Властелины Срединной Тьмы - Чалкер Джек Лоуренс - Страница 46

• Предыдущая
• 46/73
• Следующая

Покончив с этим, они вернулись в электронный отсек. Все трое едва не падали от усталости, но были слишком возбуждены, чтобы заснуть. Чу Ли уселась за монитор и стала внимательно изучать схему корабля.

– Если я правильно понимаю, весь уровень, на котором мы находимся, герметизирован – я хочу сказать, тут есть воздух, и значит, мы можем здесь жить – кроме вот этого отсека позади и дальше к корме. Эти двойные линии, наверное, воздушные шлюзы, но если голубой цвет означает воздух, то они не действуют. Пойдем посмотрим?

Она открыла среднюю дверь командой на том же странном языке. Где-то в отдалении прозвучал звонок, а в наушниках опять забормотал компьютер. Больше ничего особенного не случилось, и, выждав для верности пару минут, они осторожно двинулись по узкому коридору.

Внезапно Чу Ли остановилась.

– Вот здесь я и жила все это время, – печально сказала она, показывая на низкую, темную нишу. – После того как проведешь там неделю, продашь и тело, и душу, и честь тому, кто тебя там держит.

Миновав коридор, они вышли в огромный отсек, заполненный клетками, которыми пугал Сабатини, клетки были сконструированы для любых животных, которых только можно представить, и даже для тех, которых и представить нельзя. За ними стояли большие закрытые контейнеры с пометками на незнакомом языке, и проход между ними был таким узким, что пришлось идти цепочкой.

На панели воздушного шлюза, как и предполагала Чу Ли, горел зеленый огонек. Когда она открыла дверь, шум огромных моторов стал почти оглушительным. Набравшись храбрости, Чу Ли вошла и, дойдя до второй двери, заглянула в окошечко:

– – Идите сюда! Посмотрите!

Сестры, опасливо озираясь, присоединились к ней. За шлюзом начинался второй грузовой отсек. Он был больше первого, сплошь заполнен контейнерами и вращался с головокружительной быстротой.

– Почему он вертится? – спросила Чо Май. Чу Ли задумалась:

– Я не уверена, но, кажется, припоминаю что-то очень давнее – из ев воспоминаний, – что-то такое там было… А, вот! Вы чувствуете, как мало мы весим?

Только сейчас они заметили, как мала здесь сила тяжести.

– По-моему, то помещение неподвижно, – сказала Чу Ли, – а вертимся как раз мы. Вам придется поверить мне на слово, потому что объяснить это слишком сложно, но именно таким способом на космических кораблях создается искусственная сила тяжести.

– Мы стоим на месте! – в один голос заявили сестры. – Вертится то помещение!

– Есть только один способ проверить это, но он довольно рискованный. Надо войти туда. Видите сеть? Если прыгнуть и ухватиться за нее, а потом по ней лезть.

– Нет-нет! Это очень опасно, – запротестовала Чо Дай. – В конце концов, какая разница, кто именно вертится? А полезного там ничего нет.

Чу Ли была слегка разочарована, но ей пришлось согласиться. Без нее девушки не смогли бы выжить в техническом мире корабля, для них непостижимом и почти магическом. Она неохотно оторвалась от окошка, и все трое вернулись в пассажирский салон. Чу Ли с облегчением увидела, что здесь все осталось по-прежнему.

Она снова взглянула на электронное оборудование, ментопринтер и нумерованные картриджи.

– Это устройство позволяет быстро изучить такие вещи, о которых ты понятия не имел, или стать тем, кем ты никогда не был, – объяснила она своим спутницам. – Это именно благодаря ей капитан так хорошо говорил на нашем языке. Я думаю, нам придется перепробовать все записи, чтобы выяснить, нет ли в одной из них ключа к языку, на котором он разговаривает с кораблем.

– А может, это его родной язык? – возразила Чо Дай.

– Сомневаюсь, – покачала головой Чу Ли. – Все компьютеры такого рода изготовлены на заводах, управляемых Главной Системой. Там работают только машины. Они общаются на своем собственном языке, языке чисел, и, чтобы люди могли разговаривать с ними, делается специальное устройство, которое то, что говорит компьютер, переводит на человеческий язык, и наоборот. Стандарты, по которым строятся корабли, установлены давным-давно, еще во времена наших предков, и в них по-прежнему используются древние языки.

