Выбери любимый жанр

Пираты «Грома» - Чалкер Джек Лоуренс - Страница 1


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

1

Джек Чалкер

Пираты «Грома»

(Великие кольца-2)

Посвящается Джуди-Линн дель Рей, гиганту в мире, населенном пигмеями, за все, чем я стал.

Желаю тебе не покидать вершины.

ПРОЛОГ

Девять человек погибли в бою, девять верных друзей, девять членов семьи. Затаившись в своем укрытии – маленькой спасательной капсуле, повисшей на огромном дереве, она смотрела сквозь дождь, но не видела ничего, кроме воды и тумана. Внезапно в серой пелене мелькнула огромная тень. Она подняла пистолет, но не выстрелила; темная фигура, помедлив, скрылась за деревьями.

Каким-то чудом преследователь не заметил ее. Но это значит, что теперь он направится к следующему селению, чтобы спрашивать ни в чем не повинных людей о том, что они не знают, и убивать их, когда они не смогут ответить.

После ее побега он не сразу устремился в погоню. Это означало, что он послал полный отчет на главный модуль, кружащийся где-то высоко на орбите, и теперь у нее нет ни малейшего шанса покинуть этот злосчастный мир. Если ей даже удастся уничтожить этого Вала, на смену ему придет новый, и в конце концов ее возьмут, чего бы это ни стоило.

Скольким еще людям и саканианам придется пожертвовать жизнью – и ради чего? Даже если она сумеет скрыться, от нее уже никогда не будет никакой пользы.

Она вздохнула и выбралась из капсулы под нескончаемый дождь. Вал не успел уйти далеко. Двигаясь по его следам, она поражалась собственному спокойствию. Услышав ее шаги, Вал остановился и ждал, огромный, обсидианово-черный, неуклюжий на вид механизм, отдаленно напоминающий человека. Он был достаточно универсален, чтобы принять любое обличье, но сейчас в этом не было необходимости.

Метрах в пяти от него она тоже остановилась и подняла пистолет.

– Я ждал этого, Нгорики. – Голос Вала отличался от ее собственного только одним – полнейшим равнодушием.

– Знаю. Я не могу позволить тебе вновь убивать невиновных.

– Да. В данный момент я – это ты, и отлично понимаю, что творится в твоей душе. Я глубоко сожалею о том, что мне пришлось сделать, но у меня не было другого выхода. Я рассматривал и другие альтернативы, но ни одна из них не обеспечивала стопроцентного успеха.

Она до боли в пальцах сжала рукоять пистолета:

– Он еще сожалеет! Да как ты смеешь! Ты машина, бездушное чудовище! Ты не способен чувствовать. Ты не в состоянии понять, каково мне было! Ты просто автомат, который любой ценой стремится выполнить программу!

– Ты и права и не права, – произнес робот. – Права в том, что я целиком подчиняюсь своей основной программе, но такова же и ты. Я изготовлен из другого материала, другим способом и в отличие от тебя знаю моих создателей, но люди зависят от своей биохимии в гораздо большей степени, чем ты можешь себе представить. Однако я мыслю, и это делает меня личностью. Я несвободен, но и человечество тоже.

– Вот как? И теперь, значит, ты собираешься меня перепрограммировать. Но не в этом ли наше отличие? Я стремлюсь к свободе, а ты считаешь, что это – всего лишь генетический дефект.

– Нет, – ответил Вал. – Просто мы с тобой расходимся во взглядах. Наша система не так уж хороша, не говоря уже о совершенстве, и я вынужден это признать. Тем не менее она – лучшая из возможных альтернатив. Она избавила человеческую расу от неизбежного самоуничтожения, теперь избавляет его от уничтожения другими расами. Выживание лежит и основе всего. Тот, кто может выжить, может надеяться, что когда-то все переменится к лучшему, но мертвец не имеет никакого будущего.

