Женщина в озере - Чэндлер Раймонд - Страница 1

• 1/48
• Следующая

Дом находился на Оливен-стрит, вблизи Шестой авеню. Тротуар перед фасадом был выложен белыми и черными резиновыми плитками.

Я прошел через аркаду с магазинами, торгующими предметами роскоши, в большой красно-золотой вестибюль. Компания «Гиллерлейн» занимала апартаменты на седьмом этаже, с окнами по фасаду. Двери были из двойного хрустального стекла, с металлической окантовкой под платину. Пол приемной устилал китайский ковер, стены матово отсвечивали серебряной краской.

Здесь стояла модная угловая мебель, на темных подставках остро поблескивали сюрреалистические скульптуры, а в углу располагалась огромная трехгранная витрина с образцами изделий фирмы.

На выступах, островках и ступеньках из блестящего зеркального стекла разместились всевозможные флаконы с духами и фантастически изваянные амфоры, какие только могло создать воображение художника. Здесь были выставлены кремы и одеколоны, мыло и пудра на любой случай и для любого времени года.

Стройные высокие флаконы с духами выглядели так, словно были готовы разлететься от одного дуновения. Фарфоровые сосуды пастельных тонов, украшенные большими шелковыми бантами, напоминали маленьких девочек на уроке танцев.

Но венцом всего было нечто, заключенное в простой флакон цвета светлого янтаря. Он стоял просторно, в центре, прямо на уровне глаз и был снабжен этикеткой «Гиллерлейн-Регаль» – «королева духов». Так должен был выглядеть предмет высшего вожделения. Капелька таких духов на мочку уха – и подобающие этому аромату розовые жемчуга сами упадут на вас, словно летний дождь...

В дальнем углу у небольшого, огороженного решеткой коммутатора сидела миловидная блондинка. Рядом с дверью за гладким письменным столом помещалась стройная темноволосая красавица. Судя по изящной табличке над ее головой, это была мисс Адриенн Фромсет.

Из-под серо-стального жакета выглядывала темно-синяя блузка с голубым галстуком мужского покроя. Из нагрудного кармашка виднелся уголок носового платка, настолько острый, что им, вероятно, можно было бы резать хлеб.

Единственным украшением служил браслет в виде цепочки. Темные волосы, разделенные прямым пробором, падали на плечи свободными, но тщательно уложенными волнами. У нее была гладкая кожа цвета слоновой кости и холодные темные глаза, которые, вероятно, в соответствующее время и в соответствующем месте могли выглядеть и потеплее.

Я положил на ее письменный стол свою визитную карточку (обычную, без изображения маленького пистолета в верхнем углу) и спросил, не сможет ли мистер Деррис Кингсли принять меня.

Она взглянула на карточку.

– Вам назначено?

– Нет.

– Без предварительной договоренности встретиться с мистером Кинглси очень трудно. Я не стал спорить.

– По какому вы делу, мистер Марлоу?

– По личному.

– Полагаю, вы – знакомый мистера Кингсли?

– Пожалуй, нет. Может быть, ему и приходилось слышать обо мне. Скажите ему, что я от лейтенанта Мак-Ги.

– А вы уверены, что мистер Кингсли знаком с лейтенантом Мак-Ги?

Она положила мою карточку рядом со стопкой писем. Потом важно откинулась на стуле и начала постукивать по крышке стола маленьким золотым карандашиком.

Я не удержался и рассмеялся. Блондинка за коммутатором навострила ушки, стараясь подавить улыбку. Изящная и грациозная, но какая-то неуверенная, она походила на новую кошечку в доме, где кошек не очень-то жалуют.

– Надеюсь, что знаком, – ответил я. – Может быть, самое простое – спросить об этом его самого?

Мисс Фромсет начала что-то писать, с трудом сдерживая желание запустить в меня своим золотым карандашиком. Потом, не поднимая глаз, сказала:

– У мистера Кингсли совещание. Я передам ему вашу карточку, как только для этого представится возможность.

Я поблагодарил, отошел от ее стола и уселся в кресло из кожи и никелированного металла. Оно оказалось значительно удобнее, чем обещал его внешний вид. Время шло, и надо всей этой сценой опустилось молчание. Никто не входил и не выходил. Элегантный карандашик мисс Фромсет скользил по бумагам. Из угла время от времени доносился приглушенный голос белокурой кошечки и щелканье ее коммутатора.

Я закурил и подтянул к своему креслу пепельницу на высокой ножке.

Минуты проходили на цыпочках, прижав палец к губам. Я осмотрелся. Вообще-то по обстановке нельзя делать никаких выводов. Может быть, эта компания загребает миллионы, а возможно, что в кабинете управляющего сейчас сидит судебный исполнитель, придвинув стул поближе к сейфу.

Через полчаса – я успел истребить три-четыре сигареты – дверь рядом со столом мисс Фромсет открылась, и вышли два улыбающихся господина. Третий придерживал перед ними дверь и тоже улыбался. Они сердечно потрясли друг другу руки, потом первые два прошли через приемную к выходу. Хозяин уронил с лица улыбку и немедленно принял такой недоступный вид, словно вообще никогда в жизни не улыбался. Это был долговязый молодой человек в сером костюме, с выражением на лице, говорившим: «Знайте, я не потерплю никаких глупостей!»

– Звонил кто-нибудь? – спросил он резким начальственным тоном.

Мисс Фромсет ответила нежным голоском:

– Нет, но вас дожидается мистер Марлоу. Ему необходимо с вами поговорить. От лейтенанта Мак-Ги. По личному делу.

– Никогда о таком не слышал, – недовольным тоном заявил долговязый. Не повернувшись в мою сторону, он взял визитную карточку и ушел с нею в свой кабинет. Дверь за ним закрылась. При этом пневматический механизм для закрывания двери издал тихое протяжное «пфююю»...

Мисс Фромсет одарила меня сладкой улыбочкой, которую я немедленно возвратил ей в виде довольно нахальной ухмылки. Истребил еще одну сигарету.

Снова потянулись минуты. Я чувствовал, что постепенно начинаю всем сердцем прирастать к компании «Гиллерлейн».

Спустя десять минут дверь открылась. Долговязый вышел снова, на этот раз со шляпой на голове, и прорычал, что отправляется к парикмахеру.

Энергичным спортивным шагом он направился к двери, но на полпути резко повернулся и подошел к моему креслу.

Он был шести футов и двух дюймов ростом и казался похожим на стальную пружину. В серых глазах поблескивали холодные искорки. Элегантный шерстяной костюм в тонкую светлую полоску сидел на нем отлично. Все его манеры возвещали о том, что с этим джентльменом не дозволяется обращаться запросто.

Я встал.

– Вы желали говорить со мной? – пролаял он.

– Да. Если, конечно, вы и есть мистер Кингсли.

– А кем, черт побери, я еще могу быть?

Не мешая ему получать удовольствие от разыгрываемой роли, я протянул теперь другую визитную карточку, на этот раз – с моим фирменным знаком в углу. Он мрачно посмотрел на нее.

– Кто это – Мак-Ги? – набросился он на меня.

– Такой же человек, как вы и я.

– Вот это мне нравится! – заявил он и оглянулся в сторону мисс Фромсет, которая явно получала удовольствие от этой сцены. Она прямо-таки наслаждалась происходящим. – А больше вы ничего не можете о нем сообщить?

– Конечно, могу. Его прозвище «Фиалка Мак-Ги». Это потому, что он вечно жует пастилки от кашля, которые пахнут фиалками. Такой высокий мужчина, с мягкими седыми волосами и красивым маленьким ртом, прямо как у ребенка.

Когда я его в последний раз видел, на нем был темно-коричневый костюм, коричневые ботинки с широкими носами и серая шляпа. Он курил пенковую трубку.

– Ваш тон мне не нравится! – заявил мистер Кингсли голосом, которым можно было бы колоть грецкие орехи.

– Это неважно, – сказал я. – Я им не торгую.

Он откинул голову, как будто ему под нос сунули протухшую селедку.

Потом, помедлив, повернулся ко мне спиной и бросил через плечо:

– Даю вам три минуты. Один бог знает – почему! Пройдя мимо стола мисс Фромсет, он рывком открыл дверь, так что она качнулась мне прямо в лицо. Это тоже очень понравилось мисс Фромсет, хотя на этот раз мне показалось, что в самой глубине ее глаз притаилось лукавое выражение.

• 1/48
• Следующая