Выбери любимый жанр

О чем не сообщил ТАСС Подлинная история «Трианона» - Перетрухин Игорь Константинович - Страница 30


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

30

Было совершенно ясно, что Колотова лукавит, и в связи с полной бесперспективностью установления с ней доверительных отношений контакт под благовидным предлогом был прекращен. Позже с некоторым удивлением я узнал, что определенная часть жильцов домов подобного рода, особенно молодежь, в знак «уважения и признательности» за обеспечение их безопасности и спокойствия называла сотрудников Девятого управления не иначе, как «шавка обыкновенная». Нечто едва заметное в этом роде я уловил и по отношению к себе, хотя внешне это ни в чем не проявлялось. Не укрылось от моего внимания и тщательно скрываемое Колотовой желание узнать от меня нечто большее, чем ей говорилось.

На работу с этой женщиной ушло в общей сложности около полугода, и мне было жаль попусту потраченного на нее времени.

Однажды был зафиксирован телефонный разговор Огородника с неким Николаем, носивший бытовой и несколько странный характер.

Николай несколько раз игриво повторял:

— Медвежонок ты эдакий! Фу-ты ну-ты!.. Ну-ты фу-ты!..

Николаем оказался преподаватель МГИМО, а затем и Дипломатической академии МИД СССР Дымов, уже немолодой холостяк, проживающий с матерью. В процессе изучения были получены сведения о его гомосексуальных наклонностях. Такое явление, как гомосексуализм, к сожалению, периодически проявлялось в МГИМО и приводило в конечном итоге к постыдным скандалам. Как-то раз, в семидесятые годы, из института было уволено и отчислено в связи с этим около двадцати преподавателей и студентов. Установление контакта с Дымовым было признано нецелесообразным: он характеризовался как скользкий и неоткровенный человек. В дальнейшем это нашло свое подтверждение, в чем я лично убедился.

Ольга Фомина, с которой Огородник познакомился в 1976 году, работала секретарем в одном из отделов Президиума Верховного Совета РСФСР. Она была незамужней женщиной, жила без отца с матерью. Он иногда посещал ее в помещении Президиума. Как впоследствии стало известно, Огородник получил практическую возможность общаться там с ответственными работниками как центральных органов, так и периферии. В одно из таких посещений он познакомился с первым секретарем обкома КПСС в одной из областей Восточной Сибири (Омской или Томской), который, будучи человеком словоохотливым, в состоявшейся беседе с симпатичным дипломатом довольно подробно рассказал о весьма плачевном состоянии сельского хозяйства области и назвал некоторые цифры.

Установить, кто именно был этим слишком разговорчивым первым секретарем обкома, нам не разрешило руководство.

Американская разведка, таким образом, получила благодаря Огороднику секретную экономическую информацию, как говорится, из первых уст.

Кроме того, была выявлена еще одна связь Огородника — с Зинаидой Кирсановой, работавшей в телетайпном зале Министерства обороны СССР. Она жила в отдельной квартире с малолетней дочерью, с мужем была разведена. Состояла в интимных отношениях с подполковником Советской армии Виноградовым, проходившим службу на одном из важных объектов Министерства обороны СССР и имеющим жену и двоих детей. Затруднительное финансовое положение подполковника в связи со сложившейся ситуацией, требующей дополнительных расходов, при определенных обстоятельствах могло быть использовано американской разведкой.

Сестра Огородника характеризовалась отрицательно, как женщина с неуравновешенным характером. В семье происходили частые ссоры и скандалы. Под стать ей был и ее муж, преподаватель одной из военных академий, слывший человеком заносчивым, вздорным и вспыльчивым. Отношение к нему начальствующего состава академии, по всей видимости, определялось положением его дяди — всеми уважаемого Маршала Советского Союза Сергея Леонидовича Соколова, первого заместителя министра обороны СССР. Только из-за этого его, вероятно, и терпели в академии.

Позже стало известно, что от племянника маршала Огородник втемную получал некоторую информацию по военным вопросам. Так, он одним из первых узнал от него, что после смерти министра обороны СССР маршала Гречко его место займет член Политбюро Устинов. Официальное сообщение о назначении Устинова на этот пост было опубликовано в прессе только через несколько дней. Так что американские спецслужбы узнали об этом заранее. Само по себе это не бог весть какое событие, но оно не могло не повысить значимости Огородника в глазах американцев, за что и получал он свои «тридцать сребреников». Ведь информация сразу же легла на стол президента США! А это было определенным успехом ЦРУ.

