Страстные сказки средневековья Книга 2. (СИ) - Гаан Лилия Николаевна - Страница 47

- Когда это все закончится, меня отправят в монастырь, мадам?- грустно спросила девушка.

- А разве там хуже, чем здесь?

- Ах, мадам, я так мечтала о любви, так ждала её, почему в моей жизни всё сложилось именно так? За что на меня разгневался Господь?

- Я не знаю, милая! Но Всевышний не покинет нас, где бы мы не находились, и чтобы с нами не случилось! Наверное, он послал нам это страшное испытание, чтобы проверить нашу веру!

- Но я хочу любви!

- Самая совершенная любовь, дитя моё, это любовь к Всевышнему!

Бланка чуть помолчала.

- А страсть..., любовь мужчины? - смущенно спросила она.

Стефка угрюмо задумалась. Наверное, по вине фон Валленбергов весь мужской род сейчас предстал перед ней в самом неприглядном черном цвете.

- Я любила мужчин дважды,- горько призналась она,- отдавала им все сердце, без остатка! И оба раза меня предали, отвергли мою любовь... Только Господь, девочка моя, никогда не предаст и не отвергнет человека, не оставит его умирать в тоске и муке от неразделенного чувства! Самое ценное, что остается у женщин после того, как по их жизни пройдется мужчина, это сожаление об утраченном совершенном покое юности, о том ожидании счастья, в котором жила доверчивая душа.

Аннет, зябко обхватив плечи руками, безучастно слушала их диалог, но даже по упрямо выгнутой спине было понятно, что она не согласна ни с одним словом.

- Так почему бы и не сохранить этот покой до конца жизни, удалившись в келью?

Если бы внучку услышала бабка Анелька, то её ликованию не было предела, но, увы, имеющаяся публика не оценила мрачные сентенции, измученной мужчинами графини. Да ладно бы Аннет, но, увы, увлекшись горестными высказываниям, женщина не заметила прибытия своего злейшего врага.

- Рад вас видеть не в постели, мадам,- прогрохотал его голос,- как вы себя чувствуете?

У вздрогнувшей Стефки выпала из пальцев игла.

- Вашими молитвами, мессир!

И чего она ожидала от новой демонстрации непокорности?

- Значит, вы готовы завтра вновь встать к позорному столбу?- не замедлил ответить барон.

Такого вопиющего свинства женщина не ожидала даже от подобного монстра, поэтому невольно в ужасе вжалась в спинку кресла и тут же вскрикнула от пронзившей её боли. Слезы брызнули из глаз.

- Встать? Но почему на этот раз..., чем я опять вам не угодила?

Валленберг криво усмехнулся, холодно глядя на ошеломленную жертву:

- Вы не продержались даже часа, сразу потеряв сознание. А какой смысл в наказании, когда виновный его не ощущает? Нехорошо увиливать от заслуженного...

- Вы господин и судья в этом замке,- графиня титаническими усилиями пыталась справиться с текущими, как будто сами по себе слезами, - воля ваша! Но только я не понимаю, зачем обнажать меня перед смердами?

- Чтобы унизить вас, мадам!

- Ладно,- Стефка разъяренно проткнула иглой палец, но даже не почувствовала боли, - буду умирать от стыда! Пусть смотрят..., но что будет позволено всем, то не будет позволено вам.

- Вы о чем, мадам?

- Видите ли, я по истинно женской привычке все время пыталась понравиться вам - надевала открытые платья, украшала себя, придумывая, как порадовать ваш взгляд, но если мое тело теперь доступно для обозрения даже воронам, то, пожалуй, незачем стараться!

- У палача есть свои привилегии - он может видеть то, что сокрыто ото всех глаз, и узнавать многие очаровательные секреты!

Как же он ей надоел, до тошноты и зубовного скрежета!

- Какие секреты могут быть у куска мяса?

- Вы сами выбрали такой удел! Покайтесь!

- Нет,- и Стефка нервно бросила осточертевшее шитье в камин,- я предпочитаю стоять голая и в грязи под палящим солнцем!

С этими словами она, в ярости забыв про боль, сорвалась с места. Обойдя собеседника, как мешающую вещь, женщина подошла к окну. В окутавших людской двор сумерках угрожающей черной пикой торчал позорный столб. Неужели завтра, как в кошмарном сне, всё повторится сначала? Стефанию забила крупная дрожь - она чувствовала себя настолько больной, усталой и измученной, что даже смерть восприняла бы, как блаженное избавление от кошмара бытия.

