Контракт (СИ) - "Mr Abomination" - Страница 26

— А с вами по-другому нельзя, – заметил управляющий.

— Но ведь солнце только встало! Зачем поднимать нас в такую рань?

— Эта плата за то, что вы снова спали не в своей комнате.

— Это не пансион! Здесь нет наших и не наших комнат!

— Ну-ну…

- Мы тебе помешали? – заметив, что повязка Тейлора промокла от крови, уже менее вызывающе спросил Риччи, усаживаясь рядом с управляющим и слегка касаясь плеча парня.

- Не то чтобы… скорее мне помешало мое плечо, – отшутился Тейлор, не в силах сообщить мальчишке с щенячьим взглядом о том, что они с братцем лишили его возможности поспать.

— Хорошо,— кивнули братья, возвращаясь в постель к Тейлору. Близнецы не оставляли управляющего ни на минуту, не следуя за ним разве что в туалет. Поначалу, еще в пансионе, парня это смущало, затем раздражало, теперь же стало само собой разумеющимся. К тому же, впервые в жизни в Тейлоре действительно нуждались, и это не могло его не радовать.

— Ну что? Покажете мне этот ваш штаб? – как можно добродушнее предложил Тейлор.

— Ага! – тут же взбодрились близнецы.

— Ты снова здесь? — узник поднялся с кровати, сладко зевнул и потянулся. Слова его были обращены к синеволосому демону, который сидел на подоконнике окна его комнаты.

— Да, снова,— после недолгого молчания ответил Аристин.

— Тебе здесь, что, медом намазано? – нахмурился парень.

— Да нет. Я вообще сладкое-то не очень…

— Я не это имел в виду, – нахмурился блондин.

— А что ты хочешь от меня услышать? Ты здесь единственный, с кем я могу поговорить. Единственный, кто может развеять мою скуку.

— Я, что, похож на цирковую обезьяну? Ничью скуку я развеивать не собираюсь! — с достоинством ответил парень уже из ванной. Но Аристин проигнорировал последние слова узника:

- Я тут подумал, – прошептал он ему на самое ухо, за секунду материализовавшись за спиной парня и застав врасплох.

- Сду…рел?! – вскрикнул узник, подавившись засунутой в рот зубной щеткой и теперь отплевываясь и недовольно фыркая.

— Тебе бы имя,— продолжая игнорировать вопли несносного юноши, улыбнулся Аристин, проведя пальцами по мягким золотисто-русым волосам узника.

— Я не помню своего имени! И прошу ко мне не прикасаться!— парень отреагировал крайне резко, развернувшись к демону и одним хлестким ударом смахнув его руку со своих волос.

— Как на счет Натаниэля? – Аристин будто бы вел беседу с кем-то другим.

— Ты что, оглох?!

— Теперь буду называть тебя только так.

— Я не твое домашнее животное! У тебя нет права давать мне имя!

— Право? – демон внезапно подошел к узнику настолько близко, что тот почувствовал его дыхание на своих губах. — Ты, верно, шутишь, мальчик. Ты всего лишь игрушка для короля. Одна из тысячи. Без прошлого. Без будущего. Сломаешься, и тебе тут же подыщут замену. И никто не вспомнит безымянного мальчишку. Неужели тебя это устраивает?

— Конечно же, нет! – помрачнел узник.

— Вот и отлично! Тогда теперь ты Натаниэль! – фраза прозвучала уже из комнаты. Аристин разместился на подоконнике с таким видом, будто и вовсе с него не слезал.

«Значит, Натаниэль…»

— Имя какое-то странное,— недовольно пробормотал парень, снимая пижаму и надевая чистую белую рубашку и черные узкие брюки.

— Чем же оно странное? Так звали моего лучшего друга.

— Лучшего друга? Вы, демоны, тоже способны на дружбу? – искренне удивился парень.

— Демоны – не уверен, но я же не всегда им был,— с неохотой ответил Аристин.

— Как это? Кем же тогда ты был раньше?

- Человеком, быть может? – фыркнул синеволосый. – Ты вообще имеешь представление о том, кто такие демоны?

- Слуги дьявола, – без раздумий выпалил Натаниэль. Демон в ответ на предположение сначала удивленно заморгал, а затем разразился диким хохотом. Он смеялся так сильно, что чуть не упал с подоконника.

- Аха-ха-ха-ха! Слуги дьявола! Аха-ха-ха-ха! Дьявола! Ох, не могу! Аха-ха-ха-ха! Вот умора!

