Игры Богов (СИ) - Гартман Ирина - Страница 37

— Тебя выпороли? — еще больше изумился Айт, смутно припоминая, что Бриан уже рассказывал о чем-то подобном. Король кивнул.

— У моего отца были очень свободные взгляды на воспитание наследных принцев. А потом мы с Фальком вместе искали этот злополучный кинжал. Я спросил его, почему он не попытался оправдаться? Он не ответил, просто посмотрел мне в глаза. Я никогда не забуду этого взгляда. В нем были уважение, преданность, восхищение — все то, чего я никак не заслуживал на тот момент. Знаешь, многие годы целью моей жизни было стать достойным этих чувств.

— У тебя получилось, — без тени иронии заметил Айт.

Король не ответил, лишь пожал плечами и отвел взгляд. Воцарилась тишина, в которой оказалось на редкость тепло и уютно находиться. Нарушать ее не хотелось, и Айт прикрыл глаза, стремясь сохранить внутри это необычное ощущение.

— Кстати, это были важные отчеты, — раздался скорбный голос короля. — Те, на которых ты сидишь…

Айт почувствовал, как против воли губы расплываются в довольной улыбке. Он откинул голову назад, сознательно провоцируя, и тихо рассмеялся, услышав скрип отодвигаемого кресла. Ложбинку на горле тронули теплые губы, и все мысли мгновенно испарились, вспугнутые этим легким касанием.

Сегодняшний вечер был целиком и полностью отдан на растерзание Фальку и Ренье. Советник Виллиама сделал долгий и пространный экскурс в историю, согласно которому выходило, что граница между обеими странами всегда проходила по реке со смешным названием Лыхи, а не двадцатью пятью лигами севернее, как считали в Ортоге. Эта земля, в недрах которой скрывались ценные металлоносные породы, была давним предметом спора. Не так давно это вылилось в полноценные бои, что не могло не обеспокоить обоих монархов. Ренье принес извинения за действия местных аддидских военачальников, однако, не преминул заметить, что Ортог совершенно не по праву разрабатывает те месторождения. Фальк собирался что-то ответить, но его прервали: в зал вошла принцесса.

Бриан удивленно воззрился на сестру, которая никогда ранее не принимала участие в подобных мероприятиях, хотя и имела такое право. Катарина кивнула поднявшимся при ее появлении мужчинам и знаком разрешила садиться.

— Простите мое опоздание, — чистым звонким голосом произнесла она. Айт окинул взглядом улыбающуюся девушку и с удовлетворением отметил, что она надела драгоценности, подаренные накануне Виллиамом. Этот факт не укрылся и от короля Аддиды, внимательно смотревшего на будущую жену.

— Вы всегда вовремя, — галантно заметил он. — Только, боюсь, вам будут скучны мужские разговоры. Хотя ваше присутствие вполне может их оживить.

Щеки Катарины заалели, выдавая ее радость и смущение. Бриан бросил на сестру странный взгляд и повернулся к сидевшему рядом Айтеши.

— Проводи ее сюда, — шепнул он рыжему. Тот коротко кивнул и, поднявшись, подошел к принцессе.

— Ваше Высочество, — произнес он и, предложив ей руку, провел ее к своему месту. Усадив девушку, Айт сделал несколько шагов назад, отступая в тень. С этого места ему были хорошо видны лица сидевших за столом людей, которые, придя в себя после неожиданной заминки, продолжили обсуждение. Айт не слушал. Его внимание было приковано к Катарине, не сводившей глаз с Виллиама. Невольно вспоминался первый завтрак в этом замке, когда Айтеши точно так же наблюдал за собравшимися, читая на их лицах потаенные мысли. Только тогда влюбленный взгляд Катарины доставался Фальку, и чувство в нем было истинное, неподдельное — щедрый дар Эйлаи. Теперь же в глубине карих глаз жила магия бога обманщиков. Айт осторожно огляделся: на него никто не обращал внимания. Воспользовавшись этим, он быстро выскользнул из зала, решив провести остаток дня с Грегом.

Виллиам на удивление легко шел на уступки, чем даже вызвал скрытое недовольство своих людей. Переговоры вступали в заключительную стадию, а Аддида не приобрела в них ровным счетом ничего, зато признала за Ортогом право на спорную территорию и без обсуждения согласилась со списком предложенных Брианом вопросов, которые предстояло обговорить на грядущем Совете. Айт, плохо выспавшийся из-за Грега, которому ночью неожиданно стало хуже, ловил на себе пристальные взгляды Фионы, но стойко игнорировал фаворитку, что иногда даже выглядело демонстративно и невежливо. Зато он без устали выводил из себя молодого лорда Эшли, каждый раз покрывавшегося красными пятнами при виде удачливого соперника. Юноша огрызался по мере сил и способностей, и это вызывало еще больше смешков в его адрес. Айт же с ангельской улыбкой на лице изрекал следующую гадость, тщательно завуалированную безупречной вежливостью.

Переговоры стремительно приближались к финалу: договоренности были достигнуты, бумаги — подписаны, оставалось лишь пережить торжественное празднование, призванное ознаменовать окончание визита.

Вечер открывали танцы. В богато украшенном зале звучала музыка, кружились пары, вычерчивая на паркете замысловатые узоры. Айт станцевал несколько танцев и теперь стоял у распахнутых дверей балкона, отдыхая от духоты.

— Ваши фокусы отдают дешевизной, — оказавшаяся рядом Фиона нарушила его уединение. Женщину буквально трясло от злости. — На что рассчитываете, вы, фигляр?

— Боги, какие выражения из уст благородной дамы, — усмехнулся Айт. — Не переживайте, все идет как положено, и не позднее сегодняшнего вечера принцесса станет будущей королевой Аддиды — все, как вы и хотели.

— Я должна знать, как это произойдет, — потребовала женщина. Рыжий отрицательно покачал головой. — Вы должны мне рассказать!

— Любите держать руку на пульсе? Так и быть, слушайте, — Айт наклонился к ней, словно собираясь сообщить что-то по секрету:

— На самом деле, — прошептал он ей на ухо, — я бог в человеческом обличье и такие фокусы для меня — обычное дело.

— Вы идиот! — прошипела Фиона и резко развернулась, хлестнув его юбками по ногам.

— Я всегда говорил, — пробормотал Айт, глядя вслед удалявшейся женщине. — Правда, порой, куда невероятнее любой лжи. Поэтому-то в нее и не верят…

После танцев гостей пригласили в обеденный зал, где на столах красовалось роскошное угощение. Когда все заняли свои места, Бриан поднялся, держа в руке бокал с вином.

— От своего имени и от имени Ортога я поднимаю этот тост за здоровье Виллиама Нориена и процветание Аддиды. Да будет между нами мир и понимание!

Раздались одобрительные возгласы, и Бриан торжественно отсалютовал бокалом Виллиаму, а затем пригубил рубиновое вино. Когда он сел на свое место, король Аддиды поднялся для ответной речи. Наступила тишина.

— От своего имени и от имени Аддиды, — разнесся по залу его звучный голос, — я благодарю Ортог за оказанное гостеприимство. Да будет между нами мир и понимание. Вражда и война способны лишь разрушать, не принося ничего взамен. Они разоряют наши земли, сжигают сердца и уничтожают души. Когда-то мы смогли преодолеть их, найдя иной способ решать споры. Мы смогли договориться между собой и продолжаем делать это по сей день. И чтобы укрепить и упрочить достигнутые соглашения, я прошу принцессу Катарину Ортогскую стать моей женой и королевой Аддиды, потому что истинные и самые крепкие узы дружбы и сотрудничества возникают только в семье.

Бриан, сцепив пальцы, подался вперед, глядя на Виллиама сузившимися глазами.

— Как король и брат я предоставляю принцессе Катарине самой ответить на ваше предложение.

Все взгляды обратились к побледневшей девушке, которая медленно, с достоинством, поднялась со своего места.

— Ваше Величество, — обратилась она к ожидавшему ее приговора Виллиаму, — ваше предложение столь же лестно для меня, сколь и неожиданно. По традиции, у меня есть три дня, чтобы обдумать свое решение.

Виллиам согласно кивнул, но его взгляд заметно потяжелел. Катарина внезапно улыбнулась, светло и радостно.

— Но мне не нужно это время, чтобы дать вам ответ. Я согласна.

В тишине оглушительно зазвенел бокал, оброненный оторопевшим Брианом. Он поднял на сестру неверящий взгляд, в котором разгоралось столько смешанных чувств, что от этого зрелища у Айта перехватило дыхание.