Заклятые супруги. Золотая мгла - Эльденберт Марина - Страница 16

Собачий лай, цокот копыт, чьи-то окрики, грубый говор, смех, шум. В Мортенхэйм приехал бродячий цирк?

О, Всевидящий!

Не будучи истинно верующей, я за последнее время столько поминала Святой Разум, что пора бы уже начинать ходить на службы. А может, стоит отправиться в монастырь, как можно дальше от Лигенбурга – по крайней мере, там не увидишь с утра пораньше мужа, застывшего у окна спиной ко мне. Он что, и спал рядом со мной так?! Полностью обнаженным?!

Широкие плечи, мощная красивая спина, подтянутые ягодицы, и… я зажмурилась, снова открыла глаза, чтобы спуститься взглядом вдоль сильных ног и уткнуться в ковер с разноцветными узорами-загогулинами. Нет, я, конечно, изучала анатомический атлас, но мужчина в разрезе – это немного другое. И да, я ухаживала за Луни, но это тоже немного другое. Он не вызывал у меня столь однозначных желаний пробежаться по коже подушечками пальцев, почувствовать под ладонями напряженные мышцы…

И передо мной не Альберт.

На этой мысли я влепила себе пощечину – хлестко и больно, даже слезы на глаза навернулись.

Анри бросил на меня пристальный взгляд и присвистнул.

– Не поворачивайтесь, – прошипела я, прижимая ладонь к пылающей щеке.

– Мне тут всю жизнь стоять?

– Накиньте халат и идите, куда хотите.

Желательно, сразу в Вэлею. Хоть рысью, хоть галопом.

– Халат остался в ванной.

– Тогда простыню!

Голос мой звенел, грозя разразиться визгливыми нотками, как у поросенка. Я сгребла тонкую ткань в охапку и швырнула ему. Анри с легкостью поймал ее и намотал вокруг бедер.

– Так пойдет?

Он повернулся, открыв мне широкую грудь с темными сосками и золотистой порослью, плоский живот и дорожку волос, уходящую под плотную белую ткань. Я бы предпочла, чтобы он замотался в нее с головы до ног, как наложница намийского шейха, но за неимением лучшего…

– Позволь? – Он приблизился ко мне и мягко сжал мои пальцы, отнимая ладонь от щеки. Я вздрогнула, когда его губы коснулись болезненно горящей кожи, а следом меня окатило нездоровым пугающим желанием продлить контраст этой ласки. Впрочем, она была короткой и острой: Анри отстранился непростительно быстро.

– Приводи себя в порядок, я позову твое милое создание…

– Мэри.

– Точно. Как долго она у тебя?

– С тех пор как я выезжаю.

– Замечательно. Мы позавтракаем, а после я отвезу тебя в одно интересное место.

Спасибо, что спросили, хочу ли я в интересное место.

– Я никуда не собираюсь.

– Считай, уже собралась.

– Куда именно?

– Это сюрприз.

– Я не люблю сюрпризы.

– Хочешь, чтобы я перекинул тебя через плечо и тащил по улице?

Почему я не сомневаюсь, что он на это способен? А я способна размазать его ровным слоем аккуратной серой пыли по стене, но не могу себе этого позволить.

– Не утруждайтесь, просто запихните меня в экипаж.

Я вылезла из постели и закуталась в покрывало. Не знаю кто как, но в нижней рубашке и панталонах было крайне неловко. Сидя перед зеркалом в таком виде, я напоминала себе хмурый могильный холмик, Анри одевался, а я продирала волосы, кляня всех, кого только можно. Волосы – это единственное, что во мне есть красивого: темные, густые, волнистые, но оно же и хлопот доставляет немерено. Длинные – до самой талии, если их вовремя не расчесать, как вчера вечером, с утра на голове кавардак, который можно привести в порядок только через боль.

Сама виновата!

Сюрпризом оказался магазин готового платья. Да-да, настоящий магазин, где готовые платья были выставлены на продажу. Не пошитые по меркам, но образцы, полностью готовые! Располагался он в центре, в нескольких кварталах от нашего дома, вывеска гласила: «Модный дом мадам Гренье», а в витрине застыли манекены, тоже очень странные, сделанные как большие куклы – с одной стороны блондинка в бледно-голубой кисее, с другой – брюнетка в ярко-синих шелках.

– Ничего подобного раньше не видела.

– Неудивительно, магазину меньше двух месяцев. В Ольвиже многие давно перешли на готовые платья.

Надо же, в Лигенбурге недавно, а знает его лучше меня.

Да и чуднó как-то. Как можно носить наряд, который сшит не на тебя? Он же не по размеру, может подметать пол или открывать щиколотки, наверняка тут топорщится, там топорщится… если вообще сядет.

– Хлоя Гренье – уроженка Лавуа. Ее модные дома славятся своими нарядами, по сути, она задает моду, остальные пытаются повторить. В Ольвиже у нее салон, не сравнимый с этим. Впрочем, и конкуренция в Вэлее немаленькая. Пойдем.

Невысокая седовласая дама, подтянутая и стройная, точно тростиночка, вышла к нам из-за прилавка, стоило дверному колокольчику звякнуть. Правда, в тростиночке скрывался бамбук: стоило ей бросить быстрый взгляд на девушек-помощниц, устроившихся на диванчике в стороне, как те мигом подскочили.

– Добрый день, господа. Чем могу помочь?

– Добрый день, мадам Гренье.

Строгое лицо тронула улыбка, стоило хозяйке услышать вэлейскую речь, я же стояла и пялилась на женщину, забыв о приличиях. Мало того что у нее свое дело, так она и законодательница моды! Приехала в другую страну, сама выходит к покупателям? Нет, я чего-то определенно в жизни не понимаю! Или в вэлейцах.

– Моей супруге желательно подобрать несколько нарядов на ближайшее время. Перчатки и шарфы. И еще – у вас есть ажурные чулки и пояса к ним?

Мадам кивнула и что-то быстро сказала одной из помощниц, которая тут же куда-то убежала.

Я метнула на Анри убийственный взгляд, а когда он наклонился ко мне, прошипела на ухо:

– Какие еще чулки?!

– Ажурные.

– Мне не нужны наряды, милорд, я готовилась к сезону, и в моем гардеробе нет лишних мест.

– В твоем гардеробе три с половиной приличных платья, остальные стоит отнести на помойку.

Интересно, что он посчитал за половину? Лиф или юбку от темно-сливового? Я недобро прищурилась.

– Не вам их носить.

– Нет, но мне ходить с тобой на приемы. И мне не безразлично, что в этот момент будет на тебе надето.

Дальше этот крайне вразумительный разговор не пошел, потому что я подавилась воздухом, а мадам Гренье воспользовалась заминкой с профессиональным коварством.

– Как я могу к вам обращаться? – Несмотря на возраст, голос у нее был певучий и мягкий.

– Леди Тереза.

– Приятно познакомиться, леди Тереза. Вы можете называть меня Хлоя. Это моя помощница Джоан. Какие цвета вы предпочитаете?

– Яркие, – донеслось из-за спины.

Я его сейчас убью. И честно сознаюсь во время следствия, что он решил, будто я проглотила язык.

Меня увлекли к манекенам, девушка следовала за нами тенью, вслушивалась в каждое слово и вглядывалась в каждый жест, когда мадам показывала мне фасоны и объясняла, чем один вид ткани отличается от другого, как комбинируются украшения и кружево. Столько о нарядах не знала даже Луиза, поэтому в голове все перемешалось в кашу. Магазин оказался просто огромный – если в Ольвиже еще больше, я просто не представляю куда. Это же просто рай для Лави!

Мы прошли сквозь несколько рядов манекенов, утопая в море платьев. Перед глазами пестрели бесчисленные цвета и самые разные ткани – от нежной девичьей кисеи до утонченного атласа и шелка, роскошной яркой парчи и шикарного темного бархата, но мысленно я почему-то все равно возвращалась к тому, что увидела на витрине. Никаких украшений-рюшечек-цветов, только ленты на лифе, кружева на рукавах, да ткань на юбке присборена и ниспадает мягкими волнами. Мне никогда не нравились такие фасоны: с откровенным, почти вызывающим декольте, но это запало в душу.

– Как вы думаете, мне пойдет то платье?

Мадам быстро взглянула на манекен:

– Вполне. Желаете примерить?

Я не собиралась ничего покупать, но было уже поздно. В примерочной хватило одного взгляда в зеркало, чтобы я влюбилась в струящийся невесомый шелк, который сел точно по фигуре. Нигде ничего не топорщилось и не задиралось, рукава облегали плотно, как и лиф. Оставить это платье для другой казалось кощунством, но взгляд Анри за моей спиной – пристальный, тягучий, жаркий – отрезвил.