Всадники бурь - Чалкер Джек Лоуренс - Страница 35
- Предыдущая
- 35/63
- Следующая
– Нет, только не в этот раз, Замофир. Награды не получим ни ты, ни я. Порукой тому, что ты не причастен к гибели Джахурта, только твое честное слово, а положение серьезное. Мне все равно, какая цена назначена и почему, но если ты отыщешь девушку и передашь ее Клиттихорну, то ни один навигатор в Акахларе тебе уже не поверит. – Он толкнул плюгавого человечка в воду, повернулся и вышел из купальни.
Измученный и потрясенный, Замофир подождал, пока великан удалится, а потом с трудом выбрался из ванны, растянулся на полу и какое-то время лежал, тяжело дыша, глядя в потолок. Проклятие, ведь он действительно не виноват в гибели каравана! Но этот Крим прав… Если он, Замофир, отыщет толстуху и передаст ее приятелю Астериал, то кто же ему поверит? Придется отказаться от этого дела, даже рискуя навлечь на себя гнев Рогача. Этот гнев будет ужасен, но лучше погибнуть сразу, чем ожидать неизбежной медленной и мучительной смерти. Ни одна награда того не стоит…
– Кира, дорогая моя!
Герцог Алон-Паседо поцеловал руку очаровательной женщины, потом привлек ее к себе и обнял.
– Я так рад вас видеть, вы просто блистательны!
Кира ослепительно улыбнулась. Она действительно была несказанно хороша в мягко переливающемся темно-вишневом платье, облегавшем ее стройную фигуру, в вишневых туфельках, с золотыми украшениями и искусным макияжем.
– Вы просто дамский угодник, ваша милость, – со смехом отозвалась она. – Можно подумать, что мы не встречаемся точно так же каждые три месяца.
– О да! Но это так редко! Вы единственная женщина, при одном взгляде на которую меня начинают обуревать плотские мысли и желания. Проходите, садитесь! Мы приготовили специальный ужин в вашу честь, сегодня мы отведаем наши лучшие вина и самые изысканные ликеры.
– Сомневаюсь, чтобы поутру вы, ваша милость, питали бы ко мне прежние чувства, – немного игриво ответила Кира, позволяя усаживать себя.
Во время ее приездов герцог всегда старался превзойти самого себя, и ей эти визиты тоже доставляли огромное удовольствие. Она прекрасно знала, что он человек высоко порядочный и что его страсть к ней так и останется платонической. К сожалению, Кира не могла сказать того же об остальных мужчинах его свиты, которые обычно обедали вместе с ними. Она была предметом вожделения всех мужчин и предметом зависти всех женщин, присутствовавших в комнате, она это знала и наслаждалась и пламенными взглядами мужчин, и деланно пренебрежительными усмешками женщин. Даже герцогиня не сводила с Киры своих холодных птичьих глаз; ей вовсе не нравилось, как ее муж вел себя с этой блистательной красавицей.
До сих пор фантазии этих людей не имели никакого основания. Она не питала отвращения к такого рода удовольствиям, если у нее было настроение или если это можно было использовать в каких-то целях. Но до сих пор в приюте герцога не случалось ни того, ни другого. Единственным по-настоящему симпатичным мужчиной при дворе был Медак, а это уже немного отдавало извращением. Остальные мужчины были просто похотливые старики.
Но сегодня она не спешила отодвинуться, когда директор Кано Лейс легонько погладил под столом ее ногу, напротив, она уделила ему куда больше внимания, чем обычно, и от этого директора бросило в жар. Лейс был в первую очередь администратором, но еще и тем, кого акхарцы называли «врачом», хотя на самом деле это слово означало скорее «целитель» или «лечащий маг». По правде сказать, администратор из него получился лучший, чем маг, поэтому он и был директором.
Вечер прошел весело, много пели, читали стихи, а еще больше – обсуждали разные слухи. Однако Кира ни разу не упомянула ни Замофира, ни толстуху. Она не знала, был ли Замофир замешан в гибели каравана, да ее это и не волновало. Главное сейчас было избавиться от нежелательного конкурента. Если Замофир приехал сюда именно из-за Принцессы, то они подоспели как раз вовремя, Крим здорово припугнул его, судя по тому, что Замофир, гость, ведущий официальные переговоры с герцогом, решился пропустить банкет.
