Вернуть вчерашний день - Чандлер (Чендлер) Бертрам - Страница 31

• Предыдущая
• 31/32
• Следующая

Элспет…

Кто такая Элспет?

«Петерсен, — говорил кто-то. — Петерсен, постарайтесь разорвать цикл».

Он повернул колесо, и оно вращалось бесконечно долго, пока, наконец, не остановилось. Я увидел его пальцы, сжимающие рычаг.

— Держите его! — закричал я.

Я выпрыгнул из круга, схватился за колесо и попытался повернуть его дальше по часовой стрелке. Каким-то образом в этот, последний раз все воспоминания нахлынули на меня, и среди них — вид мертвой Элспет в скафандре. Я знал, что мне нужно сделать. Вернуться в период, предшествующий той первой ночи с Илоной; нужно избежать этой ловушки и не связываться с ней. А потом? А потом придется подбирать на слух мелодию, необходимую для спасения Элспет.

Но колесо сопротивлялось моим усилиям. Ноги в ботинках скользили по пылевому покрытию. Руки в перчатках соскакивали с колеса, не в силах удержать его. И, когда давление ослабло, колесо повернулось само.

Снова вползая в круг, я увидел, как Фергюс нажимает на рычаг. «Что же будет дальше?» — подумал я в отчаянии. А с другой стороны, какого будущего можно ждать здесь, в разрушающемся здании, которое вот-вот захлестнет море пыли?..

Циклы наложились друг на друга, но не разорвались. Путешествие во времени возможно лишь на одной временной линии между двумя точками перехода. Но все мои воспоминания вернулись ко мне.

Я снова в отсеке управления вместе с Фергюсом и Элспет, окидывая взглядом безжизненную пустыню до самого горизонта, где только что исчез алый почтовый пылеход.

— Так что вам сказал Малетер? — спросил я. — Что у вас пороху не хватит прервать цикл, — я в гневе размахивал рукой. — О, у вас вполне хватит пороху! Но есть ли у вас желание этого, достаточно сильное желание? В глубине души вы знаете: этот самый цикл дает вам все, что нужно — деньги и возможность продолжать свои блестящие открытия. Это же своего рода бессмертие. Сильная любовь или сильная ненависть могут склонить чашу весов. Малетер, например, обладает ненавистью. Но будем честными с самими собой. Вы хоть раз любили или ненавидели по-настоящему? Вы любите дочь и на всяком новом витке вы ее спасаете. А жену вы любили?

В первый момент я боялся, что он ударит меня, и знал: в этом случае мне придется защищаться. Но рука его опустилась, кривая улыбка исказила черты лица.

— Вы правы, Петерсен. Я эту суку ненавидел. Знал, что она мне изменяет. И знал о ее предстоящей смерти в ту ночь.

— Отец! — шок недоверия в голосе Элспет.

И другой голос, голос Малетера, сопровождаемый скрипом и треском помех, донесся из приемника.

— Малетер вызывает Фергюса. Малетер вызывает Фергюса. Прием, Фергюс. Прием.

Старик схватил микрофон.

— Что вам нужно?

— Вас, Фергюс. Вас и ваш аппарат.

— Вы уже слышали мой ответ.

— Выгляните в то большое прекрасное окно, — проскрипел голос.

Другие выглянули. Я — нет. Я подбежал и выключил радио; микрофон слишком чувствителен, насколько мне известно.

— Элспет. Скафандры. Мы выходим наружу, — приказал я.

Повернулся и увидел: совсем рядом с крепостью пыль взлетела вверх мощными гейзерами, которые долгие секунды висели в воздухе, а затем, вращаясь, осыпались вниз кольцевыми кратерами.

— Первый залп, — заметил я. — Элспет, поспеши за скафандрами!

Она выбежала из комнаты, а Фергюс нажал на кнопку, и на окно опустился металлический экран. Пока он опускался, подоспел второй залп. Мы не увидели его, но почувствовали. Крепость вздрогнула и зашаталась. Из помещений с животными раздавались пронзительные вопли и стоны.

— Не думаю, что стоит здесь оставаться, — решительно произнес я.

— Мы не можем оставить здание, — устало произнес Фергюс. — Не сейчас. Не на этой стадии, когда наше время почти закончилось. Мы связаны с машиной.

