Модицина². Апология - Жуков Никита - Страница 19

Есть и пара весомых минусов:

1. Разрешающая способность намного ниже даже самых простых КТ и МРТ-сканеров (зато скорость несравнимо выше).

2. Размер кадра весьма ограничен: для исследования большой области необходимо делить ее на зоны и смотреть их последовательно; современные шайтан-машины умеют собирать из кучи кадров одно изображение целого региона (получается практически УЗИ-томография).

3. Высокий уровень шумов от врача субъективности (см. дальше).

Радужная часть ультразвуковой диагностики, скрашивающая серые изоэхогенные будни доктора: кровоток кодируется красным (К датчику) и синим (от датчика) цветом – но их можно изменить хоть на фиолетовый с желтым. Собственно, цвет показывает только направление и интенсивность движения крови, плюс занимаемый ею объем – это называется цветовым доплеровским кодированием.

Чтобы померять в циферках скорость, нужна уже доплерография, которая представляет собой бесцветный график, точки которого соответствуют движению крови в сосуде. Все вместе это зовется дуплексным сканированием (цвет + график), а если добавить силовой доплер, то получится триплекс. По факту же все эти термины синонимичны, поскольку режимы переключает оператор для собственного удобства, а лечащий врач или пациент не идут с направлением конкретно на доплер/дуплекс/триппер/триплекс.

Работает сия хитрая штука благодаря эффекту Доплера,[7] который доказывает что бога нет вселенная расширяется путем наблюдения за отдаляющимися галактиками – аналогично умная машина определяет отдаление/приближение потока крови по изменению длины волны.

Эхокардиография невероятно популярна, сложна и элитарна. На практике нужна только экстренникам для оценки наличия тромбов и кардиологам для их мутного матана, но даже этим двум к черту не сдались 50 с лишним сумасшедших параметров. Разве только перед операцией на открытом сердце, но точно не в поликлинике.

5400 км/ч – скорость звука в воде, в воздухе же звуковые волны распространяются почти в пять раз медленнее: 1192 км/ч. При переходе из воздуха в воду затухает 99 % волн, по этой причине между датчиком аппарата и исследуемым бренным телом должен быть не воздух, а гель.

Базовая технология – это 2D/B-режим (если не считать самую допотопную – одномерный M), который показывает всем известные плоские темно-светло-серые, но достаточно информативные для наметанного глаза очертания структур, основанные на отражении пучка звуковых волн от границ между средами/тканями с разной скоростью распространения звука: черный – наиболее высокая (жидкость), а белый – самая низкая скорость (кость). Преграды – кости и воздух: череп, грудная клетка и кишечник – за кадром, надежно оценить их структуру и содержимое нереально.

Основа ультразвуковой диагностики – косвенные звуковые феномены и их трактовка, которая зависит от опыта, квалификации, желания и наличия времени досконально разбираться у специалиста, ведь резюме выдает не аппарат. Смотреть ≠ видеть, поэтому стоит понимать, что сонография – это зона субъективных истин и развитой фантазии врача, помноженной на знание анатомии.

За рулем датчиком ультразвукового сканера сидят врачи-диагносты с полным курсом медицинского института и ординатурой, из всего этого багажа использующие только знания по анатомии и навыки разглядывать черно-белые картинки.

Нередко поражены чувством собственной важности, считая себя всевидящим оком, которому дозволено раздавать диагнозы направо и налево, что приводит к эпидемиям нозологических единиц вроде жировой инфильтрации, панкреатита, везикулита, тиреоидита, холецистита, гепатита и прочих фиброаденоматозов фиброзно-кистозных мастопатий. Почему-то диагносты забывают, что их заключения не должны выходить за рамки морфологических единиц – это должно быть только описание видимого на экране искажения звука, без названий заболеваний. А некоторые еще и назначения умудряются делать; в особо запущенных случаях даже лечат разводят на полечиться.[8]

Стоит напомнить, что в западной медицине понятия «врач-узист» нет, там это делает или радиолог, или профильный клиницист (гинеколог матку, уролог почки, эндокринолог щитовидку) или медсестра парамедик в экстренных случаях (FAST – Focused Assessment with Sonography for Trauma).

Будете голодать несколько часов и хотеть в туалет, потом будет обмазывание холодным гелем и пара десятков минут горячего секса напряженного ожидания во время тщательного исследования.

Чего реально стоит бояться, так это того, что УЗИсты обожают навязывать свое никому не нужное мнение о клинической картине, которое вдобавок нередко приводит к ятрогении, когда вместо описания морфологических структур и изменений чудо-ультразвукщик говорит прямо в лоб «У вас хронический простатит!». Не зная ни анамнеза, ни физикальных данных, ни результатов анализов. Дальше потенциент испытывает ятрогенное тревожное расстройство, начинает судорожно перебирать урологов (которые в его простатите адекватно сомневаются), жрет ненужные антибиотики и кончает жизнь самоубийством доходит до вполне закономерной импотенции.

Наши россиянские врачи-лечебники склонны к переоценке ультразвукового метода, доверяя категоричным заключениям любых диагностов без какой-либо критики, чтоб мозг лишний раз не включать. Клиницист-лечебник должен знать сонографию (а лучше ею владеть), осмысливать ее находки в рамках клинической картины, но решение принимать самостоятельно как лечащий врач. Заключение УЗИ – повод для размышлений, а не готовый диагноз.

Клиницистам нужно понимать, что направление «Ну там посмотреть брюшную полость, в общем» приведет как раз к «диффузные неспецифические изменения органов», поэтому нужны четкие вопросы для целенаправленного поиска, которые появляются лишь после грамотной пропедевтики.

• У проекта есть собственный ультразвуковой инстаграм: ultrasonogram.ru.

Хватит о бездуховной технике, давайте о теле, о рефлексах. Правда, речь будет совсем не о тех рефлексах, которые проверяются молотком.

Взгляните на пешеходный переход: сколько там взрослых людей имеют отработанный до автоматизма рефлекс всегда смотреть налево, а затем направо? Единицы. Зато все остальные рефлекторно живут, тренируя неправильные рефлексы, вместо того, чтобы дать свободу рефлексам именно в вопросах самосохранения.

Вперед, давайте лучше будем жить на автомате, не обдумывать наши поступки, не задумываться о сути вещей, потому что «у меня на это нет времени», или «я уже не ребенок, чтобы мечтать», или «жизнь философия для меня слишком сложна, а я глупый». Интроспекция и рефлексия для слабаков, ага.

«Вот бараны! Стоят и ждут, когда разрешат пройти. Я хитер и крут!»

Ага, типа когда ты один – ты просто идешь на красный, а когда есть зрители – ты доминируешь, лол.