Воины Бури - Николс Стэн - Страница 63

• Предыдущая
• 63/64
• Следующая

— Да. Достойная миссия. А ты, дружище, был самым лучшим товарищем, который только может быть у орка.

— Я принимаю… это… как комплимент… которым можно… гордиться. — Губы Элфрея зашевелились, не издавая звука.

Страйк склонился почти к самому лицу раненого. И наконец расслышал.

— Меч…

Взяв оружие, Страйк вложил рукоятку в дрожащую ладонь Элфрея и сомкнул его пальцы вокруг. Слабеющими пальцами сжимая оружие, Элфрей выглядел довольным.

— Не оставляйте… пути орков, — произнес он. — Почитайте традиции.

— Не оставим, — пообещал Страйк. — И память о тебе тоже будет с нами. Всегда.

Земля снова басовито содрогнулась. С потолка посыпался дождь штукатурки.

Дженнеста и ее приспешники пытались пробиться сквозь щит из сверхъестественного света.

Элфрей дышал слабо и затрудненно.

— Я… подниму… тост за вас… в покоях Вартании.

Потом он в последний раз закрыл глаза.

— Нет, — произнесла Коилла. — Нет, Элфрей. — Она затрясла его. — Ты нам нужен. Не уходи, отряд нуждается в тебе. Элфрей?

Страйк взял ее за плечи и заставил отвести глаза от умершего.

— Он… ушел, Коилла. Он ушел.

Она смотрела на него, словно не понимая.

Считалось, что орки не могут плакать. Это была слабость, присущая людям. Влага, которой наполнились глаза Коиллы, служила наглядным опровержением этого заблуждения.

Джап обхватил руками голову. Хаскер понурился. Солдаты онемели от скорби.

Страйк осторожно вынул меч из пальцев Элфрея. Потом поднял глаза и посмотрел туда, где продолжалась магическая дуэль. Его ярость вернулась. Росомахи все почувствовали это. Но чувствовали они и другое — собственную беспомощность. Они не рискнули бы вмешаться в этот обмен магическими ударами, а уйти от него тоже было некуда.

Но не прошло и минуты, как проблеме нашлось разрешение.

Дженнеста громко вскрикнула. Ее огненный магический щит замигал и растворился в воздухе. Она зашаталась. Вид у королевы был такой, будто борьба выпила из нее все соки. Влажные черные локоны прилипли к лицу.

Колдовской сверкающий барьер, созданный Серафимом и Санарой, также исчез, погас, словно свеча. Одним броском преодолев несколько шагов, отделяющих его от Дженнесты, волшебник схватил королеву за запястье. Она почти не сопротивлялась, когда он потащил ее к порталу.

Отряд ринулся к Дженнесте, готовый отомстить за смерть товарища.

— Нет! — взволнованно крикнул Серафим. — Она моя дочь! Я отвечаю за все, что она сделала! Я сам с нею разберусь!

И эта его вспышка была такой яростной, что орки замерли на месте.

Они смотрели, как Серафим подтащил Дженнесту к порталу. Когда отец и дочь оказались уже совсем рядом с ним, королева немного пришла в себя и поняла, где находится. Она переводила взгляд с пляшущего золотого водопада на лицо отца. По-видимому, она разгадала его намерения, но не проявляла ни малейших признаков страха.

— Ты не осмелишься, — оскалилась она.

— Прежде, может, и не осмелился бы, — отвечал он, — потому что не понимал, насколько ты зла и жестока. Но теперь все иначе. — По-прежнему железной хваткой держа запястье Дженнесты, он дернул ее руку в сторону сверкающего великолепия.

Кончики ее пальцев почти коснулись золотого потока.

— Благодаря мне ты очутилась в этом мире. А теперь с моей помощью его покинешь. Ты должна оценить симметрию.

— Ты глупец, — прошипела Дженнеста, — и всегда им был. А к тому же еще и трус. Здесь моя армия. Если со мной что-нибудь случится, ты умрешь такой смертью, которая тебе не привидится и в кошмарных снах. — Она бросила злобный взгляд на Санару. — И ты тоже.

— Мне все равно, — отвечал он.

— И мне тоже, — поддержала его Санара.

— Иногда приходится дорого заплатить, чтобы избавить мир от зла, — добавил Серафим, подтягивая руку дочери ближе к золотому потоку.

Она посмотрела ему в глаза и поняла, что он говорит всерьез. В этот момент с нее слетела маска самоуверенности, и она начала сопротивляться, пытаясь вырваться.