Но в один прекрасный день она все же воткнет маленькому мерзавцу стилет между ребер, или Крим свернет его цыплячью шею, и они избавят Акахлар хотя бы от одной злокачественной язвы.
В конце торжества, когда все направлялись к дверям, Кира шепнула Лейсу:
– Директор, мне хотелось бы поговорить с вами наедине, не проводите ли вы меня до моих апартаментов?
– С удовольствием! – отозвался маг, чувствуя себя на седьмом небе. Они пожелали доброй ночи герцогу и остальным гостям, а потом вышли в коридор. Кира заговорила только тогда, когда они оказались в дальнем крыле дворца, у дверей ее комнаты.
– Директор, боюсь, мы столкнулись с одной проблемой, и только вы в состоянии мне помочь. Не заглянете ли ко мне на минутку?
Директор, который, несомненно, по-своему расценил приглашение, немедленно ответил:
– Конечно.
Она села в кресло, стоявшее перед зеркалом, а он – на постель: в комнате больше не было стульев. Кира скинула туфли и начала снимать макияж, глядя в зеркало.
– Директор, боюсь, его милость герцог оказался в двусмысленной, я бы даже сказала компрометирующей ситуации.
– О? Что вы имеете в виду?
– Около трех месяцев назад некая молодая женщина оказалась тут. Она находилась под защитой одного могущественного чародея, однако ее по ошибке приняли за жалкую больную девушку, которая нуждается в помощи. Она не могла рассказать правды, потому что не знала, кому можно довериться.
Только теперь директор начал прислушиваться к словам Киры, хотя ему трудно было оторвать от нее взгляд.
– Толстуха с двумя детьми.
– Да, и я рада, что нам не надо играть в прятки, – добавила она, расстегивая платье.
– Этот негодяй Замофир тоже о них спрашивал. Она вздохнула:
– Значит, мы все-таки играем в прятки. Кано, я не очень-то терпелива. В отличие от Замофира и его хозяина мы точно знаем, что девушка тут. Меня, скажем… выслали вперед… чтобы выяснить, можно ли что-либо сделать, прежде чем на это чудесное место обрушится несчастье.
Его голос дрожал, но он все же нашел в себе силы ответить:
– Я не предам своего герцога даже за ночь с вами. – Кира поднялась, и платье соскользнуло с нее. – О Боже мой, – почти простонал директор.
Кира взяла халат и накинула его, позаботившись, чтобы он скрывал не слишком много. Потом уселась на кровать рядом с несчастным Кано и притворно нахмурилась.
– Мой дорогой Кано! Предательством было бы отдать ее Замофиру и его банде, но отнюдь не мне. Понимаете ли, Булеан, великий маг, все знает. Если мы не сможем уладить это между собой, то ему придется сделать официальный запрос, что поставит герцога в неловкое положение. Герцог, чтобы спасти свою честь, разумеется, будет все отрицать, и вот тогда на это место обрушится весь гнев великого мага, и все кругом будет уничтожено. Не будет больше приюта. Не будет губернатора. Только уцелевшие жертвы Ветров Перемен будут бродить среди руин. Даже честь и доброе имя герцога погибнут, ибо супруга девушки жива, и она потребует официального расследования от имени Королевства.
Вожделение еще не совсем покинуло Кано, но оно поблекло перед той страшной картиной, которую так ненавязчиво нарисовала Кира, картиной, которая тут же обрела черты реальности, едва он услышал имя волшебника,
– Боже мой! Что… что же нам делать? Вы же знаете, его милость никогда не признает, что это было сделано, даже если это была невольная ошибка, вызванная состраданием. Нет! Если бы это было правдой, девушка должна была нам все рассказать.
– Вы помните, что произошло с ее караваном? Сначала на него напали, а потом почти полностью уничтожили. Они гнались за девушкой. Только за ней. Чтобы убить ее. И вы думаете, что после всего этого она могла, оказавшись случайно здесь, ничего не зная ни о герцоге, ни об этом месте, тут же воспылать доверием к вам? Похоже, мне все-таки придется связаться с Булеаном.
Директор вспотел.
– Но она получила… самое сильное зелье. Мы знали, что она из Внешних Слоев, и провели полный курс. Самое полное стирание под воздействием усиленного гипноза.
- Предыдущая
- 35/63
- Следующая
