Влюбленный опекун - Кинсейл Лаура - Страница 47

• Предыдущая
• 47/71
• Следующая

– Но ты, конечно, не имеешь отношения к этому семейству?

В наступивших сумерках выражение лица Грифа казалось непроницаемым.

– До некоторой степени имею.

– Теперь понятно. – Тесс полагала, что ей наконец открылась истина. Побочный сын... Этим многое объясняется.

Гриф не шевелясь стоял рядом с ней, и она взяла его руку.

– Я люблю тебя, – тихо сказала она.

Однако он высвободил руку.

– Надеюсь, тебе одной будет хорошо здесь?

– Почему одной?

– Я ухожу.

– Уходишь? Куда?

– Тесс, – решительно сказал Гриф, – сегодня был тяжелый день. Мы поговорим об этом завтра.

– Но...

– Спокойной ночи. – Он вышел за дверь и повернулся, прежде чем закрыть ее. – Я вернусь до наступления утра, обещаю.

Потрясенная Тесс некоторое время стояла в холле, а потом, придя в себя, выскочила наружу, но Гриф уже исчез в сгущающихся сумерках. На пыльной улице не было никого, кроме детей, играющих во французские шары, да собаки, весело бегавшей среди деревьев.

Не зная, что делать дальше, Тесс вернулась в дом и закрыла за собой дверь. Как он мог уйти в такой день и куда отправился? Обещание вернуться до утра было скорее тревожащим, чем успокаивающим. Почему Гриф оставил ее одну?

Тесс медленно поднялась наверх, чтобы переодеться в легкую ночную рубашку – подарок Майны. Она не думала, что Гриф ушел надолго, поэтому села в кресло у окна и открыла томик французской любовной поэзии, специально приготовленный для Грифа. Она не стала распускать волосы и оставила в них белые цветы. Перечитав каждую поэму и дойдя до конца, Тесс прикрутила лампу и, подойдя к окну, стала вглядываться в тропическую ночь.

Часы пробили полночь, затем час ночи. Встав, Тесс начала ходить по комнате, спрашивая себя снова и снова, куда Гриф мог уйти и почему, а также как он мог так бессердечно оставить ее в такую ночь. В течение двух дней после того, как он сделал ей предложение, она почти не видела его, но знала, что он получил специальное разрешение на брак и был очень озабочен тем, чтобы церемония состоялась как можно скорее. Такое нетерпение чрезвычайно льстило ей. Так почему же теперь он пожелал ей спокойной ночи и оставил ее в холле, словно они были чужими?

Все больше злясь, Тесс представляла, что скажет ему, когда он вернется и начнет извиняться. Да, ему придется долго просить прощения!

Когда время подошло к двум часам, она уже не сомневалась, что Грифа пырнули ножом и ограбили где-нибудь в районе порта. Она была крайне взволнована и безостановочно металась по комнате, как вдруг заметила в темноте под окном слабый огонек. Огонек засветился ярче, потом свечение ослабло, а через мгновение он вспыхнул с новой силой, осветив бледные губы и бородатый подбородок.

Руки Тесс стиснули подоконник. Ей показалось, что кто-то наблюдает за ней. Но может быть, это просто жандарм, совершающий обход, или матрос, остановившийся покурить и сделать последний глоток из бутылки, прежде чем пойти к берегу?

Прошла минута, затем другая. Тишину нарушали только шелест листьев и отдаленный шум прибоя. От напряжения перед глазами Тесс поплыли белые круги. Она почти уверила себя, что подозрительная личность удалилась, и, продолжая стоять у окна, сокрушалась, что Гриф оставил ее здесь одну.

Часы внизу пробили половину третьего, и Тесс вздрогнула. Где же Гриф? Она плотнее запахнула халат и тихонько подошла к лестнице, но на верхней площадке остановилась. Внизу было очень темно. Тесс хотела вернуться за лампой, но раздумала и осторожно шагнула на верхнюю ступеньку лестницы, стараясь избежать скрипучего места, которое, как она знала, находилось в середине.

Сделав шаг, затем другой, Тесс стала тихо спускаться вниз. Казалось, ее ноги сами знали, как надо действовать, в отличие от мозга, который отказывался воспринимать опасность. Она была не одна в этом доме, и чувствовала это.

У подножия лестницы Тесс, почти не дыша, свернула в сторону кухни, остановившись около двери, осторожно заглянула внутрь... и едва удержалась от крика.