— По крайней мере встреть смерть с достоинством, — сказал он. — Или я слишком многого от тебя хочу?

— Никогда.

Он силой сунул ее руку в поток, потом отпустил и шагнул в сторону.

Извиваясь, она попыталась высвободить руку, но сверкающий фонтан энергии держал ее, как тиски. Потом попавшая в ловушку плоть начала изменяться. Очень медленно рука растворялась, превращаясь в тысячи частичек, которые присоединялись к рою звезд и их спиральному вращению. Процесс ускорился, захватил запястье королевы, потом перешел на предплечье, на плечо.

Отряд словно прирос к земле. На лицах орков было смешанное выражение ужаса и злобной зачарованности.

Теперь уже засосало и ногу Дженнесты. За ногой последовали волосы. Это выглядело так, будто их втягивает в себя невидимая гигантская труба. Распад ускорялся, энергетический поток все быстрее и быстрее поглощал тело Дженнесты.

Когда дошло до лица, она наконец закричала. Но вопль почти мгновенно прервался. От нее уже ничего не осталось. Полурастворенные остатки тела некоторое время висели во вращающемся энергетическом поле, а потом стали ничем.

Серафим, казалось, готов был упасть в обморок. Санара подошла к нему, и они обнялись.

Коилла нарушила зачарованное молчание:

— Что с ней произошло? Серафим взял себя в руки.

— Она вступила в контакт с порталом прежде, чем я настроил его на определенное место назначения. Ее или разорвало титаническими силами, или забросило в другое измерение. В обоих случаях ее больше нет. Ей конец.

Страйк был не единственным, кто, несмотря на всю свою ненависть к Дженнесте, испытывал к ней сочувствие.

— И с нами будет то же самое? — спросил он. Под ногами опять зарокотало, на этот раз дольше и громче.

— Нет, друг мой. Я установлю место назначения. Вы уйдете далеко, но не так, как она. Это будет так, будто вы пройдете через дверь. — Серафим снял руки с плеч Санары. — Пора, время не терпит.

Подойдя к одному из окружающих портал камней, он начал возиться с инструментами.

— А что будет с тобой? — спросила Коилла.

— Я останусь здесь, на Марас-Дантии. Что мне еще остается? Здесь я или стану свидетелем конца, или, если земля оправится, попытаюсь изменить положение дел к лучшему.

Все присутствующие понимали, что на самом деле он выбирает смерть.

— Я тоже остаюсь, — сказала Санара. — Это мой мир. К добру или к худу… — По ее щекам текли слезы.

Рокот стал еще более настойчивым.

— Давай, Джап, — позвал Серафим. — Тебя мы отправим первым, в мир дворфов.

— Нет, — отвечал Джап.

— Что? — Хаскер вытаращил глаза.

— Для меня Марас-Дантия — тоже единственный мир, который я знаю. У меня не было никаких видений о мире дворфов. Звучит, конечно, заманчиво, но кто меня там ждет? Я буду чужаком в чужой земле.

— Ты не передумаешь? — спросил Страйк.

— Нет, капитан. Я хорошо подумал. Останусь здесь и попытаюсь выжить.

Хаскер шагнул вперед:

— Джап, ты уверен, что поступаешь правильно?

— А в чем дело? Боишься, что тебе не с кем будет спорить?

С кем поспорить я всегда найду. — Несколько секунд Хаскер смотрел на дворфа. — Но это будет не то же, что с тобой.

Они обменялись рукопожатием воинов.

Тогда прошу тебя взять с собой Санару, — произнес Серафим. — Возьми ее под защиту.

Джап кивнул. Потом, посмотрев в последний раз на Росомах, он вывел Санару из помещения.

— А теперь надо шевелиться, — объявил Серафим. — Идите. К порталу.

Росомахи смотрели на него, словно не совсем понимая, чего от них хотят.

— Обещаю, что с вами ничего плохого не случится.

— Одна нога здесь, другая там! — рявкнул Страйк.

Первым вперед выступил Глеадег.

— Заходи внутрь, — сказал ему Страйк. Кивнув, он уже более мягко добавил: — Не опасайся ничего, солдат.

Орк набрал полную грудь воздуха и вошел в портал. В то же мгновение он исчез.

— Давайте! Давайте! — подгонял Страйк. Один за другим через портал прошли все рядовые.

• Предыдущая
• 63/64
• Следующая