Where Angels and Demons Collide (СИ) - "fifti_fifti" - Страница 44

«Твое желание исполнено»

— Чего? Какое еще, в пень, желание, Джинн хренов? — Том отчаянно скреб ногтями цепочку. — Снимайся! Вот мое желание!

«Как ты чувствуешь себя?» — раздался вместо ответа новый издевательский вопрос.

Том непроизвольно прислушался к себе. И обмер. Его больше не тошнило, и даже хмель выветрился, будто не было, а тело снова подчинялось своему хозяину. Том прокрутил сцену назад.

«Ты хотел знать меру? Впредь не пей так сильно!» — по-отечески ласково посоветовал медальон.

— Вот херня, этого просто не может быть! — в шоке прошептал парень.

«Я многое могу. Если ты будешь моим хозяином. Тебе надо только сказать «да»

— Да? Да отъебись ты уже от меня, наконец! — по-своему переструктурировал предложение Том.

Злость и панический ужас — вот что сейчас преобладало среди его эмоций.

— Я не псих. Я не псих. Я не разговариваю с железками...

Ему вдруг стало так страшно, что он готов был закрыть лицо руками и просто отрубиться, дождаться, когда спасительная темнота накроет его и заберет с собой.

— Том! С кем ты говоришь? Мне надо в туалет, — раздался с той стороны голос Густава. — Не один живешь, твою мать!

— Я по телефону. Щасминуточку...

Молодой человек еще раз напрягся, пытаясь разорвать цепочку, но его сил оказалось просто недостаточно, она была слишком крепкая.

— Я даже не стану спрашивать с кем можно болтать в пятом часу утра! — снова раздался недовольный комментарий.

— С тетушкой Беатрис! Твою мать… — последняя часть фразы была адресована уже не Густаву. — Не снимается.

— Что не снимается? — друг все равно расслышал тихую брань.

— Густав, я сейчас выйду! — потерял терпение Том. — У меня тут… Проблема.

— Может, тебе помочь чем? — тон разговора сменился на обеспокоенный.

Том окончательно сдался. Это все нереально раздражало, и стоящий под дверью Густ, и эта финтифлюшка, день встречи с которой Том клял всеми известными ему ругательствами. Он гневно пнул ногой все еще валяющиеся рядом флаконы, раскиданные вчера Биллом в порыве страсти.

— Я выхожу, Густав. Мне не нужна помощь, — абсолютно трезвый Том поднялся на ноги.

Перебирая про себя весь известный ему мат, он щелкнул задвижкой и перекинул майку через плечо. Для виду помахав у Густа перед носом мобильником, он прислонился к стенке.

— Мама Билла волнуется о своем мальчике, — устало выдохнул он.

— Соболезную, — Густ подозрительно посмотрел на него. — С тобой точно все хорошо?

— Все хорошо. Я пойду к себе, Густав.

И Том ушел.

Несмотря на трезвость, голова его мало что соображала. Кулон при ходьбе позвякивал на цепочке, а парень мечтал только об одном, срезать его к чертовой матери. Он обещал себе заняться этим завтра же, потому что сейчас он хотел только одного — свою кровать.

Однако, когда он вернулся, то обнаружил, что за время его отсутствия Билл уже узурпировал власть. Он завалился на первую подвернувшуюся ему горизонтальную поверхность, вытянув длинное тело. Его-то блевать в три погибели не тянуло, хотя выпил он больше Тома, Георга и Густава вместе взятых. Как он умудрялся? Даже майку успел стащить, ее скомканное подобие было зажато в кулаке, и Том, рассматривая этот подарочек, не знал, радоваться ли ему или нет.

— Билл. Билл! — попытался он растолкать сонного парня.

— Мммм, — невнятно ответил тот.

— Ты всю мою кровать занял!

— Угуууу...

— Если ты немедленно не уберешься, я нарочно лягу рядом и придавлю тебя!

— Угуууу…

— Прекрасно. Ты сам того хотел.

Том быстро скинул джинсы, отбросил в сторону футболку и завалился рядом, с силой выворачивая из-под Билла одеяло. Он слишком устал для того, чтобы сражаться.

— Вообще уже как у себя дома, — буркнул он, отодвигая спиной наглую тушку подальше к стенке. Солист протестующе застонал и перекинул во сне тяжелую руку на Тома. Тот тяжело вздохнул.

И откуда этот мальчишка свалился на его голову? Он повернулся, чтобы посмотреть на него.

Вильгельм ровно дышал во сне, а перед Томом в непрошеным вихре снова ворвалось видение: темное помещение клуба, испещренное сеткой цветомузыки. Бледное лицо парня, который смотрел только на него. Ни одной неправильной черты, его движение, руки Тома сами собой шарящие по футболке Билла, под ней. Он прикрыл ладонями лицо.

— Уйдите, покиньте все мое сознание. Я хочу спать!

Он лежал недолго, смятенный собственными мыслями, изучая потолок и приводя в порядок свое сознание. Почему-то он подозревал, дальше станет только веселее.

Подумав так, Том протянул руку и осторожно, чтобы не разбудить спящего брюнета, дотянулся до темной прядки его волос, отводя ее от лица. Теперь он мог себе это позволить, потому что Билл не видел этого. Это принесло Тому странное спокойствие. А потом мысли его все же спутались, и он с радостью отдал себя теплому объятию морфея.

====== Глава 14. Прошлое должно оставаться в прошлом. ======

Когда наступила ночь, Дария все еще брела по сонным улочкам Магдебурга и улыбалась себе под нос при воспоминании о удивлении, застывшем на лицах парней от ее триумфального ухода. Конечно, она чувствовала жалость оттого, что ей не удалось поговорить с Вильгельмом нормально, зато Фурия смогла повеселиться даже в такой, как могло показаться, абсолютно безрадостной ситуации.

Поводов для тревоги тут действительно нашлась масса, начиная хотя бы с того, что между Ангелом и этим человечком явно установились отношения, которым было не место не время прямо сейчас. Дария была бы проклята второй раз, если бы сказала, что смертный парень равнодушен к Вильгельму, ведь в его взгляде и жестах явно сквозили совершенно очевидные эмоции, и от вида этих блестящих глаз откровенно хотелось схватиться за голову. Эти двое шагнули на очень опасную тропу, вряд ли представляя, во что они ввязываются. Дарии в этой истории не нравилось абсолютно все — начиная с той поволоки влюбленного идиотизма, которую она с легкостью уловила в глазах приятеля, и заканчивая тем, что такая история никогда не будет иметь счастливого конца и, скорее всего, не принесет ничего, кроме двух разбитых сердец. И хорошо, если это будут живые разбитые сердца. Подумав как следует, Фурия приходила к умозаключению — если Ангел поддастся чувствам к смертному, то чем вообще это все может закончиться? Ангелы — бессмертные вечные существа, рано или поздно Давид все равно вернет племянника туда, где ему самое место. А что ждет этого мальчишку с дредами тут, на земле? Счастливая старость в гордом одиночестве?

Пересекая дорогу, Фурия приподняла повыше воротничок собственной кожаной куртки.

Ей оставалось лишь надеяться, что ее маленькая выходка с поцелуем немного отрезвит этих двоих. В самом деле, им не помешало немного остыть, должна же в этом Томе взыграть здоровая ревность? Дария знала не по наслышке, это бывает больно — любить, и она не пожелала бы никому узнать на своей шкуре то, что узнала когда-то она.

— Так, так. Кто это был? — раздался над ухом ревнивый голос, который заставил ее вздрогнуть.

Она прекрасно знала, что этот скрежет может принадлежать только одному существу на планете, кому-то, у кого хватало ума преследовать ее по пятам на протяжении нескольких столетий.

— Ревнуешь? — девушка вышла из своих раздумий, хотя и продолжала идти, не меняя темпа.

Поняв, что его не слушают, и более того, смеют столь нагло игнорировать, светловолосый молодой человек обогнал и пошел впереди, спиной вперед, продолжая заглядывать своей спутнице в глаза.

— Может быть. И все же, кто этот счастливчик, удостоившийся твоего прекрасного поцелуя?

— Гримм, вали в свою канализацию детишек пугать, я тебе не по зубам, — Дария поморщилась от досады.

Она уже догадалась, что тварь следила за ней от самого Ада. Как много он слышал?

— Не отвалю. Ты и так уже оглушила меня сегодня, отобрала мою машину, которую я так милостиво тебе одолжил. Кстати, где она? Я бы еще мог ее использовать.