Я пробормотал в ответ нечто невразумительное и не участвовал в беседе, пока не подоспела Элспет со скафандрами. Мы молча надели их. Я увидел, как Фергюс и Элспет опустили стекла шлемов. Я сделал то же самое, но мог слышать визг и вопли из кошачьих клеток и сожалел о судьбе несчастных животных. В наушниках раздавался пронзительный голос Малетера:

— Вы сдаетесь?

Я повернулся к Фергюсу, приложив ладонь ко рту через стекло шлема. Он кивнул, поняв мой жест.

— Я жду, — настаивал Малетер. Считаю до десяти…

Я схватил Элспет за руку и бросился вместе с нею из отсека управления. Фергюс не отставал. Мы уже были снаружи, когда подоспел третий залп. Он пробил стену крепости с грохотом огромного молота, опустившегося на наковальню. Взрывная волна сбила нас с ног. Пытаясь одной рукой защитить Элспет, я вспомнил, как оплавилась оконная рама, проваливаясь внутрь, и волна серой пыли влетела в помещение. Последний воздух со свистом покинул крепость. Когда свист затих, затихли и крики животных.

В моих наушниках раздавалось раздражающее зудение, то был голос, настойчиво повторявший:

— Петерсен! Элспет! В Машинное отделение! Там безопаснее…

Фергюс уже был на ногах, он протянул мне руку, и я поднялся, едва не упав снова, когда где-то над головой ухнуло еще раз.

Я пытался помочь Элспет подняться.

— Элспет… — твердил я. — Элспет…

Когда понял, что она не отвечает и не двигается, меня охватило отчаяние: все без толку! Я наклонился, чтобы поднять ее, и тут она пошевелилась, пытаясь высвободиться.

— Все в порядке, Джонни, я вполне могу и сама плыть по течению.

Мы двинулись за старым ученым. Везде лежала пыль, просачивающаяся сквозь трещины в обшивке стен, подобно жидкости.

Фергюс резко повернулся направо, направляясь вглубь здания, к своему драгоценному аппарату.

— Нет! — закричал я. — Не ходите туда! Пойдемте с нами!

Он резко остановился, покачал головой и продолжил свой путь.

Я схватил Элспет за руку, пытаясь утащить ее к выходу. Она вырвалась и побежала за отцом. Я пустился за ними, но отчего-то никак не мог догнать. Словно в кошмарном сне… Здание тряслось и вибрировало под серией залпов, огни вспыхивали и гасли, а вокруг были клетки с безжизненными меховыми комочками…

— Теперь достаточно, Фергюс? — услышал я голос Малетера.

Никто не ответил ему.

Фергюс стоял в комнате с аппаратом, отвернувшись от нас, не отрывая взгляда от блестящих вращающихся частей механизма — маленькая, согбенная фигурка, уничтожаемая машиной, создателем которой был он сам. Но так ли это? Был ли он создателем?

Меня внезапно посетила вспышка озарения. Он был рабом своей машины, а еще — рабом своего прошлого, в то время как я, попав однажды в ловушку, стал рабом своего. Всегда существовала точка перемещения, и всегда будет существовать. Но в этот раз Элспет выжила. Значит, цикл можно разорвать.

Когда пол под Фергюсом завибрировал, он покачнулся и чуть было не упал в надвигающуюся полосу пыли. Я понял, что здание, устроенное как корабль, погружается в пылевое море, а, значит, Малетер и его люди ничего здесь не обнаружат, и эта оргия разрушения полностью лишена смысла. Возмездие настигнет их, но нам это все равно не поможет.

— Элспет! — раздался нетерпеливый голос Фергюса.

— Что, отец?

— Встань в круг.

— Нет! — закричал я.

— Встань в круг, — повторил он.

Девушка вырвалась из моих рук и медленно подошла к тому месту, на которое он указал. Она стояла там, казалось, загипнотизированная вращением колесиков и медленно поворачивающейся антенной Маяка Карлотти. Я точно знал, что Фергюс сейчас возле панели управления и вставляет в гнездо переключатель на конце длинного шнура. «Конечно, — думал я — он пошлет себя в прошлое следом за мной, и ему нужно использовать пульт дистанционного управления…»

Удерживая переключатель левой рукой, он приготовился повернуть колесо при помощи правой.

— Стойте! — завопил я.

Он замешкался.

— Петерсен… — пробормотал он.

— Разорвите цикл! — прорычал я.

• Предыдущая
• 31/32
• Следующая