Самый лучший демон. Трилогия (СИ) - Снежинская Катерина - Страница 56

Когда они, наконец, подъехали к бывшему дому лекарки, у девушки уже ресницы от холода слипаться начали. Пришлось их едва ли не руками раздирать. Рогатый привязал свою конягу и велел Архе ждать ровно пять минут, пока он осмотрит квартиру на предмет спрятавшихся по темным углам убийц, не иначе как с ножами в зубах поджидающих наивную ведунью.

Лекарка послушно осталась клацать зубами на морозе, но положенного времени не выдержала. Да и не слишком верила, что ей вообще может что-то грозить. Поэтому смело шагнула в подъезд. И тут на нее навалилась тоска. Все-таки, в этом доме Арха почти больше четырех лет прожила. Многое за это время было разного — и плохого, и хорошего. Но не хотелось ей отсюда уезжать. Потому что прошлое принадлежало только ведунье. А будущее терялось где-то за горизонтом.

Тяжело вздохнув, Арха поплелась по лестнице, мысленно считая ступеньки. Почему-то так взбираться было морально проще. Смотрела она себе под ноги, свесив голову, как усталая лошадь. Это ее и спасло. Удавка зацепилась за подбородок, а не захлестнулась вокруг шеи. Голый инстинкт заставил девушку наклонить голову еще ниже и шатнуться назад, ослабив напряжение металлической струны. Краем глаза она заметила, что что-то мелькнуло сбоку и довольно низко. Кажется, кожи коснулся холодный металл, но на это лекарка внимания не обратила.

Вообще происходящее смешалось в какую-то кашу. Она почти ничего не различала, кроме сопения и топота ног, под которыми поскрипывали половицы пола. «Почему они так топают, ведь вроде никто и никуда не бегает?» — мелькнула отстраненная, далекая мысль, словно ее кто-то другой подумал.

Под колени ударили — и довольно сильно. Но боли не было. Просто ноги подломились сами собой и удавка, ободрав нос, соскользнула вверх.

— Ты что делаешь, урод? — пропыхтел кто-то, стоящий над девушкой, обдав ведунью такой волной перегара, что у нее глаза заслезились.

— Ща… — ответили ему и полумрак, царивший на лестнице, от лекарки закрыла огромная тень.

Говорят, что в последний миг пребывания в этом мире перед глазами вся жизнь проносится. Но перед ведуньей ничего не мелькало. Она даже испугаться то не успела, не то, что в том переулке. Вообще ей все происходящее мерещилось чем-то не слишком реальным. Так иногда бывает во сне — понимаешь, что вроде бы стоит бояться, но страха нет.

Арха увидела, как мелькнуло лезвие, тускло блеснув, словно чешуя снулой рыбы. Мелькнуло — и пропало, скрывшись в темноте. Но даже это ее не впечатлило. Кажется, лекарка только ресницами хлопать и была в состоянии.

И в тот момент, когда девушка заметила мелькание ножа, лестница дрогнула от рыка. Такого звука ей ни разу не приходилось в своей жизни слышать. Он был утробный, с подвыванием, как будто рычащий зверь сидел на дне колодца. Уши Архи сами собой к голове прижались. И не стой она на коленях — точно бы рухнула на пол.

Сердце, которое успело испугаться вместо хозяйки, колотящееся где-то в горле, ухнуло вниз, оставив сосущую пустоту. Вокруг лекарки мелькали какие-то темные силуэты. Но их движения были настолько быстрыми, что Арха их различать не успевала. Внезапно ведунью словно из ведра окатило чем-то жгуче-горячим. Невыносимо завоняло нагретой медью, как от лампы. И почти на колени девушке упала голова, с бесстыдно вывороченным языком и дико выпученными глазами.

Девушка завизжала, не столько от страха, которого так и не было, сколько от неожиданности, отбрасывая от себя мерзкий предмет, который почти бесшумно провалился в лестничный пролет. Стало тихо, так тихо, что у ведуньи в ушах зазвенело.

— Ты цела? — спросил откуда-то из темноты Дан, но, кажется, даже не сделал попытку подойти.

Арха замотала головой, сама не слишком понимая, что это должно было значить.

— Попробуй встать, — то ли попросил, то ли посоветовал демон.

Послушно, как будто приказу подчиняясь, лекарка уцепилась за перила, попытавшись выпрямиться. Как не странно, это у нее получилось. Хотя пол под ногами ходил ходуном. Девушке потребовалось с силой потереть лицо, нажав ладонями на глаза, чтобы осознать, что это не пол трясется, а ее собственные колени.

— На улицу, быстрее! — рыкнул рогатый.

Действительно, внизу уже слышались голоса, хлопали двери. Кажется, кто-то настойчиво интересовался тем, что тут происходит. Ведунье действительно стоило бы поторопиться. Общаться с жильцами у нее не было ни малейшего желания.

Арха подняла голову, хотела что-то спросить.

— Не смотри! — рявкнул лорд. — К лошади, живо!

Пришлось уставиться в пол и, прижимаясь к перилам, обогнуть застывшего в углу демона. Кажется, он был раза в два больше своих обычных размеров. Тела, закутанного до пят в кожистые, перепончатые крылья, девушка не разглядела. Да и лица не увидела — Дан наклонил голову так, чтобы волосы, свесившиеся почти до пояса, его завесили.

По лестнице ведунья спустилась в каком-то тумане, прикрыла за собой дверь, да так и села на крыльце. В подъезде громко переговаривались, Арха пыталась прислушаться, но смысла не улавливала. Да не особо и старалась.

Не сказать, чтобы появление Дана вывело ведунью из ступора. Просто когда он сел перед ней на корточки, лекарка кроме тумана начала различать еще и действительность. Не слишком четко и адекватно, но это лучше, чем ничего. Например, она заметила, что демон был босым, а под плащом виднелась явно чужая одежда. Арха даже почувствовала нечто похожее на любопытство. Но оно было не настолько острым, чтобы начать вопросы задавать.

— Арха, ты меня слышишь? — настойчиво спросил демон так, словно у девушки действительно были проблемы со слухом. — Кивни, если понимаешь, что я говорю.

Ведунья покорно кивнула. Он что-то пробормотал сквозь зубы и подхватил ее на руки. При этом умудрился сам взгромоздиться на конягу. Путь в особняк из памяти лекарки будто ножницами выстригли. Последнее, что она помнила — крыльцо ее бывшего дома. Следующее — уже привычная бежево-золотистая спальня и огонь в камине.

— Котенок, у нас два пути. Я могу тебя сейчас начать успокаивать, у тебя будет истерика, все это затянется до утра. И потом ты еще долго будешь бояться. Или мы тебя довольно жестко из этого состояния выводим, и будем соображать, что делаем дальше. Что выбираешь? — ласково спросил Дан, словно в растерянности остановившись посередине комнаты.

Сосредоточиться, а тем более понять, что он говорит, было довольно тяжело. Ведунье пришлось даже виски ладонями обхватить, чтобы мысли не расползались, как гусеницы. Кажется, думала она довольно долго, но, наконец, показала лорду два пальца.

— Второй вариант? — уточнил он.

Арха опять кивнула. Лекарке подумалось, что она сегодня только и делала, что кивала или мотала головой, как завзятый осел. Девушку начало пробирать мелкое, истеричное хихиканье.

— Я тоже думаю, что так будет лучше, — согласился хаш-эд и куда-то ее понес.

Ведунья ожидала, что демон сейчас уложит ее в постельку, укроет одеялком, обнимет, шепча что-нибудь успокоительное. И можно будет, наконец, всласть порыдать…

Порыдать лекарке действительно удалось. Как только ледяная вода обрушилась ей на голову, Арха сначала взвыла, а потом действительно разревелась. Причем не столько от пережитого, сколько от обиды. Самый лучший в этом мире демон просто нагнул ведунью над краем ванны и засунул ее голову под кран. Девушка вырывалась и даже, кажется, брыкалась. Но убежать гвардеец ей не дал, продолжая методично поливать не слишком теплой водой. Пришлось быстренько приходить в себя. Так как в согнутом положении, одновременно захлёбываясь собственными слезами, соплями и водой, страдать не слишком удобно.

Дан завернул лекарку в полотенце, усадил ее к себе на колени и они молча сидели, пока наполнится ванна. Лорд смотрел на пузырящуюся воду в мраморной чаше, а ведунья, тихонечко икая, на него.

Потом гвардеец раздел Арху и усадил в теплую воду. Когда демон вышел, она опять едва не начала орать. Пришлось прижать к себе колени, обняв их руками, и сцепить зубы. Правда никак не проходящая икота самообладанию не способствовала. Но отсутствовал рогатый недолго. Вернулся Дан с большой чашкой чая, такого крепкого и сладкого, что в нем можно было убийц топить — вполне адекватное наказание. Ведунья снова попробовала сопротивляться, но успеха не добилась.