Дрожащее пламя внезапно вспыхнувшей спички осветило мужской силуэт, от которого по полу протянулась длинная тень. Стоя спиной к Тесс, мужчина склонился над кухонным буфетом. Когда он достал что-то из выдвижного ящика, Тесс увидела металлический блеск. Для нее этого было достаточно. Она даже не попыталась рассмотреть, что оказалось в руке у этого человека, и стремглав бросилась к входной двери.

Тесс бежала не останавливаясь, пока не спустилась с холма к пустым улицам в районе порта и не увидела «Арканум», покачивающийся на воде в нескольких сотнях футов от берега.

Тесс могла разглядеть его темный силуэт на фоне освещенной звездами воды. Несколько раз пройдя по холодному песку вдоль берега в поисках средства, с помощью которого можно было бы добраться до корабля, Тесс так и не нашла ничего подходящего и беспокойно посмотрела через плечо на город. Внезапно ей показалось, что из-за ближайшего склада появилась темная фигура. Это подстегнуло ее: она скинула туфли, сняла халат и свернула его в узел.

Держа одежду над головой, Тесс вошла в воду, которая оказалась теплее свежего ночного воздуха. Рубашка, намокнув, обвила ее ноги, и Тесс стянула ее, оставив колыхаться светлым пятном на легких волнах, равномерно набегающих на берег. Обнаженная, держа халат над головой, она погрузилась в воду и поплыла к кораблю.

К тому времени, когда Тесс достигла корабля, ее руки сильно устали, и она решила немного передохнуть, а затем, со страхом глядя на высокий борт, позвала на помощь, сначала тихо, потом громче. Ей никто не ответил, и тогда она медленно двинулась вдоль борта.

Ухватившись за канат под бушпритом, Тесс немного отдохнула и продолжила движение вокруг корабля. С противоположной стороны она с облегчением обнаружила шлюпку, привязанную к лестнице, ведущей на палубу. Тесс из последних сил подплыла к шлюпке и бросила в нее халат, потом, тяжело дыша, ухватилась за планшир.

Забраться в шлюпку, не перевернув ее, было не так-то просто. После нескольких неудачных попыток, сопровождаемых плеском, который, казалось, мог разбудить весь французский гарнизон, Тесс навалилась на борт шлюпки, и та накренилась. При этом планшир уперся в лестницу, и Тесс подтянулась на дрожащих руках и перевалилась в лодку.

Еще раз передохнув, она надела халат. Шлюпка представляла собой хорошую площадку, с которой можно было легко подняться по лестнице, и через мгновение Тесс была уже на палубе. Она повернулась и попыталась поднять лестницу наверх, а когда ей не удалось сделать это, опасаясь, что незваный гость может каким-то образом последовать за ней, бросила лестницу за борт, и та сначала с громким всплеском погрузилась в воду, а затем всплыла на поверхность и начала медленно удаляться от корабля.

На палубе стояла тишина, вахтенного нигде не было видно. Тесс поднялась по ступенькам на ют и тут заметила слабый свет внизу.

Спустившись по трапу, она убедилась, что свет исходит из апартаментов капитана, и осторожно заглянула в полуоткрытую дверь.

Гриф лежал на кушетке, его светловолосая голова покоилась на ящике, который служил подлокотником. Масляная лампа на стене светила слабым ровным светом. Капитан спал. Тесс окликнула его, но он так и не проснулся, продолжая глубоко и ровно дышать. Тогда она проскользнула в каюту и коснулась его загорелой руки.

– Гриф, – прошептала Тесс, опускаясь на край кушетки. Она не могла злиться на него, лежащего вот так, в расстегнутой белой рубашке и с голыми ногами, выглядывающими из нарядных брюк.

Гриф глубоко вздохнул и открыл глаза. Тесс ощутила запах рома, и ей стало понятно, почему ему потребовалось немало времени, чтобы узнать ее.

Неожиданно для Тесс его лицо расплылось в улыбке, и она слегка улыбнулась ему в ответ. Счастье еще, что ей удалось убежать от непрошеного гостя, потому что Гриф в таком состоянии едва ли смог бы ей помочь.

Приподняв голову, Гриф тут же опустил ее на ящик, но, по-видимому, теперь к нему вернулось сознание, так как он широко раскрыл глаза и уже сердито посмотрел на Тесс, словно она была в чем-то виновата.

• Предыдущая
• 47/71
• Следующая