13 апреля 1977 года Огородник записал в своем дневнике:

«У меня характер борца, сильная воля, честность, преданность идеалам свободы, смелость… Наконец, незаурядная профессиональная подготовка и редкая по своему богатству самыми сложными событиями жизнь».

19 апреля 1977 года в 18:50 объект на автомашине возвратился домой на Краснопресненскую набережную.

Из сводки наружного наблюдения за Огородником:

«Было замечено, что он задернул шторы, через которые сначала пробивался очень слабый свет, а спустя 20–25 минут была включена люстра[8]. Около 21:00 объект полностью раскрыл окно, выключил большой свет и включил настольную лампу. В 21:40 наблюдаемый с небольшим портфелем или кожаной сумкой, похожей на портфель, вышел из дома. За несколько минут до этого было зафиксировано, как объект, уже одетый, прохаживался по комнате. Затем взял портфель, поставил его на стол, сел в кресло. Посидев несколько минут, встал, взял портфель и вышел из комнаты»;

«В 23:30 объект в автомашине МКЩ 42–92 был взят под наружное наблюдение на повороте с Минского на Староможайское шоссе. Он доехал до въезда на площадку, где должен быть установлен памятник в честь Дня Победы. Остановился на середине проезжей части и, не выходя из машины, сидел 30–40 секунд. Затем выехал на Кутузовский проспект».

Сопоставляя эти сведения с информацией, полученной в американском отделе у Р. С. Красильникова, можно было с определенной долей уверенности предположить, что между прогулками Дункана и поведением Огородника могла быть какая-то связь. Приходится только сожалеть, что двадцать лет тому назад мы не имели возможности накапливать все получаемые различными подразделениями материалы в банке данных компьютерной системы, что в значительной мере позволило бы нам действовать оперативнее.

В начале лета 1977 года Огородник, будучи членом инициативной группы Комитета молодежных организаций СССР, выехал в город Находку, где принял участие в работе конференции молодежи стран Тихоокеанского региона.

Начальник Управления Комитета государственной безопасности (УКГБ) по Приморскому краю генерал-лейтенант Константин Александрович Григорьев был заблаговременно информирован телеграммой за подписью руководства главка о необходимости наблюдения за ним с соблюдением особой осторожности.

Через несколько дней я не выдержал и, минуя своих начальников, позвонил по аппарату ВЧ во Владивосток К. А. Григорьеву, так как был давно знаком с ним по совместной работе в Свердловской области.

В те времена я был еще лейтенантом и работал в Каменск-Уральском городском отделе КГБ, а он — капитаном и начальником отделения в областном управлении. Григорьев тогда несколько раз приезжал к нам с проверками и для оказания помощи в работе. Руководство УКГБ и его лично очень беспокоило поведение и стиль работы начальника юротдела подполковника Павла Васильевича Чупина, человека необразованного и очень далекого от требований нового времени, предпочитавшего пользоваться давно скомпрометировавшими себя методами. Другими отличительными его чертами являлись исключительная амбициозность и чрезмерная самоуверенность. Посещая постановки в местном драматическом театре с членами своей семьи, Чупин никогда не покупал входные билеты, полагая, что пользуется сохранившимся якобы с не столь далекого прошлого незыблемым правом так называемого «политконтроля». Пытаясь использовать свое единоличное право, он несколько раз ставил перед отделом кадров УКГБ вопрос об увольнении неугодных ему опытных сотрудников только за то, что они осмеливались отстаивать свою точку зрения в тех или иных оперативных вопросах. В довершение к сказанному можно еще добавить, что он «окончил» десять классов вечерней школы рабочей молодежи и получил аттестат зрелости, сдавая экзамены преподавателям неизменно в своем служебном кабинете! Пожалуй, я был единственным сотрудником отдела, которого он не обижал, хотя однажды, чтобы избавиться от специалиста с высшим образованием и к тому же юриста, пытался через горком партии выдвинуть мою кандидатуру на должность секретаря городского комитета ВЛКСМ, несмотря на мое категорическое несогласие. Но вскоре меня избрали секретарем партийного бюро городского отдела, и произвольно решать мою судьбу было уже значительно сложнее. Возникли у него сложности и со служебными характеристиками на некоторых сотрудников, так как к тому времени для их утверждения уже требовалась подпись секретаря партийной организации.

30
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело