться и сводить коленки.