- Я больше не могу,- в отчаянии сказала она себе,- не могу его видеть, не выдержу завтрашнего утра, у меня больше нет сил!

Внезапно она почувствовала, как мужские тяжелые руки с силой ложатся ей на плечи. Стефка раздраженно передернулась, но редко кто с иссеченной спиной может позволить себе подобный жест. Застонав от резкой боли, она уже безропотно дала развернуть себя лицом к врагу. Никогда они ещё не находились в такой близости друг от друга, но понятно, что радости это Стефании не доставило.

- Как насчет партии, мадам?

Стефка измученно глянула на его глумливое лицо, и едва удержалась, чтобы не плюнуть.

- Нет!

- А если мы сыграем на столб?

Этот мерзавец был хорошим искусителем! Но узница мгновенно подавила, вспыхнувшую было надежду - нет, так глупо он её не проведет! Можно только представить, как сложится эта игра - фон Валленберг будет играть партнершей, как кошка мышью. Даст выиграть в начале, а последним коварным ударом все равно доведет до проигрыша и будет наслаждаться её отчаянием. Что ж, раз наказания все равно не избежать....

- Мы не будем играть на столб,- твердо сказала она,- мы, вообще, больше не будем играть, потому что я этого не хочу!

Похоже, ей удалось его озадачить!

- Мадам?

Стефка взвыла от ненависти к этому человеку.

- Я, по-моему, ясно сказала - не буду больше играть! И что вы сможете ещё сделать? Убить?

В комнате воцарилось потрясенное молчание. Затаившая дыхание женщина заворожено смотрела, как разгораются яростные синие искры в обычно серых глазах барона.

- Убить? - медленно протянул он.- Пожалуй, это хорошая идея!

Жуткий страх заполонил сердце Стефки, мерзкий и холодный. Она готова была откусить собственный язык, но он, кстати, испуганно продолжал болтать, явно не в ладу с мозгами.

- Куда мне идти, в подвал? Или сразу к позорному столбу? А может, вы засунете меня в яму со змеями?

Ассоциация со змеями возникла, конечно же, при виде выражения лица, нависшего над ней мужчины. У женщины голова втянулась в плечи, но было уже поздно.

- Нет, мадам, - даже голос разъяренного барона приобрел свистящий звук,- в этот раз мы вас угостим другим блюдом! Все с вами метались, как с тухлым яйцом - выводили гулять на крепостные стены, выполняли все ваши желания. Когда вы проговорились своим подругам, что хотите булочек с корицей, я послал за пряностями даже в Амстердам, но вы не способны испытывать благодарность!

Стефка растерянно моргнула. Булочки с корицей? Он что, окончательно свихнулся? Кормили пленниц скудно - сухой кашей и черствым хлебом. Возможность полакомиться, чем повкуснее, появлялась только во время игры. Может, на стол и ставились булочки с корицей, но при виде шахмат, у графини напрочь пропадал аппетит!

На месте барона оказались два знакомых стражника.

- Пройдемте, мадам! - учтиво поклонились они.

Женщина на всякий случай накинула на платье плащ, вспоминая как ей было холодно в подвале, и не глядя на девушек, обреченно поникнув плечами, вышла из комнаты.

На этот раз её повели наверх, а не вниз.

На вершине донжона оказалась небольшая площадка, окруженная толстыми стенами с нишами. Рядом с одной их них валялся разбитый кирпич, и лежали аккуратно сложенные кучей кости и череп. Стефка в ужасе качнулась, испуганно схватившись за стену. Она поняла, что её ждет.

- Обычно мы приковываем осужденных к стене, но вы мадам, слишком слабы, чтобы изнутри пробить кладку, поэтому, если вы обещаете смирно стоять и не метаться, мы этого делать не будем! - эти люди собирались её подвергнуть страшной пытке, но были с ней подобострастно вежливы.

- Я обещаю! - нервно улыбнулась Стефания и осторожно шагнула вглубь прогретой солнцем ниши.

Стражники начали закладывать вход. Когда кирпичи дошли до груди пленницы, её поставили в известность о дальнейшей участи: