Контрразведка ВМФ СССР 1941-1945 - Христофоров Василий Степанович - Страница 20

Следует отметить, что информационная работа флотских особых отделов была поставлена на высоком уровне и зачастую от мнения контрразведчиков зависело решение того или иного вопроса.

В силу специфики своей деятельности сотрудники особых отделов флотов принимали участие в расследовании обстоятельств гибели и аварий боевых кораблей.

1931 г. стал для советских подводников поистине «черным»: на Балтике погибла подводная лодка № 9[151], а в Черном море — подлодка «Металлист»[152], протараненная эсминцем «Фрунзе»[153].

Подводная лодка № 9 затонула 22 мая 1931 г. в Финском заливе в результате таранного удара от подлодки № 4[154]. Расследованием обстоятельств трагедии, повлекшей гибель 47 человек, занимался Особый отдел ОГПУ Морских сил Балтийского моря.

В результате проведенного расследования Особый отдел Морских сил Балтийского моря направил в Центр документы, в которых делались выводы: 1. Виновность в гибели подводной лодки № 9 целиком лежит на командовании подводной лодки № 4. 2. Команда подводной лодки № 9 геройски вела себя до конца. 3. Все возможные меры касательно спасения лодки приняты. 4. Нездоровых настроений во флоте в связи с катастрофой подводной лодки № 9 нет. 5. Следствие по делу ведется «в ударном порядке и будет закончено в ближайшие 2–3 дня». Виновными в гибели были признаны командир и штурман подводной лодки № 4[155].

Расследованием гибели подлодки «Металлист» занимался Особый отдел Черноморского флота совместно с прибывшими из Москвы сотрудниками центрального аппарата ОГПУ. 10 июня 1931 г. заместитель начальника Особого отдела Черноморского флота П.П. Паэгле передал записку по прямому проводу, в которой сообщил, что 10 июня 1931 г. в 7 час. 45 мин. подводная лодка была извлечена на поверхность. В результате этого было спасено три человека, а также извлечено 17 трупов, 9 человек не были найдены. Паэгле сделал предположение, что они, очевидно, спасаясь через рулевой люк, погибли, в том числе и командир лодки. По словам спасшихся, после столкновения командир лодки растерялся и не принял мер к организованному спасению лодки. Командование миноносца приняло все меры к избежанию столкновения, но предотвратить аварию было уже поздно. Он также сообщил о настроениях краснофлотцев подводного плавания, оценив его как «удовлетворительное» и подчеркнув, что 10 июня «четыре человека записались на сверхсрочную службу и десять — вступило в партию»[156].

В июле 1935 г., выполняя упражнения по учебно-боевой подготовке, погибла подводная лодка Б-3[157] Балтийского флота, протараненная линкором «Марат»[158]. В расследовании причин катастрофы приняли участие сотрудники Особого отдела Балтийского флота. 2 августа лодка Б-3 была поднята и к 5 часам утра отбуксирована в Кронштадт. Первыми на борт поднялись представители Особого отдела Балтийского флота. На следующий день в НКВД СССР была направлена докладная записка: «3 августа, после доставки подводной лодки в Кронштадт, было немедленно приступлено к осмотру материальной части ее и розыску корабельных документов. Розыск документов был сопряжен с необычайными трудностями, так как вся начинка лодки была разрушена, все оборудование кают поломано и смещено со своих мест, обломки труб, дерева и оборудования волной были сбиты в нос и корму корабля. Все успело покрыться слоем ила, мазута и масла. Между этих развалин удалось разыскать обрывки корабельных документов и восстановить по ним поведение лодки перед катастрофой»[159].

В ходе проведенного предварительного расследования была установлена вина каждого участника трагедии, в числе которых были командиры подводной лодки и линкора «Марат».

Следует отметить, что в центральных газетах было опубликовано сообщение ТАСС[160] следующего содержания: «25 июля с.г. в Финском заливе во время учения Балтийского флота, при выполнении сложного маневрирования, на подводную лодку Б-3, находившуюся в подводном положении, наскочил надводный корабль. Лодка затонула. На лодке находилось 55 человек команды и курсантов морских училищ. Люди все погибли. […] Правительство постановило выдать семьям всех погибших командиров и краснофлотцев по 10 тыс. руб. единовременно каждой и установить персональные пенсии. Приняты меры к подъему лодки. Похороны погибших будут произведены в Кронштадте с надлежащими воинскими почестями»[161].

Сотрудники Центрального аппарата НКВД СССР и Особого отдела Северного флота приняли участие в расследовании обстоятельств гибели в 1940 г. подводной лодки СФ Д-1[162] с экипажем из 55 человек.

Из спецсообщения 9-го отдела ОО НКВД СССР от 14 ноября 1940 г.: «13 ноября с.г. подлодка типа «Декабрист» (Д-1) Северного флота в районе Мотовского залива[163] проводила практические занятия, в задачу которых входило погружение с подныриванием.

В 13 час. 30 мин. было получено с подлодки сообщение о том, что она идет на погружение, после чего связь с ней прекратилась.

В ночь с 13 на 14 ноября с.г. с целью розыска подлодки командованием Северного флота были высланы корабли, которые 14 ноября с.г. донесли, что в Мотовском заливе в районе ее учений обнаружено только лишь большое масляное пятно и плавающие на поверхности спасательные круги.

Подлодка же Д-1 обнаружена не была. […]

В целях выяснения причин катастрофы Особым отделом Северного флота производится расследование. НКВМФ о катастрофе осведомлен»[164].

Перед сотрудниками Особого отдела была поставлена задача провести расследование обстоятельств гибели подлодки, а также проверить состояние боевой готовности на подводных лодках Северного флота и их материально-техническое обеспечение. Кроме того, контрразведчикам предстояло оценить и действия командного состава флота по подготовке выхода лодки в поход, ее поиску и спасению.

После проверки всех вариантов гибели, в том числе и от столкновения с плавучей миной, основными остались два — отказ механизмов и взрыв боезарядов или гремучего газа. Однако эти версии не получили достаточного фактического и документального подтверждения.

Кроме того, в ходе расследования было установлено, что «развертывание аварийно-спасательных работ проводилось крайне медленно, неорганизованно». Отмечалось неудовлетворительное состояние материально-технической части бригады подводных лодок Северного флота, в частности отсутствие на кораблях полноценных спасательных средств. Как отметили в своих докладах контрразведчики, «среди командного состава наблюдаются случаи грубого отношения к рядовому составу, в результате чего порождаются явно враждебные настроения»[165].

Результаты проведенных военными контрразведчиками расследований и проверок были доложены политическому руководству страны.

Из проекта записки НКВД СССР в ЦК ВКП(б) и СНК СССР: «Чрезвычайные происшествия в Северном флоте стали настолько обычным явлением, что была даже создана “постоянная аварийная комиссия”. […] Инспекцией Наркомата Военно-морского флота в тот период при проверке состояния соединений Северного флота были вскрыты случаи очковтирательства, небрежного содержания материальной части, слабой дисциплины личного состава и другие недостатки. […] Командирская учеба поставлена неудовлетворительно. Командный состав недостаточно работал над повышением своих знаний, слабо боролся за выполнение плана боевой подготовки бригады.