– Да будь ты проклят! – выкрикнула она. – Ты – это я! Во всем! Ты знаешь, что я невиновна! Казалось, Вал вздохнул:

– Да. Знаю. И от этого мне нелегко. Нам, Валам, очень редко приходится выслеживать невиновных, и, поверь, нам это ненавистно. Но долг есть долг. Знаешь ли ты, почему нас называют Валами? В честь персонажа одной древней книги, которого звали Жан Вальжан. Он украл ломоть хлеба, ибо семья его голодала, и поплатился за это пожизненным рабством. Он бежал, сделался великим человеком и всю жизнь творил исключительно добро, но его безжалостно преследовали и в конце концов все равно убили. Это имя жертвы, а не палача, но Система должна действовать. Это необходимо для блага большинства, иначе воцарится хаос, и, хотя отдельные ошибки неизбежны, в этом – высшая справедливость. Наш долг – сохранять существующее положение вещей.

– Ах ты, ублюдок! А как насчет правосудия? И милосердия?

– Милосердно ли сохранить жизнь одному человеку ценой гибели тысяч? Система обеспечивает выживание вида, а это главное. Для мертвецов те понятия, о которых ты говоришь, не имеют значения. Значит, и в данной ситуации они несущественны.

– Но если нет ни правосудия, ни милосердия, зачем тогда жить?

Слезы душили ее; рука с пистолетом начала опускаться.

Внезапно она снова вскинула пистолет, но Вал предвидел это и опередил ее. Из его туловища вылетело гибкое щупальце и с силой ударило девушку в висок. Она вскрикнула и упала. Вал втянул щупальце, подошел и быстро осмотрел жертву. Нгорики была без сознания.

– Да, мы разные, – вслух произнес Вал. – И мне очень часто хотелось бы научиться плакать.

Он осторожно поднял девушку и понес в поселок, где его ждал корабль.

* * *

Процедура, называемая Отпущением, целиком лишала Вала памяти. Валы старались прибегать к ней как можно реже, но сейчас он был вынужден просить об Отпущении. Девушка действительно была невиновна. И так прекрасна... Конечно, репрограммирование человеческого мозга не означало физической гибели, но отныне Нгорики переставала существовать как то существо, которое когда-то родилось, выросло и было сформировано своим окружением. Ее психика стала полностью искусственной, а она даже не подозревала об этом. Она сделалась всего лишь персонажем в огромном спектакле, разыгрываемом Главной Системой, и была не более наделена естественными чувствами, чем, допустим, сам Вал.

Он ощущал вину и хотел избавиться от этого ощущения, но все-таки сомневался. Сейчас Нгорики была еще жива – хотя бы в его памяти, – но, когда Отпущение закончится, она умрет окончательно.

А сколько еще было таких, как она? Действительно ли большинство тех, за кем он охотился и которых уничтожил, если не было другого выхода, являлись не врагами Системы, а ее жертвами? Вал не знал, но сама мысль об этом уже была преступлением, а такого он допустить не мог. Отпущение было необходимо, и его следовало получить как можно скорее. Валы имели в своем распоряжении полную ментокопию того, за кем охотились, а даже убийца и предатель может вызвать симпатию, если понять его глубже, – но то, что испытывал сейчас Вал, было гораздо хуже. Возможно, в нем появился некий дефект, и он уже не очнется после Отпущения.

Войдя в кабину. Вал подключился к датчикам, и вся информация из его блоков памяти перекочевала в Главную Систему. Потом были стерты все данные в дополнительных ячейках памяти и в программном ядре, и Вал сделался столь же девственно чист и невежествен – и непригоден к использованию, – как в тот день, когда был только что изготовлен.

Затем Главная Система заново перепрограммировала его, добавив в ядро сведения о новейших открытиях, новейших технологиях и новейших приемах его ремесла. Вал был готов к очередному заданию, но он ничего не чувствовал, ничего не желал, ни в чем не сомневался. Он был всего лишь машиной.

Но он был машиной, способной чувствовать, желать и сомневаться, иначе ему никогда бы не понять своих жертв, не предугадать их действий. Без Отпущения Валам угрожала опасность сделаться слишком похожими на людей.

И наконец задание поступило.

* * *

Главная Система была величайшим из всех когда-либо изготовленных компьютеров и хранила в себе знания и опыт, накопленные человечеством за всю историю его существования. Она была создана, чтобы защитить людей от угрозы самоуничтожения в ядерной войне и обеспечить его дальнейшее выживание любыми средствами.

1
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело