Король Ричард III. Антоний и Клеопатра - Шекспир Уильям - Страница 7
- Предыдущая
- 7/15
- Следующая
Вас, государыня, и вашу светлость,
И вас, милорды.
КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА
Кетсби, я иду.
А вы, милорды?
РИВЕРС
Следуем за вами.
Уходят все, кроме Глостера.
ГЛОСТЕР
Чиня разбой, кричу я первый: «Грабят!»
Свой тайный замысел осуществляя,
Вину я взваливаю на других.
Упрятав Кларенса, о нем рыдаю
Я перед стадом легковерных дурней, —
Меж ними Хестингс, Стенли, Бекингем, —
Мол, королева и ее родня
На брата нашептали королю.
Поверили. Хотят, чтоб отомстил
Я Риверсу, и Вогану, и Грею.
Тут я, вздохнув, ссылаюсь на Писанье:
Господь велит воздать добром за зло,
И краденой евангельской ветошкой
Я наготу злодейства прикрываю,
Лелея адский план, святого корчу.
Но вот они, пособники мои.
Входят двое убийц.
Ну, храбрые надежные друзья!
Вы собрались покончить с этим делом?
1-Й УБИЙЦА
Да, ваша милость. Только нужен пропуск,
Без этого туда нам не попасть.
ГЛОСТЕР
Я позаботился: он у меня.
(Подает им пропуск.)
Покончив с делом, приходите в Кросби.
Вам надо, братцы, действовать быстрей,
Не размякать, не слушать уговоров.
Ведь Кларенс – краснобай: начнете слушать, —
Еще, поди, разжалобит он вас.
1-Й УБИЙЦА
Ну нет, милорд. Болтать нам недосуг.
Болтун – плохой работник. Уж поверьте,
Мы руки пустим в ход, не языки.
ГЛОСТЕР
Я вижу, что скорей заплачут камни,
Чем вы. Хвалю. Вот это – молодцы!
Ну, к делу, к делу!
1-Й УБИЙЦА
Мы идем, милорд.
Уходят.
Сцена 4
Лондон, Тауэр.
Входят Кларенс и тюремщик.
ТЮРЕМЩИК
Как сумрачны вы нынче, ваша светлость.
КЛАРЕНС
О да, провел я тягостную ночь:
Дурные сны, ужасные виденья.
Клянусь христовой верой, если б мог я
Купить ценой второй подобной ночи
Несчетное число счастливых дней, —
Я отказался бы: так было страшно.
ТЮРЕМЩИК
Нельзя ль узнать, что снилось вам, милорд?
КЛАРЕНС
Мне снилось, что я вырвался отсюда
И за море, в Бургундию плыву.
На корабле со мной и брат мой Глостер.
И он меня выводит из каюты
На палубу. И, взоры устремив
К английским берегам, припоминаем
Мы вереницу горестных событий
В войне между Ланкастером и Йорком.
Вот так по зыбкой палубе шагаем
Мы с Глостером, и вдруг он оступился;
Бросаюсь я ему помочь, но тут
Он, падая, меня толкает за борт
В кипенье вздыбленных морских валов.
О боже! Как мучительно тонул я!
Еще в моих ушах – рычанье волн!
Еще в моих глазах – виденья смерти!
Я видел тьмы погибших кораблей,
Тьмы рыбами обглоданных скелетов;
И якоря, и золотые слитки,
И камни драгоценные, и жемчуг —
Сокровища, которым нет цены, —
Морское дно покровом устилали;
И там и сям из черепных глазниц,
Взамен очей, в них прежде обитавших,
Таращились глумливо самоцветы,
Подмигивая вязкой глубине,
Над россыпью скелетов насмехаясь.
ТЮРЕМЩИК
И в смертный миг вам времени хватило
Так разглядеть все тайны глубины?
КЛАРЕНС
Представь! Я многократно был готов
С душой расстаться, но пучина злая
Не выпускала дух мой на простор,
В свободную воздушную стихию;
И дух мой пленный, распирая грудь,
Готов был рвотой вырваться наружу.
ТЮРЕМЩИК
И вы проснулись от предсмертной муки?
КЛАРЕНС
Нет, смерть пришла, но сон мой не прервался.
О, что за буря поднялась в душе!
Мне снилось: по безрадостной реке
Угрюмый лодочник, в стихах воспетый,
Меня повлек в обитель вечной ночи.
И первый, с кем смущенная душа
Там встретилась, был тесть мой, славный Уорик.
«Какую казнь, – воскликнул он, – ты примешь
За клятвопреступление свое
Здесь, в этом темном царстве, лживый Кларенс!»
Сказав, исчез. Вослед – другая тень:
Лик ангела; на золотых кудрях
Кровь запеклась. И крикнул он: «Вот Кларенс!
Коварный, лживый, вероломный Кларенс,
Что заколол при Тьюксбери меня.
О фурии, его предайте мукам!»
Рой демонов, откуда ни возьмись,
Вдруг окружил меня; они вопили
Невыносимо, и от диких воплей
Проснулся я, дрожа, не понимая,
Где я; мне все казалось, что в аду:
Так потрясен я был ужасным сном.
ТЮРЕМЩИК
Да, было отчего тут испугаться.
Я слушаю – и то ведь страх берет.
КЛАРЕНС
Ах, друг, и впрямь я совершил все это,
Что нынче камнем на душу легло, —
Для брата все! И вот мне чем он платит.
О Господи! Когда молитвой жаркой
Тебя я не смягчу и ты захочешь
Возмездие послать за преступленья,
То покарай меня, но пощади
Невинную жену, детей несчастных. —
Побудь со мной. Так тяжело на сердце.
Ах, если бы мне удалось заснуть.
ТЮРЕМЩИК
Я не уйду. Пошли вам Бог покой.
Кларенс засыпает в кресле.
Входит комендант Тауэра Брекенбери.
БРЕКЕНБЕРИ
Да, скорбь не знает ни календаря
И ни часов: день, ночь – ей все едино.
Горды своими титулами принцы,
Но блеск снаружи, рой забот внутри;
Они, прельстясь мечтанием неверным,
Ввергаются в пучину верных бедствий.
Так в чем отличье черни от господ?
Ни в чем, коль внешний блеск не брать в расчет.
Входят двое убийц.
1-й убийца. Эгей! Есть тут живая душа?
БРЕКЕНБЕРИ
Чего тебе? И как сюда вошел ты?
1-й убийца. Мне бы потолковать с Кларенсом. А вошел я сюда собственными ногами.
БРЕКЕНБЕРИ
Немногословен ты.
2-й убийца. Да уж это лучше, чем болтать попусту. – Покажи ему предписание, да и дело с концом.
1-й убийца подает Брекенбери бумагу, тот ее читает.
БРЕКЕНБЕРИ
Тут сказано: сдать герцога я должен
С рук на руки подателям сего.
Не стану углубляться в суть приказа,
Чтоб непричастность сохранить к нему.
Вот вам ключи. А там вон – спящий герцог.
Я – к королю. Его удостоверю,
Что полномочия свои сдал вам.
1-й убийца. Отлично, сэр. Это очень даже разумно. Счастливого вам пути.
Брекенбери и тюремщик уходят.
2-й убийца. Так что ж, мне его заколоть во сне?
1-й убийца. Нет. А то еще, проснувшись, он скажет, что мы его убили, как трусы.
2-й убийца. Проснувшись? Дурак ты, – не проснуться уж ему до Страшного суда.
1-й убийца. Вот тогда-то он и скажет, что мы зарезали спящего.
2-й убийца. Стоило помянуть мне Страшный суд, и сразу страшно стало.
1-й убийца. Струсил, стало быть?
- Предыдущая
- 7/15
- Следующая