1917. Российская империя. Падение - Радзинский Эдвард Станиславович - Страница 13

Как мало жили цари из рода Романовых… И как много пролитой крови… Петр Великий казнил сына Алексея, проклявшего, по легенде, и отца, и весь свой род. Жертвами семейных переворотов стали малолетний Иоанн Антонович и Петр III – оба убиты в царствование просвещенной Екатерины Великой… В столь любимом Николаем Царском Селе, где постоянно жила Семья, во дворце стояла мебель времен Екатерины, и в залах пахло теми же духами, что и в ее времена. Все было проникнуто воспоминаниями о великой императрице, в царствование которой… убили двух законных царей!

Через весь ХVIII век шла эта эстафета семейных убийств, а в первый год нового, ХIХ века сын Екатерины Павел I был зверски убит участниками заговора, о котором, возможно, знал его собственный сын Александр! Да и как закончил свою жизнь сам Александр I, неизвестно. То ли, как было объявлено, умер в Таганроге, то ли, согласно преданию, в царском гробу похоронили другого, а царь ушел странником в Сибирь и, приняв постриг и имя «старца Федора Кузьмича», остаток жизни замаливал семейные грехи, омрачившие целый век. Во всяком случае, об искуплении этих грехов посмел говорить двоюродный брат Николая II известный историк великий князь Николай Михайлович, веривший в легенду о Федоре Кузьмиче и все пытавшийся отыскать ей подтверждение в секретном семейном архиве.

Да и сохранилась ли сама династия Романовых? Не закончилась ли она в дни царствования Екатерины Великой? В ее воспоминаниях, столь долго хранившихся в секрете в царском архиве, есть намек на то, что несчастный Павел рожден не от мужа, царя Петра III, но от любовника…

Кровь и тайны… Династия, которая была тайной для самой себя… Таково ее трехсотлетнее прошлое.

И сама столица, Петербург, – этот мистический город призрачных белых ночей, воздвигнутый на крови тысяч строителей, замученных жестокостями и болотной лихорадкой… был проклят одной из Романовых! Сосланная в монастырь первая жена Петра Великого Евдокия прокляла новую столицу ужасным криком: «Быть тебе пусту!»

Воспоминания о пролитой крови преследовали Николая с детства. Он рос в Гатчинском дворце – любимом дворце удавленного Павла I. Как вспоминала сестра Николая, великая княгиня Ольга, слуги уверяли, будто видели ночью в дворцовых залах неприкаянный дух убиенного императора. И Ольга, и Ники боялись… и мечтали увидеть призрак прапрадеда.

Но кровь была не только в истории. Николай увидел ее в начале жизни, когда от ран, нанесенных бомбой народовольцев, скончался его дед Александр II. В тот день 13-летний Николай был объявлен наследником престола.

С крови началось его восхождение на трон…

С детства он молчалив, замкнут. Мистическое чувство – предопределенность несчастья – жило в юноше. Указанием на ужасное будущее Николай считал саму дату своего рождения – он был рожден «в день Иова Многострадального».

Его разговор с премьер-министром Столыпиным цитирует французский посол Морис Палеолог:

«– Знаете ли вы, когда день моего рождения?

– Разве я могу не знать, Государь? Шестого мая.

– А праздник какого святого в этот день?.. Иова Многострадального. У меня более чем предчувствие… глубокая уверенность: я обречен на страшные испытания».

Как эхо этого разговора звучат строчки воспоминаний великой княгини Ольги: «Он очень часто обнимал меня и говорил: «Я рожден в день Иова Многострадального, и я готов принять свою судьбу». Ту же тему продолжает грустная строка из письма царицы от 4 мая 1915 года: «Ведь ты родился в день Иова Многострадального, мой бедный друг…»

Ощущение грядущей гибели преследовало и нервную Аликс. И потому скромная дармштадтская принцесса в ответ на предложение стать женой наследника российского престола (в которого была влюблена) залилась вдруг беспричинными слезами. «Она плакала все время и только от времени до времени произносила: «Я не могу…», – записал Николай в дневнике.

И как доказательство справедливости предчувствий была обильная кровь в день главного события их жизни – коронации, этого мистического обручения с Россией. Давка на Ходынке и сотни трупов, которые всю ночь вывозили с кровавого поля… Нетрудно представить, как все это подействовало на царскую чету, столь склонную к мистике.

И уже в начале ХХ века предчувствия становятся реальностью. Кровь стала частью российской жизни. Жестоко и часто начинают рваться бомбы русских террористов, гибнут царские сановники… Только в первые годы нового века от рук революционеров погибли министр просвещения, генерал-губернатор Финляндии и два министра внутренних дел. От смерти не спасала теперь никакая охрана…

Приблизились дни печали «Иова Многострадального». В его дневнике – покорные записи после гибели министров: «Нужно со смирением и твердостью переносить испытания, посылаемые нам Господом», «На то Его святая воля». Телец, предназначенный на заклание…

Но у жены его – иной характер. Она будет бороться с судьбой. И она ищет защитника от грядущих несчастий.

Ее тогдашние неразлучные подруги – черногорские принцессы. Как справедливо говорил Феофан, «родившиеся в бедной стране, где аристократия гораздо ближе к простому народу». Они и принесли во дворец эту идею: в простом народе, в простых людях скрыты и правда, и чудо, и сила. Надо только заключить союз с народом напрямую, минуя мздоимцев-чиновников, чванливых придворных. «Народ и царь – и между ними никого»…

Кстати, это была идея, объединявшая всех русских интеллигентов, даже самых радикальных, ненавидевших царей и ненавидимых царями. Все наши «властители дум», столь часто ссорившиеся друг с другом и отрицавшие порой друг друга – Толстой, Достоевский, Тургенев, – все направления русской философской мысли сходились на этой идее: только простой народ, нищий, голодный, неграмотный и забитый, владеет некоей сокровенной истиной. Только там, во тьме нищих изб, остался истинный дух Христа, сохраненный постоянным страданием. Только у него, у простого народа, и следует учиться христианской жизни.

Русский царь исповедовал ту же идею!

Царь с нецарственным обликом, застенчивый, малорослый – он неуютно чувствовал себя на балах, на заседаниях правительства, в обществе царедворцев и министров, где (как ему казалось) его все время сравнивали с умершим гигантом-отцом. Насколько было радостней ему с простыми людьми – в атмосфере обожания, преклонения…

Так возник парадокс – царь начал стремиться к общению с простым народом. Один за другим приходят во дворец «народные посланцы» – их находят черногорские принцессы. Великий князь Николай Николаевич сообщает племяннику о некоем маленьком чиновнике Клопове, который жаждет донести до царя народную правду – пишет ему бесконечные письма о казнокрадстве в мукомольном деле. И вот уже письма принесены черногорками, с восторгом прочтены вслух Аликс и Ники… Голос человека из народа услышан, Клопов вызван во дворец. После беседы царь отправляет его по России с самыми широкими секретными полномочиями. Человек из народа должен принести во дворец народную правду о злоупотреблениях чиновников. Но первый опыт встречи с «народным посланцем» окончился конфузом: к сожалению, бедный Клопов не разбирался ни в чем, кроме своего мукомольного дела…

Однако начало положено. Дочь английской принцессы Аликс и сын датской принцессы Ники влюбились в благородную идею единения с простым народом.

В то время Аликс рожает девочек. Одна за другой появляются на свет три великие княжны – Ольга, Татьяна, Мария. Но родить мальчика, наследника, будущего венценосца – царица никак не может. Не может исполнить главного своего предназначения…

Но оказывается и тут могут помочь они – выходцы из простого народа. Ибо народ, в душе которого – Христос, таит в себе неисчерпаемые возможности чуда… И теперь во время встреч с черногорками Аликс выслушивает рассказы Милицы о «Божьих людях» и старцах, которым дана свыше особая, великая сила.