- Ну, хватит уже, надоел, – буркнул в ответ Натаниэль, заливаясь краской. Но Аристин не успокаивался:

— Неужели ты, правда, считаешь, что люди смогли бы управлять настоящими демонами? Бесами из преисподней? Вот уж пошутил, так пошутил! Давно я так не смеялся!

- Не сомневаюсь, – раздраженно ответил узник. – Тогда кем же являешься ты?

— Это очень долгая история,— наконец отсмеявшись, ушел от ответа Аристин.

- А, ну да, я ведь так спешу… – саркастически заметил Натаниэль

— Хм… действительно,— неохотно согласился демон.

— Но может, у тебя все же получится вписать повествование о своей истории в мой плотный график? – Натаниэль с ногами забрался на кровать и сел по-турецки в ожидании интересной истории.

— Так и быть,— демон вальяжно поднялся с подоконника и подошел к чистой стене.

- Есть чем писать? – поинтересовался он и, получив отрицательный ответ, надкусил палец и выступившей кровью нарисовал на чистой бежевой стене три пиктограммы.

— Знаешь, что это? – обратился Аристин к парню, тыкая в кровавые знаки.

— Эм-м… Абстрактные картинки? – предположил Натаниэль.

— Нет! Что за чушь! И чему вас только в школе учили?! Какие еще картинки… Это руны!

— А что такое «руны»?

— Ты и этого не знаешь? С какой луны ты свалился!?

— А что такое «луна»?

— Об этом я расскажу тебе как-нибудь в другой раз, – сдался демон. – Сейчас же остановимся на рунах. Это магические формулы, знаки. Они появляются на теле того или иного человека и тем самым кардинально влияют на его судьбу. Никто не знает, как и когда они появляются и по какой причине. Более того, большинство рун до сих пор не расшифрованы и их значение неизвестно, ибо рун тысячи и миллионы. Но есть несколько самых известных.

- Они чаще всего встречаются? – предположил узник.

- Нет, скорее они самые… сильные. Я изобразил три руны такого сорта, – кивнул демон на стену. – Первая, – демон указал на пиктограмму, состоящую из двойного круга, в который вписали пятиконечную звезду. В центре звезды был изображен квадрат, внутри которого таился еще один магический знак. По внешним сторонам двойного круга вились различно витиеватые иероглифы и символы, – это руна Жизни. Люди, рождённые с этим знаком, получают нечто вроде бессмертия.

- Ого! Везунчики! – заерзал на кровати Натаниэль.

- Так уж и везунчики, – невесело усмехнулся Аристин. – Ты слышал о вененифах? Ядовитых слугах? – Натаниэль отрицательно покачал головой. – Вененифы – те самые бессмертные. Рождаются они обыкновенными людьми и могут промотать всю жизнь и умереть, так и не узнав о том, кем являлись. Но таких единицы. Обычно судьба подводит их к моменту, когда их способности раскрываются. Заключив же контракт с одним человеком, и вкусив время его жизни, у вененифа нет дороги назад.

— Но что произойдет с вененифом, когда хозяин его умрет?

- Да ничего. Он просто отправится на поиски другого хозяина.

— А если не найдет?

— Он состарится в четыре раза быстрее обычного человека и умрет в муках от «жажды».

— И он не может «поесть», не заключая контракта?

— Нет, не может. Таковы нерушимые правила.

— А кто эти правила устанавливает?

— Руны, конечно же!

— Так ты венениф? – чуть подумав, предположил мальчик.

— Нет… Видишь эту руну? – демон указал на вторую пиктограмму. Она, так же как и первая, состояла из двойного круга с вписанной звездой, с той лишь разницей, что вершина звезды смотрела не вверх, а вниз. В ее середине значился ромб. Все иероглифы и магические знаки казались отзеркаленным отображением знаков и иероглифов руны Жизни.

- Это руна Смерти. При жизни человека она не дает ему ровным счетом ничего. Но вот после смерти, тогда как обычные люди попадают в рай, ад или чистилище, в зависимости от «подвигов», которые человек совершил при жизни, эти люди обречены становиться такими, как я: так называемыми демонами. Правда, конечно же, в отличие от настоящих слуг дьявола мы отличаемся человечностью и тем, что помним свою прошлую жизнь. Таким образом, мы связаны с миром живых, и именно поэтому нас можно вызывать. Вот только здесь нас раздирают противоречивые чувства. Будучи по ту сторону загробного мира, любой из «демонов» тоскует по своей прошлой человеческой жизни и хочет вернуться в этот мир, поэтому мы с охотой откликаемся на заклинания призыва. Но только мы оказываемся здесь, как в нас просыпается бес, и мы всеми силами хотим вернуться обратно, ненавидя хозяина, ненавидя друг друга, ненавидя этот мир.