Сага о Копье: Омнибус. Том I (ЛП) - Кук Тонья - Страница 52

Буря утихла еще вчера, и воздух стал кристально чистым, хоть и слегка прохладным. Высоко в небе, от горизонта к зениту, протянулись похожие на кружево облака, словно пальцы, стремящиеся достичь жилища богов.

Внезапно Ситэла пронизала дрожь. Белоснежные облака и сияющие башни завертелись перед глазами. Он ухватился за занавесь, чтобы не упасть, но руки не слушались его, и ткань выскользнула из пальцев. Колени Ситэла подогнулись, и он рухнул на пол. Никто не видел, как упал Пророк. Он неподвижно лежал на мраморе, и луч солнца путешествовал по его телу.

Ситас спешил по залам дворца, разыскивая Герматию. Он заметил, что жена не осталась с Пророком, она боялась, что болезнь свекра заразна. Какое-то предчувствие привело Ситаса на верхний этаж, где находилась его старая холостяцкая спальня. К своему удивлению, принц обнаружил, что священная свеча горит, а на столе у кровати лежит свежая алая роза, цветок, посвященный Матери. Ситас представить себе не мог, чьих это рук дело. У Герматии не было причин приходить сюда.

Вид розы и свечи несколько успокоил озабоченного принца. Он опустился на колени перед столиком и погрузился в медитацию. Наконец он вознес молитву Матери, прося послать отцу выздоровление и надоумить его самого, как найти примирение с женой.

Шло время. Ситас не знал, как долго пробыл здесь, когда комнату заполнил какой-то стук. Вначале Ситас не обратил на него внимания. Стук стал громче. Подняв голову, принц поискал источник странного звука и увидел на крючке, вбитом в стену, свой меч, который он носил так редко, точную копию оружия Кит-Канана. Меч дрожал в бронзовых ножнах, издавая бряцание.

Ситас встал и подошел к оружию, в изумлении глядя, как железо сотрясается, точно живое. Он вытянул руку и схватил меч за рукоять, чтобы заставить его утихнуть. Руку пронизала дрожь, проникла во все тело. Ситас схватил эфес обеими руками.

В одно мгновение он словно оказался на месте своего брата и испытал его чувства. Великий гнев, великую скорбь, душевную боль и смертельный удар.

Громкий треск раздался в его ушах, и меч перестал дрожать. Онемевшей рукой Ситас извлек его из ножен. Клинок был сломан в пяти дюймах от эфеса.

Принца охватил страх. Страх за Кит-Канана. Он не знал, каким образом он понял это, но, держа в руке обломок меча, Ситас уверился, что Кит находится в страшной опасности, возможно на краю смерти. Нужно сообщить кому-то — отцу, матери. Ситас поспешил к двери из темного дуба, распахнул ее и, содрогнувшись от ужаса, увидел снаружи очертания какой-то фигуры. Кто-то скрывался в тени массивного каменного выступа, венчавшего дверной проем.

— Кто ты? — потребовал ответа Ситас, выставив перед собой обломок меча. В фигуре было что-то зловещее.

— Твой меч сломан, — осадил его незнакомец. — Успокойся, благородный принц. Я не желаю тебе зла.

Он выступил вперед, в круг света, отбрасываемый свечой Ситаса, по-прежнему горевшей на столе. На нем была серая одежда неопределенного вида, голову покрывал капюшон. Атмосфера вокруг него была насыщена силой, которую Ситас ощущал кожей, подобно жару от огня.

— Кто ты? — с опаской повторил принц.

Незнакомец, от которого исходила смутная угроза, подняв тонкие розовые пальцы, отбросил с лица капюшон. Под серой тканью скрывалось круглое добродушное лицо. Он был почти лыс; над висками торчали остатки серо-коричневых волос. Маленькие уши были заострены.

— Я тебя знаю? — спросил Ситас. Он немного успокоился, так как незнакомец, по-видимому, был просто нищим жрецом.

— Давным-давно на обеде у правителя ты видел эльфа с длинными светлыми волосами, который представился как Камин Олуваи, второй жрец Голубого Феникса. Это был я. — Казалось, странный эльф наслаждается явным удивлением принца.

— Ты Камин Олуваи? Но ты совсем на него не похож, — недоумевающе сказал Ситас.

— Простая маскировка, — пожал тот плечами. — На самом деле Камин Олуваи — одна из моих личин. Мое настоящее имя — Ведведсика, и я к услугам твоей светлости. — Он низко поклонился.

Это было северное имя, такие были в ходу у Сильванести в областях неподалеку от Истара. Говорили, что северные эльфы очень сведущи в ворожбе. Ситас осторожно оглядел Камина Олуваи — или Ведведсику.

— Я очень занят, — резко ответил принц. — Что тебе нужно?

— Я явился на Зов, великий принц. В течение нескольких лет я приносил некоторую пользу твоему отцу, помогал ему кое в каких щекотливых вопросах. Пророк болен, верно?

— Это иногда случается с ним при перемене погоды, — жестко ответил Ситас. — Говори прямо, чего ты хочешь, или убирайся с дороги.

— Пророку требуется лекарь, чтобы избавить его от лихорадки.

Ситас не мог скрыть изумления, когда Ведведсика так точно сообщил причину недомогания Пророка.

— Я лечил твоего отца и раньше, изгонял хворь; могу сделать это и сейчас.

— Ты не жрец Квенести Па. Кому ты служишь?

Ведведсика с улыбкой продвинулся еще дальше в маленькую комнату. Ситас автоматически отступил, сохраняя дистанцию между ними.

— Ты, Высочайший, — эльф большого ума и учености. Тебе известно, как несправедливы законы Сильванести, дозволяющие поклоняться лишь…

— Кому ты служишь? — режущим голосом повторил свой вопрос Ситас.

Эльф в серой мантии раскрыл свое инкогнито:

— Мой господин — Гилеан, Серый Странник.

Ситас с облегчением швырнул обломок меча на стол. Гилеан принадлежал к богам Равновесия, но не Зла, и хотя служение ему не было официально принято в Сильваносте, но в то же время и не преследовалось.

— Мой отец советовался с тобой? — недоверчиво переспросил принц.

— Очень часто. — На лице Ведведсики появилось лукавое выражение, словно он был посвящен в тайны, неизвестные наследнику.

— Если ты можешь излечить моего отца, зачем же ты явился ко мне? — удивился Ситас.

— Пророк стар, благородный принц. Сегодня он нездоров. Однажды, когда его не станет, ты займешь его трон. Я хотел бы продолжить отношения с Королевским Домом, — ответил он, тщательно подбирая слова.

Ситас покраснел от гнева. Схватив сломанный меч, он приставил клинок к горлу колдуна. Ничего себе, его отношения с Королевским Домом! Ведведсика отклонил голову от лезвия, но удержался на ногах.

— Ты ведешь изменнические речи, — холодно произнес Ситас. — Ты оскорбляешь меня и мою семью. Я велю заковать тебя в цепи и засадить в самые глубокие подземелья дворца, серый колдун!

Взгляд бледно-серых глаз Ведведсики впился в разъяренное лицо Ситаса.

— Ты хочешь, чтобы твой брат вернулся домой, ведь так? — вкрадчиво начал жрец.

Ситас не отводил клинка от горла Ведведсики, но любопытство его было затронуто. Он нахмурился. Волшебник почувствовал его сомнения.

— Я могу найти его, великий принц, — твердо заявил Ведведсика. — Я могу помочь тебе.

Ситас вспомнил ужасные чувства, охватившие его, когда он дотронулся до сотрясающегося меча. Эту боль, этот гнев. Где бы ни находился Кит, ему наверняка грозила беда.

— Как ты сможешь это сделать? — едва слышным голосом спросил принц.

— Ну, это несложно, — заметил жрец, не отрывая взгляда от клинка.

— Я не желаю нарушать закон. Никаких обращений к Гилеану, — сурово сказал Ситас.

— Разумеется нет, Высочайший. Ты сам сделаешь все необходимое.

Ситас велел объяснить, но взгляд Ведведсики снова скользнул по мечу у его горла.

— Если ты не возражаешь, Высочайший…

Ситас отвел оружие. Маг, сглотнув, продолжал:

— У всех нас в жилах, течет кровь Астарина, и мы обладаем способностью отыскивать наших близких на больших расстояниях и призывать их к себе.

— Я знаю, о чем ты, — отозвался Ситас. — Но Пророк запретил использовать Зов, чтобы вернуть Кит-Канана. Я не могу нарушить его приказ.

— Ах, вот как, — криво усмехнулся мат. — Но Пророк нуждается в моих услугах, чтобы излечиться от лихорадки. Может, нам удастся заключить сделку!

Ситасу начинала надоедать наглость этого чужеземца. Сделка с Пророком, ни больше, ни меньше! Но пока есть хоть какая-то надежда вернуть Кита — или вылечить отца…