Свет, сошедший на землю (СИ) - "MadameD" - Страница 3
- Предыдущая
- 3/64
- Следующая
Конечно, если Ра не решит покарать всю деревню.
Но ведь великий бог милостив…
Селяне собрались на улице робкими кучками, и кто-то прямо, а кто-то украдкой – но все провожали взглядом мальчишку. Это был товарищ Инени. Вдруг бог решит взять и его?
Говорить и думать опять было боязно. Все только смотрели.
Смельчак переплыл реку, а потом направился в пустыню, к пирамиде. Песок уже не жег босых ступней, как днем; но мальчишка спотыкался, то и дело останавливаясь. Но все понимали, что делается в его сердце, так, точно они сами, а не этот мальчик, подбирались сейчас к дому бога…
Не дойдя до пирамиды пары десятков шагов, мальчик не выдержал и припал лицом к земле. Видя это, селяне стали опускаться на колени – но все смотрели, смотрели…
И все увидели, как из пирамиды навстречу своему рабу вышел бог.
* “Черная Земля” – имя, которым сами египтяне называли свою страну.
========== Глава 3 ==========
Вначале все подумали, что это Инени.
Да, такая кощунственная мысль пришла в голову каждому из селян, увидевших издали черноволосого хрупкого юношу, одетого в одну простую набедренную повязку. Такая мысль пришла в голову даже другу Инени Метену, увидевшему его вблизи.
Но именно Метен первый эту мысль отмел.
Разве Инени мог выступать так – плавно, точно кошка или змея? Разве мог он смотреть на своего бывшего товарища, точно коршун на мышь? Разве могли его глаза гореть белым огнем – так, точно превратились в маленькие безжалостные солнца?..
Метен издал испуганный крик и снова повалился к ногам бога с лицом и телом Инени, желая зарыться в песок. Он зажмурился, ожидая немедленной смерти. Селяне на другом берегу реки отпрянули, точно гнев бога мог достичь их здесь, каждого где стоял.
Метен лежал на песке, прикрыв голову руками, всхлипывая и дрожа. А потом он услышал приказ встать.
Мальчика немедленно вздернуло на ноги – так, как будто его поднял этот нечеловеческий голос. Да, бог говорил на их языке, но такого голоса - низкого, рыкающего - не могло быть ни у какого человека.
Глаза бога – глаза Инени – светились, но на лице теперь была благосклонная улыбка, какой никогда не могло появиться на лице Инени…
- Я спустился с небес, чтобы править вами, - медленно проговорил бог, и сияние его очей при этих словах приугасло, точно затем, чтобы смертный мог, не обжигаясь, глядеть на его лик. – Вы знаете, кто я такой.
- Да, - едва выговорил мальчик; колени у него снова затряслись при этих словах. Глядеть в лицо самому Ра!
Бог улыбался.
- Что тебе угодно… господин? – выговорил Метен; он снова упал на колени. – Мы все готовы служить тебе.
Ра склонился к нему и взял за подбородок. Невыразимо приятная дрожь пронзила Метена при этом прикосновении; нет, ни у какого смертного не могло быть такой руки, теплой, полной божественной силы. Бог нежным движением поднял его на ноги.
- Возвращайся в свою деревню, - проговорил властитель небес своим рыкающим голосом, так не вязавшимся с обликом пятнадцатилетнего юноши. – Скажи своим сородичам, чтобы завтра с утра собрались около моего дома. Все. Ты понял?
- Да, господин, - ответил Метен и низко поклонился.
Ра несколько мгновений пытал его своим нелюдским взором – теперь без улыбки. Потом бог медленно повернулся и величественно направился обратно в пирамиду. Метен провожал взглядом фигуру своего бывшего друга Инени, в смятении видя ту же узкую смуглую спину, те же прямые черные волосы, неразвитые плечи… и это бог?
Да, это бог! Грех думать иначе!
Метен повернулся и, спотыкаясь, поспешил к своим односельчанам, торопясь поскорее добраться до реки и передать им приказ, изреченный Ра. Мальчик видел, что люди едва живы от страха, и когда он подбежал к берегу, услышал плач женщин.
- Успокойтесь! – закричал Метен через реку. – Слушайте меня!
Люди затихли. Кто-то продолжал плакать, но теперь слушали все.
- Это Ра! – прокричал мальчик. – Он говорил со мной, и он обещал нам свою милость!
На самом деле ничего такого бог ему не обещал – только сказал, что будет править ими; но разве может Ра быть неблагим?..
- Какую милость? – крикнул в ответ Ха, обездоленный отец.
Он еще не знал того, что знал Метен – что бог ликом своим неотличим от его сына! Метен вдруг понял, что не знает, как об этом сказать. И решил, что пока ничего не скажет.
Он столкнул в воду плот, прыгнул на него и направил плот шестом к другому берегу. Селяне молчали и ждали; теперь они были полны тревоги перед неизвестностью. Метен спешил их успокоить. Он и сам очень волновался, но люди его деревни не испытали того, что испытал он – не смотрели Ра в лицо, не слышали речи бога, не ощущали прикосновения его руки. Это был могучий, но добрый бог!
Метен переплыл реку и, спрыгнув на берег, побежал к односельчанам, забыв у реки и плот, и шест; но никто не обратил на это внимания. Люди побежали ему навстречу и окружили, едва не задавив; каждый требовал подробностей, все перекрикивали друг друга. Наконец старейшина Дуауф возвысил голос и рявкнул, чтобы все замолчали.
- Что сказал тебе бог? – спросил седобородый старик, впиваясь взглядом в лицо мальчика, и тот внезапно оробел.
- Он сказал… Он сказал, что спустился с небес, чтобы править нами, - тихо пробормотал Метен, опустив глаза.
“У него лицо и тело Инени!”
При этом заявлении все отвлеклись от Метена – загомонили, кто-то опять заплакал; были и улыбки, но улыбок меньше. Одно дело видеть чудесную пирамиду, а другое ожидать для себя нового порядка, власти, о которой никто не знает, что думать. Пусть это и божественная власть.
Метен думал, что его больше не будут допрашивать, но тут старейшина подступил к нему и тихо спросил:
- А был ли тебе какой-нибудь знак, что это бог?
Все затихли, глядя на Метена. Старейшина смотрел почти враждебно.
И так же враждебно смотрел Ха, отец Инени.
- Да, был, - сказал наконец Метен. – Мне было несколько знаков. У великого Ра… глаза горят, как солнце. У него голос, как львиный рык.
По толпе прокатился тревожный гул.
- Но он говорил со мной милостиво, - поспешно прибавил Метен, хотя был сейчас в таком же смятении, как и люди, не видевшие Ра близко. – Он сказал…
- Что? – сурово спросил Дуауф.
- Чтобы завтра с утра мы все собрались у его дома, - ответил мальчик. – Он объявит нам свою волю.
Гул удивления и страха стал громче.
- Хорошо, ступай домой! – наконец резко приказал старейшина. Метен кивнул и ушел, не поднимая глаз. Теперь он чувствовал себя вестником недобрых перемен.
Он вдруг подумал, как завтра перед всеми людьми его деревни предстанет бог и все увидят, что Ра выглядит как Инени. Что они скажут? Сомнение закралось в сердце мальчика.
И куда пропал Инени?
Думать об этом было страшно и, наверное, непозволительно…
С тяжелым сердцем Метен направился домой. За ним стали медленно расходиться селяне. Хат ушла одной из последних – ей очень хотелось спросить Метена, что же все-таки случилось с Инени, но она понимала, что нельзя. Все же Ахури увела ее домой почти силком. Хат покорилась, понимая, что судьба Инени должна выясниться позже, если это вообще произойдет – Метен сказал бы, если бы знал.
Завтра им всем приказано явиться к дому Ра. Конечно, отец и мать не захотят, чтобы Хат пошла со всеми; но и бога ослушаться тоже не посмеют. Если бог действительно благ, Хат узнает, что случилось с ее милым.
Ей едва сиделось в хижине вместе со всеми – но до утра ее, конечно, не выпустят из дома. В этот час бабка Айя обычно рассказывала сказки, но теперь было не до сказок. Теперь чудеса и ужасы начались с ними самими.
Бабка Айя молчала, сидя за прялкой, а вся семья поглядывала на нее – как будто Айя могла дать ответ на мучившие их вопросы.
- Бабушка, что с нами случилось? – наконец спросила малышка Туйя.
- Предыдущая
- 3/64
- Следующая