Галерея демонов Ламбранта (СИ) - Гарсаров Гапарон - Страница 29

— Ч-что? — икнул Власьев-старший.

— Тимшинский, так ведь его фамилия? — уточнил Ламбрант и, не дождавшись ответа, ткнул мужчину булавой.

Тот передёрнулся, словно ударенный током, и повалился набок. Кристина взвизгнула и подхватила отца. Таинственный человек с повязкой на глазах повернулся к двум братьям, которые тоже понемногу приходили в себя.

— Или мне надо спрашивать у вас? — поинтересовался он, указав булавой на парней.

— Он уехал, — твёрдо заявил Стас. — И мы не знаем, куда.

— Да-ну? — улыбнулся Павлов, приблизившись к ним. — Уж не очередную ли церковь открывать?

— Наверно, — отозвался Олег. — Он перед нами не отчитывается и…

Однако договорить ему Ламбрант не дал, ткнув булавой прямо в шею. Парнишка затрясся и упал. Брат с опаской уставился на оружие, которое замерло теперь перед его носом.

— Это называется моргенштерн, — пояснил Павлов, покручивая серебряным предметом у лица Стаса. — Ты, конечно, можешь попытаться его у меня отобрать. Ну же, смелее.

— Что тебе нужно? — после паузы спросил парень с крайним презрением на лице.

— Для начала — правду, — усмехнулся Ламбрант.

Примерно того же самого добивался и Артём, расхаживая вокруг стонущего Фресслента. Руки бесу удалось связать. Но адвокат понимал, что при желании тот сумеет избавиться от такой непрочной верёвки. Впрочем, после недолгого сражения прокурор представлял из себя жалкое зрелище — с рогатой головы текла тёмная кровь, держаться на ногах у него не получалось, да и говорить членораздельно не удавалось. Видимо, от черепно-мозговых травм даже бесы выходили из строя.

Зато Перанс с окровавленным лицом и подстреленной рукой выглядел гораздо сговорчивее. Его даже связывать не пришлось — далеко ли он уползёт с такими ранами. Поэтому Хомунин, не добившись внятных ответов от Фресслента, перекинулся к его помощнику.

— Ты рога ему повредил, придурок, — сообщил Перанс, сплюнув очередную порцию тёмной крови.

— У-у-у, печаль-беда, — передразнил его Артём, заглянув в злые глаза. — Почему-то мне кажется, что за смерть бесов в нашей стране не наказывают. Ведь так?

— Если он или я умрём, экзархат отправит тебя в санаторий, — грозно поведал помощник Фресслента. — Но не отдыхать, а в качестве исходного материала для кровавых ванн.

— Ну-ну, — кивнул Хомунин и, покрепче сжав нож, вдруг вонзил его в плечо пленника.

— Господи, что же Вы делаете-то! — раздался из угла голос пастора, который всё это время старался хранить молчание. — Я не могу на это смотреть, позвольте мне уйти…

— Ты не в том положении, чтобы мне угрожать, — сквозь зубы сказал адвокат бесу, проигнорировав истеричное замечание святого отца. — Я тебя покромсаю на кусочки, если потребуется. Знаешь ли, тем, кому шьют чужой криминал, терять теперь особо нечего. Поэтому одним трупом больше, одним бесом меньше!..

— Подожди, — прохрипел Перанс, пересилив новое ранение. — Нет смысла убивать меня… Я тебе расскажу, что знаю. Только не надо меня пытать…

— Да? И что, без этих штучек с рожками и перемещением в пространстве? — уточнил Артём с маниакальной ухмылкой. — Давай лучше я буду решать, что делать дальше. А ты пока растолкуй, что такое икзарфат. Я это словечко уже не в первый раз слышу…

— Экзархат, — поправил его помощник Фресслента. — Это у нас такое территориальное деление, управляется экзархом, которого назначает совет.

— О, бесы, оказывается, кучкуются в кланы.

— Это не совсем клан. Кланы у нас тоже есть, обычно, они возглавляются советниками.

— Прям итальянская мафия какая-то…

— Ну, типа того, — мрачно улыбнулся рогатый. — Советники входят в совет старейшин, заседают при экзархе, принимают всякие решения.

— Прям как парламент, да? — усмехнулся Артём, не особо веря в эту ахинею. — Ещё какие сказки ты мне расскажешь?

— Это не сказки, я говорю тебе правду.

Они обменялись напряжёнными взглядами.

— Если он действительно бес, — снова заговорил пастор, — то ни единому его слову верить нельзя!

— Это люциферитам верить нельзя, — парировал Перанс, озлобленно уставившись на мужчину. — А мне зачем выдумывать? Я сдохнуть не хочу, я только третий год как в экзархат попал…

— Люциферианец, ну да… этот, который Павлов? — уточнил Хомунин. — Кто он такой вообще?

— Не люциферианец, а люциферит, — объяснил раненный бес. — Это страшное существо, несущее смерть всем нам. Он самое настоящее порождение мрака. Небеса и ад отказываются принять его к себе для…

Адвокат стукнул пленника по щеке сломанным пистолетом.

— Ты мне эту пургу пафосную не гони, — подметил он с недовольным лицом. — Я тебе не адвентист. Конкретнее можешь сказать, что из себя этот люциферит вообще представляет?

— Ну это, ничего хорошего уж, — тут же опомнился Перанс. — Люциферит всё время со всеми борется, в основном убивает всех вокруг. Он и от тебя избавится, как от лишнего свидетеля.

— Короче, бесы с люциферитом не дружат? — заключил Хомунин.

— О, вообще никак. Он же осенью убил экзарха, Максимилиана Делуса. И всю резиденцию разнёс в щепки.

— Так твой экзархат, получается, сейчас без руководства?

— Советник Тернонт временно исполняет обязанности экзарха. Но совета старейшин нету, потому что тогда в резиденции погибли сразу шестеро советников.

— Подумать только, какая трагедия, — сыронизировал Артём и глянул на стонущего Фресслента. — А этот прокуроришка разве не тянет на советника?

— Не, он так, мелкая сошка, — усмехнулся Перанс, видимо, недолюбливая своего наставника. — Мы делаем всякую грязную работу, занимаемся делами смертных.

— Ну понятно. К этим делам относится и убийство того мальчика, которого вы вчера забрали?

— Да, он неофит… ну, переродился бесом тоже.

— Как такое вообще возможно? Ведь не все же трупы оживают?

— Не, разные бывают ситуации так-то. Я сам тоже до конца не в курсах, что почём там. Но этот случай с пропавшими детьми священника заинтересовал экзархат.

Адвокат вытер лезвие ножа об одежду допрашиваемого юнца и задумался. Пастор городской церкви молча стоял на отдалении, тоже пытаясь осмыслить слова беса. Артём понимал, что долго находиться здесь со своими пленниками не удастся. В конце концов, на улице их дожидался водитель — наверняка такой же рогатый гад. Поэтому надо было ускориться.

— И что вы с товарищем прокурором успели нарыть? — задал Хомунин очередной вопрос.

— Ну, у этих сектантов грёбаных есть аспичер, — сказал Перанс, утерев окровавленное лицо. — Это такой смертный, который умеет вызывать демонов.

— Вроде медиума, что ли?

— Не, он не мёртвых вызывает, а именно демонов. Взамен, как думает опекун Фресслент, он поставляет в жертву своих единоверцев.

— Но это же не Плетнёв? — напрягся Артём, решив не упоминать фамилию пресвитера, на которого имелись подозрения.

— Не, Плетнёв вообще лошарик, тупо не в том месте и не в то время оказался.

— Так а мальчонка Камалов каким образом вдруг ожил?

— Это пока неизвестно, мы над этим как раз с Фресслентом работали, пришли допросить вон настоятеля церкви. Но, по ходу, он тоже не в курсах.

— Где сейчас Алёша?

— Да в резиденции экзарха. Там всех неофитов собирают, регистрируют, определяют опекуна и всё такое.

У Хомунина потеплело на душе. Значит, похищенный «труп» можно легко разыскать и предъявить следствию. Тогда бы можно было быстро избавиться от всех нелепых обвинений.

— Но вот где резиденция, я не могу сказать, — вставил Перанс, словно прочитав по лицу своего мучителя, о чём тот думает.

— Это ещё почему?! — недовольно переспросил Артём.

— Нам запрещено под страхом смерти. Так что даже не проси…

Адвокат врезал бесу по морде и для убедительности проколол ему ножом второе плечо. Перанс застонал, валяясь на грязном полу, словно избитая шавка.

— Нет, нет, нет! — твердил он сквозь приступ боли, получая очередной удар.

— Скажешь! Я тебе гарантирую! — с усмешкой говорил Хомунин, пиная беспомощного пленника.