– Но их же можно изменить на любые другие, разве не так? – настаивала Чо Дай.

– Можно, но проще выучить. Кроме того, я много раз слышала, как капитан бранился, а когда человеку случается выругаться от неожиданности, он скорее всего сделает это на родном языке, и даже это звучало мягче и мелодичнее, чем те слова, которыми он открывал двери. Тот язык грубый, немелодичный, почти механический – очень неприятный язык. Но он где-то здесь. Он должен быть здесь, иначе мы все равно прибудем на Мельхиор, только без капитана. Правда, меня немного беспокоит содержимое остальных картриджей. Их здесь почти сорок, а на Земле космопортов всего девять. Другими словами, капитану нужно знать лишь девять языков для работы с Административными Центрами. Не знаю, как насчет других миров, но, если даже принять, что их девять или десять, все равно остается половина картриджей, на которых записано неизвестно что.

– Будем пробовать все, пока не наткнемся на нужный, – вмешалась Чо Май.

– Об этом я и говорю, но здесь есть одна опасность. На этих картриджах может быть все что угодно, от вещей, которые изменяют разум, память, до всяких ловушек, рассчитанных на тех, кому, как, например, нам, удастся зайти достаточно далеко. Впрочем, даже если все они безобидны, ими надо пользоваться осторожно, не больше чем по одному в день, чтобы не возникло путаницы в мыслях. Но у нас нет тридцати восьми дней.

– Нас трое, – напомнила Чо Май. – Каждая попробует по одному, и поглядим, что получится. Может быть, нам улыбнется счастье. А если нет, будем пробовать еще и еще. Терять нам нечего. В конце концов, всего несколько часов назад у нас вообще не было никакой надежды.

– Ты права, – ответила Чу Ли. – И надо начинать прямо сейчас, потому что если мы заснем, то будем спать долго и глубоко. Картриджи пронумерованы не по-нашему, но я умею читать эти цифры, они используются во всех компьютерах. Одна из нас возьмет номер первый, нечетное число в начале. Другая – тридцать восьмой – четное число в конце. Третьей дадим девятнадцатый – нечетное число в середине. Затем – десятый, двадцатый и тридцатый. Может, таким образом нам удастся отыскать какую-то систему в расположении записи. Но берегитесь. Эта штуковина не просто учит, она изменяет разум. Я – живой пример тому.

– Я первая, – сказала Чо Май, – тебе ведь придется показать нам, как им пользоваться.

– Это совсем просто. Сядь в кресло и расслабься. Нет! Надевай шлем только когда будет вставлен картридж, иначе повредишь мозг. Ну, смотри. Вот номер первый, он вставляется сюда. Подожди, пока загорится зеленый огонек. Вот так! Теперь можешь надеть шлем, а я немного подрегулирую.

У Чо Май был разочарованный вид.

– Я ничего не чувствую.

– Все правильно. Теперь откинься на спинку кресла и закрой глаза. Не волнуйся, в случае чего я сразу остановлю машину. Если все будет в порядке, ты заснешь и проснешься, когда закончится картридж. Готова? Я включаю.

Зеленый огонек сменился на янтарно-желтый, потом замигал красным, и вдруг Чо Май сказала:

– Кто-то меня спрашивает – внутри головы. Одно-единственное слово, но я его не знаю.

Чу Ли задумалась. Она и не предполагала, что такие картриджи могут быть защищены паролем.

– Ответь тем же словом, только утвердительно, – сказала она. – Не надо произносить его вслух, ответь мысленно.

Чо Май смутилась, но снова откинулась на спинку кресла и, закрыв глаза, сделала то, что сказала ей Чу Ли. Программа пошла, и Чу Ли вздохнула с облегчением. С компьютером она взломала бы любой пароль, но для доступа к компьютеру в свою очередь нужен был пароль. Кстати, у этого компьютера паролем по умолчанию служило само слово "пароль".

Прошло полчаса. Чу Ли беспокоилась, но Чо Май не проявляла никаких тревожных признаков. Наконец машина отключилась, и Чу Ли подняла шлем.

– Запомни – нельзя вынимать картридж, пока не снимешь эту штуку.

• Предыдущая
• 46/73
• Следующая